Рассвет Ив

Годвин Пэм

Замотавшись в шкуры, я увернулась от зубастого рта, ударила ножом и полоснула по горлу. Кровь разбрызгалась всюду, но мудак не замедлился, щелкнув челюстями в считанных дюймах от моего лица и царапая когтями мою грудь, озверев в своей потребности питаться.

Я пиналась ногами, пытаясь отогнать двух других, но терпя неудачу, и одновременно неуклюже колола ножом того, что подбирался к моей шее.

Пальцы лапали нижнюю часть моего тела, разделяя слои шкур. Нет, нет, нет! Образы того, как они кусают, насилуют и убивают меня,

подтолкнули меня пинаться сильнее. Ледяной воздух проник под мои замшевые леггинсы, пока я пыталась высвободиться.

Ослепляющая боль, свирепая и всепоглощающая, взорвалась в моем бедре со внутренней стороны. Я закричала от муки, слезы жгли мои глаза. Меня укусили.

Обхватив одной ладонью горло мужчины, я полоснула лезвием других, извиваясь и отдергивая мою ногу от клыков, будучи уверенной, что в процессе мне выдрали кусок кожи.

Запах железа переполнил мои вздохи и заставил мой желудок взбунтоваться. Я не могла отстраниться, не могла остановить их, если они опять попытаются укусить. Они были слишком быстрыми, слишком сильными, слишком неумолимыми, бл*дь.

Поднялась паника, резкая и парализующая. Что, если это конец? Моя последняя битва? Конец пророчества? Истребление человечества?

Я заскрежетала зубами и замахнулась ножом, вкладывая в это каждую каплю рвения, которая у меня еще осталась. Я промазывала, корректировала и пыталась снова и снова, хрипя и втыкая нож в голову гибрида сзади.

Он свалился с меня, и вся моя энергия истощилась, вытекая вместе с кровью, которая сочилась из моей ноги. Это все, что я могла сделать, чтобы дать отпор двум оставшимся, мои движения были обороняющимися, отчаянными. И сходили на нет.

Воздух завибрировал от приближающейся стрелы. Гибрид у моего горла обмяк, и оперенное древко торчало из его головы. О милостивая праматерь, спасибо тебе. Остался только один.

Он полз вверх по моему телу, сверкая клыками. Парень-подросток с гипнотизирующими синими глазами. Стрелы усыпали землю вокруг нас, но он проворно уворачивался из стороны в сторону, принял выстрел в руку и сверкнул мне улыбкой, полной боли.

В следующее мгновение он рывком поднял меня на ноги. Прижав мою грудь к своей, он резко развернулся в чудовищном танце, используя меня как чертов щит против обстрела Эдди.

Это движение послало волны боли через мою ногу. Я закусила щеку изнутри, мое внимание цеплялось к ножу, который все еще торчал из черепа у моих ног.

Когда стрелы прекратили лететь, гибрид опустил жадный взгляд к моему горлу.

Я дернулась в тот самый момент, когда его губы вступили в контакт, и его зубы впились в мое плечо. Но толстые шкуры помешали ему прокусить мою кожу.

Издав гортанное рычание, он схватил меня за подбородок и сдернул шарф ниже. Мое сердце заколотилось о ребра, легкие с трудом втягивали воздух.

— Доун! — Эдди подбежал ближе, кружа на расстоянии нескольких футов со стрелой наготове. — Я не могу выстрелить.

Я

ненавидела ужас в его глазах. Ненавидела тот факт, что не могу скрыть страх в своих глазах.

Гибрид держал меня перед собой, зная, что Эдди не станет рисковать, потому что может попасть в меня. Я продолжала пинаться и биться, но как бы сильно я ни пыталась, я не могла высвободиться. Мне нужен был нож.

Он опустил голову, снова нацелившись на мое горло. Мой пульс резко ускорился, я опустила подбородок, и в поле моего зрения оказалась стрела, вонзившаяся ему в бицепс.

Я потянулась к ней, выдернула и воткнула ему в глазницу. Недостаточно сильно, видимо, потому что он взревел, царапая ее руками и все еще, бл*дь, дыша. Но этого оказалось достаточно, чтобы он пошатнулся. Достаточно, чтобы Эдди нанес смертоносный удар, и его стрела пронзила центр лба гибрида.

Тело повалилось на землю, и от напряжения, внезапно ушедшего из моих мышц, по мне прокатилась волна напряжения. Я покачнулась, сбросила это себя и, пошатываясь, пошла по снегу, чтобы забрать кинжал моей матери.

Эдди поймал меня за талию, поддерживая.

— Клянусь Ив, ты наградишь меня бл*дским сердечным приступом.

— Ты знаешь, что мне не нравится, когда ты вот так используешь имя моей матери, — я стиснула его руки для опоры.

Он накрыл мою щеку ледяными пальцами, поднимая мой взгляд к себе. Девятнадцать лет любви и преданности светились в этих глазах, и я знала, что мои глаза отвечали тем же.

— Спасибо тебе, — я сжала его запястье и сделала шаг назад, обыскивая тела в поисках ножа. — Мне тут как бы задницу надирали, так что хорошо, что ты остался, да?

Усмешка заиграла на его губах, пока он вешал мой колчан и лук за мою спину.

Я заметила кинжал и вернула его в ножны на бедрах, почувствовав себя в тысячу раз более расслабленно, как только вернула его себе.

Пока мы собирали стрелы, каждый шаг вызывал вспышку агонии в моем бедре. Я сохраняла нейтральное выражение на лице, но Эдди такой Эдди, он ничего не упустил.

— Тебе больно, — его взгляд скользнул по моему телу, остановившись на моей раненой ноге.

— Думаю, мне половину бедра отгрызли.

— Хочешь, я взгляну? — его темные брови сошлись вместе, лицо исказилось от беспокойства.

— Я посмотрю.

Я не могла представить себе жизнь в мире, где я не залечивала хотя бы одну рану, но поскольку я еще не плюхнулась лицом в землю, укус, наверное, был не таким плохим, как я думала. Как бы там ни было, трехдневный пеший поход до лагеря будет мучительным.

— Я оставил одну из лошадей, — он потер ладони друг о друга, подышал на пальцы.

Он должен был отправить всех лошадей с женщинами. Будучи только что спасенными из заведения для разведения гибридов, они были не в состоянии идти по мерзлой местности. Когда количество женщин удвоилось, лошадей хватало буквально впритык.