Расстрелянная корона. Книга 1
Шрифт:
Николай не имел личного секретаря. Всю корреспонденцию, поступающую к нему, он лично вскрывал, читал и писал ответы, если они требовались. Царь даже письма сам заклеивал в конверты.
Победоносцев кивнул:
– Понимаю, ваше величество. Вам бы помощника или секретаря.
– Обойдусь, – ответил император и продолжил: – Не изволите ли папиросу?
– Нет, благодарю.
– А я закурю. – Николай Второй достал из коробки папиросу.
Он, как и отец его, был заядлым курильщиком и отдавал предпочтение египетскому табаку, который специально для него покупали в Стамбуле. В кабинетах, библиотеках, других помещениях, где проводил время государь, всегда имелись папиросы, пепельницы и другие
Николай Александрович прикурил.
– Я обязательно ознакомлюсь с вашей запиской. Но если уж вы пришли, то, может, изложите ее содержание устно?
– Извольте, государь. В первые же месяцы правления на ваше имя поступило множество писем из ряда земств, в которых содержатся призывы считаться с общественным мнением, соблюдать законность, оберегать личные свободы подданных.
– Да, так. Это объяснимо, Константин Петрович. Общество желает понять, какую внутреннюю политику намерен проводить в жизнь новый император.
– Верно, но только не общество, а отдельные его представители, либералы, которым весьма по душе принципы западного парламентаризма. Обществу, народу что надо? Чтобы не было войны, имелась хорошая работа, с ней достаток в семье. Народу нужны не новшества, а стабильность. Она же может держаться только крепкой рукой. Самодержавная власть в России не просто необходима. Она является залогом внутреннего спокойствия, гарантией национального единства и политического могущества государства. Попытки применения принципов парламентаризма в России неизбежно приводят к началу угнетения и гибели тех основ, на которых держится наша страна. Именно система государственного управления, сложившаяся во время царствования вашего отца, идеально подходит для империи, соответствует духу русского народа и не нуждается ни в каких усовершенствованиях. Парламентское правление неприемлемо для нашего государства.
Николай Второй умел слушать собеседников и, как правило, давал им возможность выговориться.
Победоносцев продолжал:
– Разве на выборах побеждают лучшие? Нет, самые наглые, нахальные, честолюбивые. Они нередко банально подкупают тех людей, от которых зависит результат выборов. Особенно это опасно для государства многонационального. Уравнение прав этнических групп возможно под властью монарха. Демократия не в состоянии справиться с этим, потому как идеи национализма для нее являются разъединяющим элементом. Каждое племя, дай ему волю, пришлет в парламент выразителей не общей государственной и народной идеи, но собственных инстинктов. В итоге межнациональное раздражение, ненависть к другим народностям, которая грозит большой смутой…
На этот раз император изменил привычке и прервал обер-прокурора:
– Извините, Константин Петрович, но почему вы подняли этот вопрос именно сейчас, не зная моего отношения к новым настроениям отдельных слоев нашего общества?
– Потому, ваше величество, что либералы именно сейчас пытаются оказать на вас давление, изменить ситуацию и сломать систему, созданную вашим отцом. Надо немедленно расставить все точки над «i», дать понять врагам государства, что все их надежды тщетны, замыслы бесполезны. Иначе вместо неограниченной власти монарха, на коей веками стоит великая Россия, мы получим говорильню в парламенте. Монарх – это не только правитель, но и олицетворение единства разумной воли. Парламент же – сборище небескорыстных персонажей, взгляды и цели которых различны. Каждый из них, образно говоря, тянет одеяло на себя. Там не может быть единства, так как воля парламента зависит от решений большинства, которое можно создать и искусственно. Такое состояние ведет к анархии, от которой спасение одно – диктатура. Так следует ли проводить столь опасный эксперимент,
Николай Александрович поднялся с кресла, прошелся по кабинету. Победоносцев больше всего опасался, что государь подойдет к окну или спросит, не сильно ли он утомил посетителя. Это будет означать окончание аудиенции.
Но император не подошел к окну и спросил о другом:
– Вы не желаете допустить ситуации, сложившейся в стране в восемьдесят первом году, когда либералы осмелились посягнуть на священные прерогативы самодержавия?
– Да, ваше величество. По этому поводу надо вспомнить, что ясный и твердый ум вашего отца понял все безумие предложений Лорис-Меликова, несовместимых с благом страны. Государь восстановил мир в народной душе своим твердым словом, которое укрепило самодержавную власть. При поддержке народа, с его благословения, император с тех пор правил страной достойно, оставался непоколебимым. Те же принципы, уж простите, ваше величество, Александр Третий завещал и вам, своему наследнику.
– Я хорошо помню последние слова и наставления отца.
– Еще раз извините, ваше величество. Вы можете посчитать мою речь дерзкой, записку пылкой и своим высочайшим указом отправить меня в отставку. Что ж, я готов к этому. Прошу, не уступайте либералам, держитесь политики отца.
Победоносцев ожидал возмущения императора, резкого слова, но Николай Александрович неожиданно улыбнулся и спросил:
– За что же, Константин Петрович, мне отправлять вас в отставку? За слова, которые звучат дерзко, смело, но не перестают быть правдой? Хорош я буду государь, если начну карать за нее. Ваши соображения насчет демократии мне понятны, скажу больше, близки по духу. Я, как, впрочем, и многие другие, считаю, что Россия не созрела для демократии. Более того, политические формы, востребованные на Западе, неприемлемы для нашей страны, по крайней мере на данном этапе ее исторического развития.
Обер-прокурор с облегчением вздохнул.
Николай Александрович же добавил:
– Однако, Константин Петрович, не следует забывать, что если император желает сохранить в своих руках всю полноту самодержавной власти, глубоко уважает и ценит своего отца, то это совершенно не значит, что его правление должно быть прямым продолжением прежнего царствования.
Возможно, в этот момент обер-прокурор синода впервые понял, что перед ним не молодой человек, волей Божьей неожиданно занявший престол великой России и мечущийся в исканиях, а настоящий император, вполне сложившийся, уверенный в себе, обладающий упорной и неутомимой волей, скрываемой за внешним спокойствием.
– Вы хотели обсудить еще какие-нибудь вопросы?
– Я хотел высказать свое отношение к периодической печати, суду присяжных и состоянию дел в области народного образования, но понимаю, что и так занял много вашего времени. Не стану более отнимать его, надеюсь, что вы ознакомитесь с моей запиской, где подняты названные вопросы.
– Я обязательно изучу ее.
– В таком случае позвольте удалиться, ваше величество?
– Да, конечно. Благодарю за откровенный разговор. До свидания.
Необходимо отметить, что Константин Петрович Победоносцев очень многое сделал для распространения грамотности в народе. Благодаря его инициативам в России повсеместно стали открываться церковно-приходские школы. Он добился поразительных успехов на этом поприще. Если до 1880 года грамотных крестьян было ничтожно мало, то к началу XX века уже четверть населения умела читать и писать. Благодаря заботам Победоносцева к 1905 году число церковно-приходских школ увеличилось в сотни раз. В них учились почти два миллиона человек.