Рассвет тьмы
Шрифт:
– Мы уже это проходили,- уворачиваясь от тарелок, летящих в лицо, рассмеялся он.
– И в прошлый раз это помогло,- напомнила я.
Не дожидаюсь, пока посуда закончится, я переместилась Мэриону за спину. Миг назад стояла в другом конце кухни и вдруг появилась так близко к нему. Он ощутил, повел плечами и стал разворачиваться. Я растворилась в воздухе и пронеслась размытой полосой вокруг бэлморта. Мои образы ускользали, сливались с силой, вихрящейся в помещении. Мэрион протянул руку, чтобы поймать хоть один из них, но магия просачивалась сквозь его пальцы. Я была повсюду и нигде одновременно. Лицо бэлморта стало непроницаемой маской - сжав руку добела, он рванул за мной. И ничуть не уступал в скорости.
Промелькнув у него перед носом, я взлетела на стену. Пронеслась над головой у Мэриона, но, ощутив раскаленную ладонь на своем запястье, оказалась перед бэлмортом. Он стоял на расстоянии вытянутой руки и ухмылялся. Задрав пуловер, он оголил живот. Следы от порезов, глубокие нарывающие раны черными полосами бороздили левый бок. Когда он вдыхал, края рубцов раздвигались, и из ран вытекала мерзкая желтая жидкость. Она имела характерный запах, от которого захотелось отвернуться и зажать нос. Но я не отвернулась. Помню, как оставила эти порезы осколком зеркала, но почему они не зажили? Почему они почернели, а кожа вокруг воспалилась? К горлу подобрался кисло-сладкий ком, но я не отвела взгляда.
– Что это?- осипшим голосом спросила я.
Мэрион с веселым видом посмотрел на свой живот.
– Ты ранила меня в доме Саммер.
– Знаю. Но почему порезы не заживают?
– Они не просто не заживают, Эшли,- процедил сквозь зубы Мэрион, поднимая голову. Его гнев вернулся внезапно, смыв поддразнивающую дружелюбность. И заорал так, что стены содрогнулись:- они гниют, убивают меня изнутри! С каждым днем становится только хуже, а боль просто невыносимая!
– Разве такое может быть?! Почему?
Мэрион приблизился ко мне почти вплотную. Я с трудом удержалась от порыва отстраниться.
– На осколке была твоя кровь,- произнес он обжигающим шепотом.- Ты отравила меня. Твоя кровь отравила меня и пожирает, Эшли.
Я не осознавала до конца, что только что услышала. Стояла, будто обухом по голове ударили. Он подался вперед рывком, его ладонь поднялась, и от нее веяло жаром. Интуитивно направив руку, я вышвырнула его в холл. Появившись в дверях, занесла руку для очередного удара. Он плавно оказался на ногах, словно его за ниточки подняли. Сила, хлынувшая из меня, пригвоздила Мэриона к стене. Раскинув руки, он захохотал. От этого смеха мороз по коже побежал.
– Ты хорошо подумала, Эшли? То, что ты собираешься сделать, лишит тебя сущности. Ты готова пожертвовать всем ради моей смерти?!
Он бросился на меня, развеяв чары. Разогнал их, словно туманную дымку. Но едва приблизился, как я растворилась в воздухе. Опустившись за спиной у Мэриона, положила руку на плечо и швырнула его обратно в кухню. Но едва он коснулся пола, как обратился в дым и окутал, поглотил. От удушливого запаха першило в горле, я с трудом придушила рвотный позыв. Я сгорала - чувствовала, как кожа сползает, плоть тает от его силы. Утопая в нестерпимой боли, окруженная тьмой, упала на колени. Рука Мэриона тянулась к моей шее. Когда его пальцы сомкнулась на ней, дом задрожал от ужасающего вопля. Отдернув руку, Мэрион бросился прочь от меня и уперся в стену. Я пошатнулась, стоя на коленях, припала спиной к ножке стола. Черное облако издавало вселяющие ужас звуки, но я их слышала, словно через вату. Мучительный жар отступил, перед глазами расцвел пестрый калейдоскоп бликов. Меня так шатало, будто дом вращался. Схватившись за столешницу, я прикрыла рот ладонью. Кажется, меня немного укачало. Потянуло запахом железа, что-то горячее струилось по коленям. Кольнуло, зажгло - я ахнула, и в голове прояснилось. Я сидела на осколках, которые резали мне ноги. На ум пришла идея.... Пошарив ладонью вокруг себя, нащупала длинный и острый, как клинок, осколок. Я подняла его, крепко, насколько могла, зажала в ладони. Кровь потекла густыми струйками, первые капли упали на пол.
Когда я поднималась на ноги, занося руку для удара, вокруг меня был белый шум. Внутри меня разверзлась пустота. Я не осознавала, что делаю. Время остановилось - Мэрион возник передо мной, на его лице промелькнула тень страха. Он смотрел мне в глаза и то, что увидел, заставило его попятиться. Но я оказалась быстрее. Словно во сне ударила Мэриона осколком, орошенным моей кровью, пронзила грудь. Он вошел легко, на руки хлынула горячая, темная кровь. Вместе с осколком частичка света проникла в плоть бэлморта и замерцала изнутри. В тишине пронесся дрожащий вопль, и я вздрогнула. Очнулась и отпрянула от изгибающегося Мэриона. Трясущимися руками он потянулся к осколку, но не смог. Боль, должно быть, была невыносимой.... Задыхаясь, я прислонилась к стене. Сердце колотилось так, что могло выпрыгнуть из груди. Колени подогнулись, и я соскользнула на пол, руки безвольно упали. Мэриона разрывало на части. Свет изгонял тьму, поглощал его. Лицо бэлморта покрылось огненными трещинами, будто расколовшаяся глиняная маска. Внезапно оно разлетелось на куски, забрызгав стены черными густыми каплями. Мелким бисером оросило мне лицо, заставив вскрикнуть от неожиданности. Я знала, что это, но не смогла пошевелиться. Ощутив смертельную усталость, завалилась на бок и перевернулась. Лежа на спине, смотрела на потолок, покрывающийся черной липкой массой, скатывающейся из остатков бэлморта. Этот поганец забрызгал всю кухню. Огромная лужа поползла к стене, скользнула вниз, двигаясь ко мне. Мэриона не стало, но теперь в доме Вивиан поселилась темная магия, след чужой смерти. И сейчас она хотела завладеть мной. Но почему именно мной?
Глава 48
Тьма подкрадывалась, окружала, а я лежала на полу сломанной куклой. Лежала и смотрела в остекленевшие глаза Мэриона, на то, что осталось от его лица. Разбитая глиняная маска. Черная густая масса обволакивала меня. Я чувствовала, как холодеют ноги, как сознание уносится прочь, далеко отсюда, где светло и спокойно. Из груди вырвался болезненный судорожный выдох, и я закашлялась. К глазам подступили слезы. Я не хотела умирать, но не могла подняться и дать отпор темной магии. Могла только думать.... И я подумала. О Бене.
Когда Тьма коснулась одежды, я вздрогнула, как от порыва ледяного ветра. Было слышно, как она ползет - противные чавкающие звуки. Еще мгновение, и меня не станет. Только бы Бен услышал....
Дверь ударилась о стену, и жаром обдало кожу лица, разметало волосы. Перехватило дыхание, сердце затрепетало в груди. Черное облако влетело в дом и проплыло надо мной. Я открыла глаза и вымученно улыбнулась.
– Привет.
Облако опустилось вниз, и ко мне склонился Бен. Повеяло ароматом его одеколона и гарью - совсем чуточку. Оглядевшись, он склонил любопытно голову, всмотрелся в лицо.
– Прогони ее,- прошептала я.
Ничего не говоря, Бен просунул руку мне под голову. Тьма вздрогнула и отползла прочь, потянулась вверх по стене и скользнула в вытяжку над входом в кухню. Покачав головой, Шерман устало вздохнул и поднял меня с пола.
– Вляпалась, так вляпалась,- пробормотала я.
Бен осуждающе хмыкнул, хотя улыбка уже дошла до глаз.
– Ты не можешь жить спокойно. Что не день, то происшествие.
Я обняла его за шею и опустила голову на плечо. Казалось, минула вечность - мы стояли в холле в полной тишине. Бен держал меня на руках, а я училась заново дышать и чувствовать. У стены неподвижно лежал Мэрион, вернее, его останки. Я ощущала темную магию, исходящую от него, но она казалась такой далекой и нереальной, как фоновый шум. В этот миг мне было необходимо касаться Бена, хотя бы украдкой. Он избегал прямого взгляда, но мне, почему-то, казалось, что он рад здесь находиться. Вот так близко. В глубине холодной души теплился слабый огонек, но он не позволял ему разгораться. Сдерживал всеми силами, но иногда одного желания недостаточно. Бен еще не решил, хочет ли он оставаться бездушным и холодным, во тьме и одиночестве. Но частичка него уже тянулась ко мне, хоть он этого и не осознавал. А я не стану говорить - пусть сам почувствует. А пока мы насладимся обществом друг друга, хотя обстановка совсем не располагала.
И мы простояли бы так еще вечность, а то и две, если бы в дверях кухни не появились Лорелея и Вивиан, повисшая у нее на плече. Русалка перерыла все полки и обнаружила исцеляющее зелье, которым несколько минут отпаивала истерзанную ведьму. Вид у нее был еще неважнецкий и даже пугающий, но снадобье делало свое дело, раны затягивались буквально на глазах.
Бен вынес меня на улицу. Лорелея и Вивиан плелись следом, но остановились в дверном проеме. Лес безмятежно дремал, сияя лунным серебром. Несколько минут тишины, и мне стало легче. Крепко обвив руками шею Бена, я прикрыла глаза. Он не мешал мне, хотя его плечи напряглись. Его пугало то, что происходит. То, что я рядом. И участившийся пульс выдавал его.