Рассвет тьмы

Терехова Екатерина

Впереди темнел прямоугольник открытой двери, и я шагнула к нему с замиранием сердца. Скрипнула половица, пришлось остановиться. Прислушиваясь к пустоте, я простояла какое-то время, но кроме собственного пульса ничего не услышала. Даже дыхание Бена слилось с тишиной. Чувство тревоги нарастало, чего не происходило со мной в других домах, но я рискнула войти в следующую комнату. Чем ближе подходила к проему, тем отчетливее становились силуэты. Круглый обеденный стол в центре просторной комнаты, был окружен стульями. Словно оставленные после шумного застолья, они оказались не задвинутыми. Слева от входа высился буфет с накрахмаленными салфетками и хрустальной посудой, а справа притаилось кресло с резными деревянными подлокотниками.

Больше здесь не было никакой другой мебели, разве что подставка для комнатного растения у приоткрытой двери, ведущей в кухню.

Я шагнула влево, вошла в тень от лестницы на второй этаж и остановилась, дожидаясь Бена. Он обогнул стол, разглядывая каждую мелочь с профессиональной тщательностью. На бархатной скатерти стояло блюдо с фруктами - аппетитные красные яблоки, зеленый виноград и сливы. Хотелось предостеречь его от сомнительного удовольствия, но слова застряли в горле. Не нужно было включать свет или хотя бы фонарь, чтобы почувствовать запах крови, которой здесь было забрызгано абсолютно все. И потолок, и стены, и фрукты.... Сердце клокотало в горле, выпрыгивало изо рта, слабость во всем теле накрывала тяжелым одеялом. Я теряла волю, но боялась коснуться стены, облокотиться на перила лестницы. История повторилась: Майкл Бишоу был убит точно так же, как остальные....

Как я и предполагала, Бен протянул руку к яблоку, явно намереваясь взять его. Но, вопреки бессилию, я успела остановить полицейского. И громко прошептала:

– Не делай этого! Прошу тебя, не трогай ничего!

– Оно отравлено?- усмехнувшись, Бен замер - ладонь застыла над сочным, вызывающим аппетит фруктом, который покрывала сетка алых капель.

– Хуже,- сглотнув, прошептала я,- оно в крови.

Бен больше не улыбался. Опустив руку, другой он вынул фонарь из кармана куртки, чтобы проверить мои слова, но не успел - скрипнул потолок над головой патрульного. Я едва не вскрикнула, а вместо фонарика он достал пистолет. Направив оружие дулом к лестнице, Бен быстро и бесшумно пересек комнату и застыл рядом со мной.

– Мы не одни,- озвучил он наше общее опасение. Я осторожно перевела дух, боясь оказаться услышанной.

– Знаю. Но я ничего не чувствую.

– То есть?- не понял Бен. Он смотрел на лестницу неотрывно, не моргая, почти не дыша. Пульс оглушал меня, и чтобы успокоить сердце, какое-то время я думала лишь о дыхании. Когда стало чуть легче, смогла говорить:

– Так бывает, когда пытаешься прочесть человека или бэлморта. Никаких признаков магии.

Бен медленно перевел на меня настороженный взгляд. Я виновато поджала губы и отвела глаза, посмотрела наверх лестницы. Он же еще какое-то время глядел на меня. Вдруг половица второго этажа скрипнула в месте, противоположном прежнему, ближе к нам. Бен бросился за лестницу, не забыв схватить меня за рукав плаща. Я не успела моргнуть, как оказалась прижатой спиной к стене, лицом к лицу с ним. Между нами практически не осталось пространства, чтобы даже руку просунуть, и нельзя было развернуться. Но меня не непосредственная близость с объектом моих воздыханий волновала, а стена, к которой я почти прислонялась. По ней уже ползла тьма.

Передать волнение, испытываемое в сложившейся ситуации - сложное дело. С одной стороны, я стояла, можно сказать, прижималась к телу мужчины, к которому была не равнодушна. С другой - по спине бежала струйка ледяного ужаса от ощущения дряни, стекающейся со всего дома ко мне, чтобы прилипнуть и разрушить мой разум, а затем и жизнь. С третьей, по второму этажу дома бродил кто-то еще. И вероятнее всего, убийца. Душа разрывалась от противоречий, а сердце неистово отбивало ритм из-за подскочившего адреналина. Мне было приятно вдыхать аромат кожи Шермана, но он отвлекал от основной задачи - остаться незамеченной и не подпустить к себе темную магию.

Я простояла какое-то время, таращась в грудь Бена. Он не касался меня, но

стоял очень близко - кожу на лице обжигало дыханием, я слышала его сердце. Оно билось размеренно, но слегка учащенно, не так бешено, как мое в этот момент. Подняв голову, я встретилась с ним взглядом. Бен стоял, опустив голову, и напряженно всматривался в мои глаза. Совершенно серьезный, брови настороженно приподняты. Я догадалась, что он вслушивался в тишину, а не меня разглядывал. Бену просто надо было на что-то смотреть, чтобы сосредоточиться, а я уже почти растеклась от счастья.... Наивная Эшли.

Глава 30 (продолжение)

По спине поползли противные мурашки, кожу щекотало и щипало одновременно, но было трудно вынырнуть из затягивающего омута голубых глаз. Когда сердце испуганно дрогнуло, я очнулась - тьма нашла меня и могла спокойно заглатывать, пока мои мысли заняты романтикой. В спину ударил могильный холод, послышался запах гари, и тело отреагировало быстрее мозга. Втянув носом воздух, я выскользнула из-за лестницы и выбежала в центр комнаты. Часто дыша, развернулась к Бену, но черное пятно, стекающее по стене на пол, занимало меня куда больше патрульного. Он ошеломленно округлил глаза и жестом позвал обратно, но в ответ я отрицательно помотала головой. Густая, как смола, мерзость ползла к моим ногам через комнату. Она не смогла достать меня, не сумела отыскать обнаженный участок кожи, чтобы проникнуть в тело, только дотронулась до ткани плаща. Но, честно говоря, легче от этой мысли не становилось. Стараясь не шуметь, я забралась ногами на стул, а офицер Шерман с ужасом в глазах наблюдал за моими действиями. Догадываюсь, что создавала впечатление умалишенной взбалмошной девицы, но меня обуял нечеловеческий страх! Когда Бену надоело махать и беззвучно ругаться, он поджал губы. Легко ступая, двинулся в мою сторону, рассчитывая снять со стула вопреки воле.

Рядом с лестницей на втором этаже скрипнул пол. Мы замерли и одновременно посмотрели вверх. Я - стоя на стуле, а Бен - подкрадываясь ко мне с успокаивающе выставленными вперед руками. Пожалуй, тоже неплохое зрелище - застать парочку в пустом доме в таких позах. Лучше бы мы обжимались под лестницей....

Медленно выдохнув, Шерман повернулся ко мне и скользнул тенью, но когда приблизился, я уже стояла на полу. Интересное дело: рядом с ним тьма отступала. Отползала прочь, будто бы боялась. Я давно заметила, но на этот раз не преминула воспользоваться и осмелилась спуститься со стула. Однако порадоваться собственной смекалке не удалось, так как Бен потащил меня за рукав обратно под лестницу.

– Ну, нельзя же так напирать на девушку,- промямлила я, но патрульный был неумолим. Затолкав обратно в тесное пространство между стеной и лестницей, на этот раз сам встал спиной к стене. Решение далось не без труда, ведь он поставил меня под удар, но, видимо, мой концерт на стуле не прошел даром. Шерман догадался, что я пряталась от мерзости, которую кроме меня никто не видел, и позволил сменить положение. Стиснув зубы, он недовольно смотрел на меня. Я опустила смущенно взгляд - осталось пошаркать ножкой и потеребить край плаща для убедительности в полном раскаянии. Но миг спустя чувство неловкости сменила тревога.

Верхняя ступень скрипнула - тот, кто находился в доме помимо нас, спускался на первый этаж. Еще одна ступень, еще.... И по спине пополз мороз. Забыв о дряни на стене, я вжалась в лестницу. Бен приложил указательный палец к губам, и мы замерли. Мысленно считая шаги неизвестного, вскоре я перестала вообще что-либо чувствовать. Некая отрешенность, холодное спокойствие перед лицом опасности. Трусость мне не свойственна, но чувство самосохранения никто не отменял. И если забыть о страхе, мыслить трезво и рассчитывать свои силы и возможности, можно выйти сухой из любой ситуации. Сегодня был как раз такой случай.