Растяпа. Экспансия
Шрифт:
– С вами всегда «за». Только давайте начистоту – какую роль вы для меня готовите? Для компанейства я безденежный, на побегушки душа не лежит… Так какую?
– Уж больно конкретный ты, Анатолий. Медведь еще в берлоге спит, а ты пытаешься что-то на нем себе застолбить. Так не делаются дела – впопыхах. А на ветер слов не люблю бросать, чтобы потом не краснеть за них. Что же делать? – я так сотворен.
– Ну, хорошо. Жду ваших указаний, а там будь что будет.
– Так ты найди мне перспективное месторождение, куда можно было с возвратом вложить деньги.
– Хоть я не геолог, но постараюсь. Как говорится, ищи наслаждение не в открытии истины, а в её поиске.
Чернов даже руку мне протянул для пожатия, одобряя такой экспромт.
– Интересно мне, Виктор Анатольевич, вы в коммерции собаку съели, а теперь хотите производство затеять. Не боитесь деньги потерять?
– Э, брат, ты не все знаешь о моем бизнесе. А ведомо ли тебе, что все цементные заводы России мне должны? Я поставляю им дробильные шары, которые выпускает мое предприятие. А еще есть у меня в Еманжелинске цех металлообработки – восемнадцать рабочих и двое служащих: бухгалтер с начальником. Этот цех выпускает продукции больше, чем весь завод, у которого я купил его. Там сотни рабочих, только в конторе больше людей, чем в моем цехе, а обороты меньше, чем у меня – жрут, чтобы срать: вот такая у них организация труда.
– Впечатляет, – восхитился я. – И в чем секрет успеха? Почему у вас цех работает лучше целого завода.
– А никакого секрета нет. Просто надо считать… банально считать, что почем и почему… и норму времени и расценки… и платить, конечно, по труду.
О, господи, пожалуй, у Чернова я был бы неплохим начальником цеха. Интересно, сколько он ему платит?
– Ну, так что? – вернулся к прежней теме Виктор Анатольевич.
– Договорились. Еду искать площадку для щебенчатого карьера в Увельском районе.
В конце той же недели, точнее – в субботу, встретил нужного мне человека в общественной бане поселка. Симпатичный и статный Валерий Иванович Сапрыкин, главный геолог народного предприятия «ЧРУ» (Челябинское Рудоуправление) с тазом в руке подошел и крепко хлопнул меня по плечу.
– Привет, Анатолий!
Всполоснув лицо от пены, сердито открыл глаза, но тотчас же и просиял:
– Вот ты-то мне и нужен, приятель.
– Какие проблемы? – он уселся рядом со мной на двуместную лавку.
– Помнишь, у нашего ДРСУч был карьер возле Кабанки? – там щебенку они добывали.
– Не щебенку, а бутовый камень, – поправил Валерий Иванович.
– В чем разница?
– Щебенка – материал строительный, а бутовый камень только на забутовку дороги или площадки годится. В горной породе разница…
Сапрыкин был замечательным человеком – и поговорить, и выпить. Работу свою хорошо знал и исполнял – за то уважали. А я любил его потому, что Валерий Иванович одинаково был приветлив и в годы моей работы в райкоме партии, и потом – в период злобных гонений со стороны власть имущих. Еще в кабинете Чернова решил – мне обязательно надо поговорить с главным геологом ЧРУ. Он один может мне рассказать за весь район – что и где хранится в недрах его. Кроме того, я был уверен, что Валерий Иванович сам не лишен предпринимательского духа, хоть и работает всю жизнь на одном и том же предприятии. Для него, думаю я, свое дело – не шутка и не забава.
Как удачно мы пересеклись в совершенно раскрепощенной обстановке!
– Значит, бутовый камень… Ладно, пропустим.
– А ты что и где собираешься строить?
– Хочу щебенчатый карьер в Увельском районе открыть. Не подскажешь – где самое место?
– Кар – ер? Ни фига себе! Деньги немалые. Разбогател?
– Не моя тема.
– Зачем же впрягаешься?
– Попросили. Хороший мужик.
– Не Васильев? – подозрительно покосился Валерий Иванович.
– Нет. А что, подъезжал?
Сапрыкин промолчал, отчаянно скребя голову в пене шампуня.
Я заценил молчание как ответ и перенастроился.
– Слушай, Валерий Иванович, есть в Челябинске один деловар, который хочет вложить собственные средства в добывающую промышленность. Ты не поможешь ему? Я его хорошо знаю и давно с ним марьяжу. Но даже в этом случае голову за него в заклад не положу. Давай сделаем так – я вас сведу, а ты сам определишь, как на этом деле можно тебе заработать. Ты можешь, он хочет – поторгуйтесь. А я вас сведу и только…
И разговор перешел на возможности каждого из нас заработать на теме нового карьера. Мы еще поговорили о том же после бани в пивбаре за столиком – не скоро разошлись по домам. Но прежде пришли к выводу, что за один показ месторождения гранитного щебня Чернов и рубля не даст – а если пообещает, то наверняка забудет. Не стал я спорить и убеждать Валерия Ивановича за честность Генерального директора ООО «Сантехлит», просто сказал:
– Сделай это для меня, а я в долгу не останусь.
– Я это сделаю для России! – пафосно сказал Сапрыкин.
Передал наш диалог Чернову в Челябинске.
– Бесценный человек! – оценил Виктор Анатольевич. – Таких теперь мало.
Был ненастный день, дождь шел все утро и достал меня, когда я с Локомотивной шел в «Сантехлит». Хорошо было теперь сидеть продрогшему в теплом кабинете его Генерального директора, попивая чаек. Мы обговаривали условия встречи Чернова с главным геологом ЧРУ. Подробности её были следующие…
День выбран рабочий. Время послеобеденное. Место моего ожидания машины с Черновым – стоянка перед Администрацией района. Когда Виктор Анатольевич подъедет, я перейду дорогу, зайду в здание конторы ЧРУ, поднимусь на второй этаж в кабинет отдела Главного геолога и вызову Сапрыкина. Валерий Иванович удерет с работы. Мы едем к месту будущего карьера – это где-то за Красноселкой. Потом нас возвращают в поселок Увельский.
– Когда Бог дает крест, он дает и силу нести его, – с досадой прокомментировал Чернов только что поступивший звонок телефона, на который он отвечал. – Часто удивляешься, к чему так меняется наша жизнь…
– Наверное, к порядку. Новый президент внушает доверие.
– Президент новый, а челядь старая!
– Да уж… Но не от скуки ли ваша воркотня, Виктор Анатольевич?
– Разумеется от скуки. Такая скука, приятель, что не знаешь, куда сунуть руки.
– Как может скучать Генеральный директор такого предприятия, как ООО «Сантехлит»? Так много интересного теперь в стране – столько разору, хоть даром бери то, что стоило когда-то миллионы и миллиарды.