Расправа в замке Бельфорсбрук
Шрифт:
Элисон молчала.
— Уточните, пожалуйста, у вашего брата осталась семья?
— Только супруга. Они не так давно поженились, детей ещё не было.
— Она живёт с вами?
— Нет, после смерти брата, Мейбл уехала к своим родителям.
— Вы знаете их адрес?
— Где-то был записан, мы их не навещали. Познакомились перед венчанием брата и его избранницы, потом виделись на похоронах. Больше не пришлось увидеться.
— У вас есть ещё братья, сёстры?
— Да, сестра, она младше брата на четыре года и старше меня.
— Где она?
— В лечебнице.
— С ней поговорить можно?
— Не желательно. Она очень слаба.
— Понятно. Тогда я начну со слуг.
— Как вам будет угодно.
— Где я могу поговорить с вашим дворецким?
— Можете здесь. Позвать его?
— Да, пожалуйста.
— Один момент. Мисс Элисон посмотрите, какие документы остались в доме? Имею в виду те, что касались в той или иной степени ваших родителей, также письма, записки — всё, что может помочь разобраться.
— Хорошо, я принесу шкатулку, где родители хранили свои документы. Вы и сами можете осмотреть их спальню.
— Само собой. Переговорю с дворецким, и мы с вами сходим в их комнату.
— Буду рада помочь.
Элисон удалилась.
Якоб вошёл в гостиную.
— Мисс Элисон просила поговорить с вами.
— Да, проходите, пожалуйста. Мы с вами уже познакомились. Моя оплошность, не спросил вашего имени.
— Моё имя Якоб.
— Благодарю, Якоб. Я буду вести расследование убийства главы и членов семьи Уокер. Попрошу ответить мне на несколько вопросов.
— Спрашивайте. Что я могу знать, всего лишь слуга.
— Понимаю. Расскажите о семье, в которой служите. Какие люди вас окружали?
— О семье Уокер могу сказать только хорошее. Отец мисс Элисон в городе пользовался авторитетом и заслуженным уважением. Добропорядочный человек и прекрасный специалист в области юриспруденции. У него была солидная практика, много клиентов, друзей. Надо сказать, уже лет десять, как он оставил своё дело, передал все полномочия старшему сыну. Думаю, устал, всё же возраст. Георг пошёл по стопам отца. Всегда обходительный, внимательный, с уважением относился к обычным людям, к клиентам, я сам это видел.
Мать мисс Элисон — милая, тихая, хрупкая, с добрым сердцем женщина. Она занималась домом и детьми. Жили супруги дружно. Никогда не слышал между ними споров, разногласий. Они были созданы друг для друга, знаете, как два голубка ворковали.
— А говорите, что слуга.
— Так и есть. Моя должность называется по-другому, но сам я себя считаю обычным слугой.
— Скромность — редкое качество, — подметил Мейсон. — Вернёмся к супругам Уокер.
— Их жизнь протекала на моих глазах.
— Какие отношения были у вас с бароном и баронессой?
— Похожие на родственные. Близкие люди не всегда относятся так, как они относились ко мне.
— Даже так?
— Представьте. Барон и баронесса считали меня членом семьи.
— Приятно слышать.
— Да. Печально, что всё так случилось.
Мейсон о чём-то напряжённо думал.
— Якоб, супруги болели?
— Отца мисс Элисон никогда не видел больным. Крепкий был человек. Мать иногда хандрила. С кем не бывает. Всё, как обычно, ничего серьёзного. В молодости баронесса была слаба здоровьем. Помнится, они выезжали на лечение и отдых. Потом она как-то окрепла, ей процедуры на водах пошли на пользу. Вернулась другим человеком.
Мейсон переключился на свои мысли, углубляясь в тему. Дворецкий не успевал угнаться за ходом его мыслей и рассуждений.
— Получается, вы в том же возрасте, что и был покойный глава семьи?
— Нет, я старше. Мне девяносто.
— Какой вы молодец!
— В молодости укрепил здоровье. Вот и живу.
— Живите, от души вам желаю.
— Спасибо. И вам желаю долголетия.
— Благодарю. Якоб, преступление произошло на ваших глазах?
— Нет. Я на несколько дней уезжал проведать детей, внуков, правнуков. Отец мисс Элисон знал, перед их отъездом к родственникам он мне разрешил отлучиться. Вернулся, а тут такое…
— И что, ничего подозрительного не заметили?
— Заметил, но не тогда. Задолго до этих событий, ночью произошёл странный случай.
— Что именно?
— Я ложусь спать позже всех.
— И что вы слышали, видели?
— Какой-то шум в той башне, где находится спальня родителей мисс Элисон.
Он остановился.
— Говорите, я слушаю.
— Пока я поднялся, прошёл по коридору к спальне, никого уже не было. Заметил, что дверь осталась открытой, издалека я увидел разбросанные по полу документы. Меня это насторожило. Я прикрыл дверь и вернулся вниз. Открыл входную дверь, осмотрел двор и увидел на земле простыни, связанные между собой морским узлом. Я поднял голову, свет от фонаря освещал башню и лестничный пролёт. Как назло поднялся сильный ветер, глаза стали слезиться. И тут я услышал скрип. Присмотрелся и заметил открытое окно на том же этаже, где находилась спальня барона и баронессы. Рамы окна ходили со скрипом. Вот тогда-то я и догадался, что кто-то проник в дом.
— Так-так. Вы кого-то видели?
— Говорю же, что уже никого не было. Только следы мужской обуви большого размера на снегу и всё.
— Вы приняли меры?
— Наутро всё доложил отцу мисс Элисон. Барон Уокер поделился со мной, что, когда проснулся, заметил, что творится в спальне. Предположил, что был сильный ветер, который ворвался в комнату из приоткрытой ставни, смахнул шкатулку на пол, и оттуда выпали документы. Не мог представить, что кто-то чужой оказался в доме. Мы потолковали с ним, он тщательно проверил, все ли документы на месте и всё.
— Не обращались в полицию?
— Нет, насколько я знаю.
— Что же искали воры?
— Откуда мне знать? Правда, после этого отец мисс Элисон попросил сына, чтобы тот подготовил завещание. Георг выполнил просьбу отца, привёз документ. Супруги подписались под ним, после отец наказал сыну:
— Прошу тебя, храни завещание у себя. Случится что с нами, вы получите равные права на всё имущество. Тебе же помимо этого останется мой кабинет с архивом и дело, которому я посвятил всю жизнь.