Расстановка
Шрифт:
— Очень сомневаюсь, все же, что граждане потерпят роскошь одних на фоне нищеты других.
— А допустим даже, что не потерпят. Восстанут, перебьют элиту, разрушат ее автомобили и дворцы, установят равенство… Равенство в нищете, конечно… А вместо прежней элиты будет власть общих собраний, или там сетевые голосования… Один черт, лучше от этого не станет. Ресурсы продолжат исчерпываться, промышленность придет в упадок. Начнется голод — ведь без химических удобрений урожайность упадет в десятки раз. Начнутся эпидемии, когда исчезнет фармацевтика. Города превратятся без тепла и электричества в мерзлые бетонные могильники. Ну, и так далее. Повальный мор, деградация. И каждая новая "стабильность" на ступеньку ниже предыдущей, ресурсов-то все меньше и меньше. Шаги по лестнице, ведущей вниз.
— Какой ужас… Не желаю верить в это…
— Более вероятный вариант этого сценария: элита удержит власть, массы не восстанут.
— А как
— Не всегда. — криво усмехнулся Рэд — В руках правителей есть методика массового обмана, способная предотвратить бунт. Называется она религией. Нет сил приставить к каждому полицейского, но зато есть возможность посадить каждому в голову персонального полицейского — страх перед богом. Решения бога, как вы понимаете, всегда совпадают с приказами диктатора — поскольку "вся власть от бога". Кроме того, религия сулит вечное райское блаженство в обмен на несколько десятилетий нищенской жизни в этом мире.
— Но ведь современные развитые люди не поверят в этот бред, придуманный дикарями тысячи лет назад! Там ведь глупость на глупости сидит, и в эпоху спутников и атомных электростанций этому…
— Этому абсурду могут поверить! — раздраженно перебил Рэд — Могут. Если власти перекроют все иные источники информации, отдадут под контроль церкви школу, обрушат гонения на атеистов, материалистов, свободомыслящих… Что и делается. Это и называется: новое средневековье. Многие бойцы подполья, из бывших либералов, пришли в наши ряды именно протестуя против этого. Эти близорукие деятели, в свое время, радовались реставрации капитализма — а следующей логической стадии, отката к феодальному мракобесию, они не предвидели. И для лучших из них, для искренних демократов, это невыносимо. К примеру, после телерепортажа о том, как жрецы "освящают" ядерные ракеты, в Союз Повстанцев вступили десятки мыслящих людей, разгневанных этим абсурдом. Однако критически мыслящие личности все же исключение… Но мы отвлеклись, речь сейчас не о политике. Важно другое…
— Что же?
— Идеология нынешних правителей — религия и консерватизм — поможет им сохранить власть. Но от падения в колодец ограниченных ресурсов такая идеология не спасет. Более того, она и толкнет страну в этот колодец, в эту ловушку. Судите сами. Навязывание абсурда — потребует тотальной цензуры, запрета на мысль, то есть на разоблачение вранья. Следующий этап — регламентация одежды и поведения… В общем, рабство и унылый шаблон во всем. Рано или поздно психология рабов, навязанная массам, вступит в конфликт с развитием науки. Ведь с детства всем будут прививать веру в чудеса, нелогичное иррациональное мышление, терпимость к несуразной лжи и отвращение к поискам истины. Наука — это опора на разум, это дерзость гипотез и сомнение в общепринятых догмах. А религия не терпит сомнений, требует слепой веры. Два несовместимых типа мышления! Религия и консерватизм создают психологический климат для выращивания фаталистов, смирившихся с будущей гибелью цивилизации. Лентяев, которые вместо надежды на свой ум и силы, на свою науку и технику — надеются на рай после смерти или на помощь божества. Под нажимом церковной цензуры, растущего невежества и фанатизма — застопорится научный прогресс. Ресурсов будет все меньше. И возникает черный водоворот, порочный круг: меньше ресурсов — надо ограничить потребление — больше религиозных и законодательных ограничений — меньше простора для мышления и научного творчества — деградация — еще меньше ресурсов… В конце концов, мы потеряем возможность выхода из ресурсного кризиса, и человечество Мезли погибнет. Или постепенно деградирует до первобытного уровня. Из-за исчерпания ресурсов и краха промышленности.
— Вы описали чудовищную картину гибели цивилизации. — Алексей вздрогнул, как от холода — Может быть, и гибели всей разумной жизни на планете… Неужели нет выхода, кроме затягивания поясов и падения в пропасть?
— Второй выход, сценарий спасения мы и предлагаем — улыбнулся Рэд — В этом стратегическая цель Союза Повстанцев, сердцевина всей нашей идеологии. Мы хотим опереться на новые разработки, о которых я рассказывал. Нужен дерзкий государственный план по освоению ресурсов океана и космоса. План централизованный, проводимый ради блага человечества, и вопреки интересам горстки монополистов. Потому у нас в программе и стоит "социализм". План грандиозный, планетарного масштаба, требующий дружной работы всех жителей Мезли — потому у нас в программе и "космополитизм". План, опирающийся на научное мировозрение, которое сознательно будут культивировать — в противовес религиозным мифам и слепой вере. Потому у нас в программе и "атеизм". Наконец, план решительный, революционный — он войдет в противоречие с денежными интересами монополий, с притязаниями церкви, с нынешним государством.
Воцарилось молчание. Братья обдумывали слова подпольщика. Реализацию гигантского замысла по спасению планеты каждый слушатель представлял по-своему, но но масштабность задачи, в любом случае, поражала воображение.
— Хм… Теперь я, кажется, понял вашу идею до конца. — нарушил молчание Николай — Действительно, группа с такими взглядами, взяв власть и подавив сопротивление противников, может начать этот колоссальный проект… С помощью автоматизированной новейшей техники. Прыжок за ресурсами… Космос и океан… Пожалуй, иного спасения от ресурсной ловушки не найти. А новая промышленность, обходящаяся без фабрик — 3D-станки, "электронные муравьи", собирающие вещи по мере надобности — тут очень пригодятся. Без этих технологий наверное и невозможно будет осуществить проект такого масштаба…. А затем они перейдут и в быт, станут всеобщим достоянием… Место старого индустриального производства займет новое, автоматизированное. На этой технической базе и вырастет новый общественный строй — строй свободных творцов, где каждому достается "по потребностям", где каждый защищен от стихий природы, имеет материальную и общественную возможность для творчества и развития индивидуальности, может получить хорошее здравоохранение, жилье, достойный уровень жизни — в том числе и в старости. Где образование даст каждому четкую материалистическую картину мира, цельное мировоззрение без предрассудков. Где исчезнут войны, порождаемые грызней за ресурсы….
Собеседники вновь умолкли.
— Это величественно! Но все же, это экстенсивное развитие — заметил Алексей — Исчерпаются и ресурсы океана, когда-нибудь.
— Дополнительную перспективу дает многократное использование сырья — успокоил Рэд — Те же "электронные муравьи", способны разбирать собранную вещь, на период пока вещь не нужна. И использовать ее составные части для создания других вещей, в данный момент нужных. Составные части, о которых я говорю — это малюсенькие блоки, как в конструкторе… По этому направлению — проект "Живые вещи" — также проводились эксперименты. Но тоже в закрытом режиме: рабсийская пресса о них не сообщала.
Братья зачарованно смотрели на подпольщика: рассказы о научных достижениях, умение мыслить смело и увязывать общественные проблемы с техническими — все это произвело неизгладимое впечатление на слушателей. Наконец, Алексей смущенно развел руками:
— Цель ваша прекрасна. Но, несмотря ни на что, я против насилия. Если есть шанс решить дело мирно, надо найти это шанс…
Голос доктора звучал неуверенно, говорил он теперь извиняющимся тоном.
— Уговорами? — язвительно усмехнулся Рэд, и перешел в атаку — "Олигархи, откажитесь от своих миллиардов во спасение человечества!". Вот уж бесполезное занятие. У нас есть отличный исторический образец, как нам действовать. В Славном Семнадцатом страну развернули к прогрессу волевым усилием. Передовые люди, захватив государственную машину, разгромили сословные и церковные ограничения, уничтожили церковную цензуру над научными работами, ликвидировали безграмотность, создали технические университеты, подготовили специалистов, провели электрификацию страны. Так и только так — волевым, динамическим вторжением, усилиями людей, действиями живых субъектов — можно убрать гири с ног технического прогресса. Отсечь их мечом. Другого способа нет.
— Он прав! — решительно поддержал Николай Чершевский — Алеша, не все проблемы решаются технически. Если вещь понята или изобретена, это еще не значит, что она создана и внедрена. Внедрению мешает отживший социальный строй. Примеров тому уйма. Скажем, паровоз был одновременно изобретен и в отсталой самодержавной Рабсии, и в передовой Инглезии. В Рабсии локомотив использовался как игрушка, сгнил невостребованным. А в Инглезии железные дороги стали основой для промышленного подъема. Вчера мы, помнится, разобрали схему всех революций: изобретение ученых, препоны со стороны отжившего строя, а в ответ — политический переворот… Передовые деятели свергают прежнюю власть, берут управление в свои руки, принимают новые законы, благоприятные для прогресса… И вот результат: новая техника входит в производство. Под ее влиянием меняется экономика, быт, вся жизнь общества — вот это происходит постепенно. А все же без революционного насилия, на начальном этапе, дело не обошлось. Революции — локомотивы истории!
— Лет десять назад, когда в Рабсийской компьютерной сети еще не было цензуры — робко улыбнулся доктор Алексей — мне доводилось читать о вполне мирных способах. Выглядело очень привлекательно. Утописты, проникнутые миролюбием, предлагали устройство школ, коммун и прочих фаланстеров… Это было еще до запрета всех неправительственных организаций под предлогом "крайнизма и шпионажа"… Организаторы воскресных школ и мирных кружков хотели разъяснить людям преимущества научного мировоззрения, безупречной логикой убедить общество следовать по пути прогресса. А часть из них даже надеялась, что развитие науки и техники само собой решит все проблемы.