Рассвет Эдема
Шрифт:
Он потер лицо рукой, и теперь уже я почувствовала легкий укол вины. Если бы он сказал мне все это в клинике, я бы, наверное, только высмеяла бы его или же предположила, что он сидит на наркотиках. И чья была бы в этом вина?
— Но я должен был сказать тебе, — продолжил Бен, — Нейт… Он был сообразительнее, мог объяснить все, что угодно, и при этом ему бы поверили. На самом деле, я надеялся, что он придет в себя и сможет рассказать тебе, что происходит на самом деле. Вот тебе и эгоистичное оправдание… — он издал тихий, горький смешок, который перешел
— Нет, — я соскользнула с кровати и обошла ее, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Присев, я всмотрелась в его лицо, положив руку на его колено, чтобы удержать равновесие. — Бен, посмотри на меня. Это не твоя вина, — снова прошептала я, когда эти наполненные страданием глаза встретились с моими. — И это не вина Нейтана. Бен, вирус убивает нас. Человеческая раса столкнулась с угрозой исчезновения, хотя никто не в состоянии признать это. Они пытались хоть что-то предпринять.
— Да уж предприняли, — глухо пробормотал он. — И все стало только хуже. Я даже не знаю, сможем ли мы пережить все это. И даже сама мысль, что я был там, когда это произошло, что я мог сделать что-то по-другому, что я мог бы помешать им выбраться наружу…
— Ты не мог знать, чем все закончится, — мой голос по-прежнему звучал успокаивающе и взвешенно. Это был мой голос врача. — И те ученые, они просто делали то, что сделал бы любой на их месте ради спасения нашей расы. Мы должны были попробовать. Не в нашей природе сдаваться и умирать без боя, — я слабо улыбнулась. — Люди — упрямые существа.
Он удерживал мой взгляд, свет отражался в его глазах. Очень медленно, как будто он думал, что это может спугнуть меня, он протянул руку и взял прядь моих волос своими пальцами. Я задержала дыхание, сердце стучало в груди как бешеное, а пульс отдавался в ушах.
— Не понимаю, как ты можешь находиться рядом со мной, — прошептал Бен, уставившись на мои светлые пряди в его пальцах. — Но… не уходи. Только не уходи. Ты — единственное, что удерживает меня от безумия.
Лица Мэгги и Дженны промелькнули у меня перед глазами, злые и обвиняющие. Мои пациенты уставились на меня из тени, их взгляды желали мести, но я отогнала эти мысли прочь. Их больше нет. Они мертвы, и я не могу почтить их память злостью, обвинениями и ненавистью. Мир полетел к чертям, монстры наводнили улицы, и я должна принимать любую предлагаемую мне помощь. Я была уверена, что все настигнет меня, как обухом по голове, когда у меня появится возможность свободно вздохнуть. Но именно сейчас, я должна убедиться, что я — мы — все еще дышим.
Я нежно коснулась его щеки, чувствуя под своими пальцами грубую щетину.
— Мы прорвемся, — пообещала я ему, чувствуя, как бы бессмысленно это ни звучало, что сейчас я была смыслом его жизни, и если уйду, он может взять тот дробовик и приставить дуло к своему подбородку. — Я никуда не собираюсь.
На какое-то мгновение взгляд Бена загорелся, этот темный, обжигающий взгляд, который стер любой намек на страдание с его лица, но затем он выпрямился и отстранился, и вид у него был смущенный.
Отвернувшись, он осторожно наклонился, чтобы поднять свою рубашку.
— Я займу кресло, — предложил он хриплым голосом, поднимаясь на ноги. А я так и стояла, нахмурившись…
— Бен, тебе не стоит….
— Поверь, — он надел рубашку, и при этом его лицо немного скривилось от неприятных ощущений. — Стоит.
Я не думала, что усну, но все-таки уснула, прислушиваясь к тихому похрапыванию Бена в кресле, стоящем в углу. А на следующее утро проснулась от солнечных лучей, проникающих внутрь сквозь выцветшие грязные шторы, и от звука того, как Бен распаковывал рюкзак с вредной пищей, выкладывая все на стол.
— Доброе утро, — поприветствовал он, и хотя его голос звучал довольно мрачно, все же отчаяния, которое было в нем прошлой ночью, я не расслышала. — Решил, что ты проголодаешься, и совершил набег на автомат со снеками в офисе. Я, кхм, надеюсь, что ты не против Доритос и Твинкис на завтрак.
Я улыбнулась и встала с кровати, отбросив назад волосы.
— А там нет случайно чего-то вроде Ho Hos? — спросила я, подходя к столу.
— Ммм… К сожалению, нет, — ответил Бен, все еще держа пакет. — Но у меня есть Zingers.
Мы улыбнулись и съели наш великолепный нездоровый завтрак без жалоб, зная, что еда была в нашем уравнении одним из неизвестных. Дни, когда можно было с легкостью добыть еду канули в лету. Местечки вроде МакДональдса или Вендис, куда ты мог просто зайти и заказать горячий завтрак, были делами минувших дней. И большая часть больших супермаркетов была ограблена и вычищена дочиста, когда хаос только начался. И я размышляла над тем, сколько понадобится времени, чтобы все снова встало на свои места, да и вообще гадала, будет ли все так, как раньше.
— Как далеко ферма твоих родителей? — спросила я, когда пачки чипсов были опустошены и на столе остались только пустые пластиковые упаковки. Бен передал мне диетическую колу, и я запила все приторно-сладким напитком.
Бен пожал плечами.
— Ехать около четырнадцати часов, при условии, что дороги будут свободны. Мы должны добраться туда к вечеру, если ни на что не наткнемся.
Вроде бешеных вампиров-зомби. Я вздрогнула и отогнала от себя эту мысль.
— Тогда, ты скоро будешь дома. Это хорошо.
— Ага, — судя по всему, Бен не до конца разделял мое мнение. Я подняла взгляд и увидела, что он пристально наблюдает за мной, его подбородок покоился на переплетенных руках. В моем животе запорхали бабочки. Он вдруг поднял, принявшись убирать груду пустых упаковок, разбросанных по столу, затем остановился и покачал головой. — Прости. Это по привычке. Мама всегда заставляла нас убирать обеденный стол после себя. Идем, — он схватил дробовик и открыл передо мной дверь. — Давай выбираться отсюда. Чем скорее мы выедем, тем скорее прибудем на место.