Раскаявшийся муж

Андерс Наташа

— Я никогда не понимала, что ты во мне нашел, — призналась она шепотом.

Брайс вздохнул.

— Я не знаю, как еще тебе объяснить, поэтому просто послушай. Для меня… Ты ошеломляющая. Иногда я не могу смотреть на тебя слишком долго, потому что мне становится почти физически больно. Это безумие, моя грудь сжимается и горло перехватывает, пока я не напоминаю себе сделать вздох. — Он горько улыбнулся. — Это случалось гораздо чаще, чем я хотел бы показать. Ты так прекрасна, что рядом с тобой я забываю, как дышать.

Бронвин всматривалась в

его суровое лицо в поисках каких-либо признаков обмана, но не находила. Она знала, как нелегко Брайсу открыться ей, и, похоже, она действительно так сильно на него действовала.

— Ты знаешь, у меня тоже часто перехватывало дыхание, — призналась она, протягивая руку, чтобы погладить его подбородок.

Официант выбрал именно этот момент, чтобы вернуться с яблочным соком Кайлы, и Бронвин быстро опустила руку. Поблагодарила официанта за сок, она полезла в сумку за детской чашкой Кайлы. Перелив сок из стакана в чашку, она плотно завинтила крышку и отдала ее малышке, которая не очень обрадовалась тому, что у нее отобрали взрослый стакан.

Кайла отказалась пить сок из детской чашки, и Бронвин дала ей глоток оставшегося в стакане сока. Она снова отказалась и попыталась взять у матери стакан. Истерика была уже не за горами.

Брайс, похоже, это тоже понимал. Он подозвал официанта и попросил счет. Их откровенный разговор был отодвинут на второй план родительскими обязанностями.

Брайс

Несколько часов спустя Брайс нашел Бронвин в оранжерее. Она сидела на диване с бокалом вина и задумчиво смотрела, как лучи заходящего солнца расцвечивают горизонт. Зрелище и правда было красивым, но, судя по мрачному лицу, оно не вдохновило Бронвин. Она быстро водила пальцем по ободку бокала, и это выдавало ее беспокойство.

Брайс взглянул на пачку бумаг в руке, закрыл глаза и отчаянно взмолился Богу, чего не делал с самого детства, потому что у него не осталось вариантов, кроме как дать Бронвин то, что она хотела.

Брайс негромко окликнул ее.

Бронвин вздрогнула, едва не расплескав вино, и моргнула, как будто удивилась, увидев его здесь.

— Ты напугал меня. — Она смущенно заправила выбившуюся прядь волос за ухо.

Брайс сел на диван и повернулся к ней лицом.

— Извини. Я просто хотел отдать тебе это. — Он передал ей часть бумаг.

Бронвин поставила стакан на столик, чтобы взять документы, и уставилась на заголовок первого документа.

— Так быстро все оформлено, — пробормотала она.

— Я заключил договор еще на прошлой неделе. Поставил на то, что знаю тебя достаточно хорошо, чтобы догадаться, какой дом ты вы-берешь.

— Тогда зачем надо было показывать мне другие дома?

Брайс пожал плечами. Он был уверен, что Бронвин выберет последний особняк, но он хотел, чтобы у нее был выбор, и… хотел провести с ней чуть больше время.

Его первым побуждением было утаить это, но обвинения Бронвин в скрытности были справедливы. Он скрывал от нее важные вещи, которые, вероятно, повлияли

на их брак, и если хочет иметь с ней хоть какое-то будущее, то придется избавиться от страха показаться слабым и уязвимым. Ему придется стать более открытым, и если это означало держать ее в курсе каждой мельчайшей подробности любой его мысли, то так тому и быть.

— Я хотел, чтобы выбор был за тобой.

— И все-таки оформил заранее документы? — Она недоверчиво покачала головой.

— Я люблю быть готовым заранее, — смущенно пробормотал он. — Тебе нужно только подписать их и особняк будет твоим. Финансовая сторона улажена.

— И все же ты мог бы отвезти меня в три или четыре места вместо восьми.

Брайс вздохнул и признался:

— Я также хотел провести время с тобой и Кайлой.

Он видел шок в ее глазах и задавался вопросом, было ли это результатом его слов или того, что он действительно сказал их вслух. Сочные губы Бронвин образовали букву "о", и Брайс глубоко вздохнул, прежде чем перейти к следующей части этого испытания.

— Я хотел провести с вами время, прежде чем отдать это.

Он протянул ей вторую часть бумаг, но заколебался и крепко сжал, когда Бронвин попыталась их взять. Пару секунд они тянули их каждый на себя, а потом Брайс неохотно выпустил бумаги.

Он попытался оценить ее реакцию, но обычно открытое лицо Бронвин не выражало ни единой эмоции, пока она читала.

Брайс медленно сосчитал до двадцати, потом до тридцати, чтобы выровнить дыхание.

Наконец Бронвин посмотрела на него, и ее опустошенный взгляд ударил по нему, как двухтонный грузовик. Она долго молчала, а когда заговорила, одно ее слово повергло его в агонию.

— Спасибо.

Брайс кивнул, встал с дивана и пошел прочь.

Бронвин

Она долго смотрела на подписанные документы о разводе и только теперь поняла, что посещение их ресторана было не первым залпом контратаки, как она считала раньше, а прощанием.

Целую бесконечность шок держал ее в оцепенении, но потом мучительно медленно вернулись ощущения. Бронвин чувствовала себя… больной. Все ее тело казалось открытой раной. Она сидела совершенно неподвижно, боясь пошевелиться, потому что даже простое моргание было болезненным. Когда она заплакала, это не принесло облегчения. Рыдания застряли в горле и жгли изнутри, как кислота.

«Я получила, о чем просила. Наш брак закончен».

Несколько часов спустя Бронвин обнаружила, что смотрит на входную дверь единственного места, куда могла пойти. Она позвонила и через несколько минут взъерошенный Рик открыл дверь.

— Брон? — Он растерянно моргнул.

При звуке его голоса эмоции хлынули через край. Бронвин разрыдалась в голос и бросилась в его объятия.

Рик обнял ее и тихонько шептал в волосы успокаивающие слова.

— А это еще что такое? Ш-ш-ш, милая, все в порядке. Все в порядке, — приговаривал он, ведя куда-то.