Расскажи мне сказку на ночь, детка

Дженкинз Елена

Его алкогольное дыхание неприятно опаляет кожу, но я не отворачиваюсь. Воспоминание о том, как я увозила зареванную Мэнди из дома этого подонка, накатывает всем: кислыми запахами, громкими звуками, ощущением злобы…

Во мне просыпается вулкан, из которого выбирается демон сущности – и начинают дрожать губы. Стивен скалится; думает, наверное, что сейчас разревусь, а я цежу:

– Пошел ты к своему сладкому Майку, сволочь. – Меня начинает трясти, как в припадке, и я сбиваю пальцы Стивена со своего подбородка. –

Дай мне уйти, и я не заявлю в полицию за шантаж.

Он кивает задумчиво, усмехается, от чего крупные полумесяцы морщин у рта становятся глубже, и равнодушно пожимает плечами.

– Дело твое. Ну что, парни, подарим крошке Ри незабываемый подарок ко Дню Святого Валентина? Все девочки любят мужское внимание.

Он ждет долгую минуту, убеждаясь, что я не изменю решения, а потом кивает, и за моей спиной начинается движение. Картер обхватывает мои плечи, а Стивен достает из кармана пакетик с разноцветными таблетками и размахивает им перед моим лицом, пытаясь загипнотизировать.

– Какого цвета хочешь?

– Только попробуй, тварь!..

Стивен сатанеет. Он резко подается вперед и пытается разжать мой крепко стиснутый рот. В беседке горит лампа, здесь достаточно светло, но у меня темнеет в глазах от бешенства.

– Не делай себе хуже, – рычит он, но я все равно начинаю брыкаться. Отбиваюсь лотями и ногами и попадаю пяткой по колену Картера, который держит меня; вырываюсь, но Стивен толкает меня прочь от выхода, назад в чужие руки. – Забери у нее телефон, кстати, – вспоминает он, и ублюдок Картер с побитым коленом выхватывает из моего кармана смартфон.

– Гм, – говорит. – Что за нахер?

Я бросаю взгляд на экран – и повторяю про себя те же слова. Семнадцать минут исходящего разговора, секунды на экране продолжают капать. То есть, я все-таки случайно позвонила, слезая с мотоцикла…

– Добрый вечер, – раздается вежливый голос Чарли, и у меня все плывет перед глазами. Вглядываюсь в силуэт, убеждаясь, что это не призрак, и обнимаю соседа взглядом. Он спросонья, наверное: всклокоченный, в драных джинсах и толстовке.

Не знаю, какие эмоции Осборн читает на моем лице, но в его взгляде мелькает опасная, мрачная тень, пугающая и отталкивающая.

– Чарли, не делай глупостей, – прошу. Оттягиваю горловину свитера, чтобы легче дышалось. Я вся вспотела на нервах, и нет сил, чтобы сопротивляться потоку событий. Могу только стоять и смотреть. Волосы выбились из хвоста и падают на щеки, щекоча, но мне не смешно. А вот Стивену весело. Он потешается надо мной, наивной дурочкой: какие такие глупости может натворить Чарли? Он один, а местных много.

– Осборн, ты ведь прилежный мальчик, – гадливо поет Хант, считая гостя няшным богатеньким мажором. – Раз уж присоединился к вечеринке, давай здесь все и обсудим.

Чарли морщится и подносит указательный палец ко рту, давая знак молчать.

– Рад,

что тебе понравилась моя идея с чатом, Белоснежка. Мне лестно. Смотри, прямо сейчас я создаю второй. – Чарли вскидывает руку с телефоном, и хоть там лишь потухший экран, присутствующие настораживаются. Стивен щурится, уловив издевку в прозвище, а Чарли продолжает:

– Он называется «Сколько стоит жизнь Белоснежки». – Его голос леденеет, как в криокамере, когда он добавляет: – Вышли все отсюда нахер. Кроме тебя, Хант.

Парни в растерянности переглядываются, и Чарли непререкаемым тоном цедит:

– Кто уйдет в течение десяти секунд, получит к рассвету пятьдесят тысяч и бонус за послушание. Кто останется, снесу мозги за бесплатно. – Чарли выхватывает из-за спины пистолет, направляет на Стивена и начинает громко считать от десяти до одного.

Хант теряется. Он не ожидал. Да и кто бы ожидал такой прыти и сквернословия от домашнего мальчика с ангельской внешностью.

– Мы тут веселимся, брат, не нервничай, – бормочет альбинос, пока другие молча выходят, перепуганные.

– Майкла позовите, – резко бросает вдогонку Осборн, а потом звериным, молниеносным броском сметает Ханта с пути, толкая в стену, и вставляет тому дуло пистолета в рот: – Ну как, нравится общаться со мной? что?.. не могу разобрать, что ты там мычишь.

Чарли толкает Стивена на колени, и мне становится по-настоящему плохо. Не знаю, как себя вести, кого звать, и когда в беседке появляется Майкл, ступаю к нему и цепляюсь за рукав кожанки, чтобы не делал лишних движений.

Майкл весь какой-то неживой, смотрит то на меня, то на Чарли.

– Ри, – сдавленно выдыхает он, – я не знал, клянусь тебе. Стив просил помочь с Амандой, я не знал…

– Заткнись ты, – шиплю, пока Чарли тащит Ханта в центр беседки. Тот стирает коленями разлитое по доскам пиво и окурки, будто полностью обессилевший от происходящего.

Не верю, что Стивен действительно причинил бы мне вред. Он хотел взять меня на слабо, запугать. Он может и отбитый на всю голову, но хоть одна извилина должна же остаться!!! Хант прожил на этом острове всю жизнь. Вне границ этого клочка земли для него ничего не существует.

– Извинись перед ней, – приказывает Чарли, и Стивен, все еще со стволом во рту, пытается выговорить внятный звук, хныча.

Осборн полностью контролирует себя. Он готов заплатить за то, что втянул меня во все это. Готов перечеркнуть свою жизнь, и у меня душа болит из-за того, что мы с Чарли влезли в это дерьмо и что он таким радикальным способом просит за это прощения. Моргни я сейчас с одобрением – и Стивену конец… Нам всем конец.

Время будто остановилось, и когда Чарли перемещает палец на курок, то от этого уверенного жеста холодеем мы все: я, Стивен и Майкл. Нас объединяет резкий, леденящий душу порыв, и я умоляю: