Ратибор. Окталогия
Шрифт:
– Хорошо хоть, не о пойле своём в первую очередь переживаешь! – Ратибор принялся раздеваться.
– Ты чего собрался делать?! Лезть туда?! Ты что, рассудка лишился?.. – Емельян в сомнении покачал головой, слегка протрезвев и даже прекратив заикаться. – Холодрыга-то какая!..
– Ну, силой мысли я пока не научился коней из трясины выуживать, уж не серчай, Емеля, – Ратибор скинул с себя одежду и в чём мать родила зашёл в промёрзшую речушку, как ледорез, разбивая своей могучей статью ледяную корку, образовавшуюся на поверхности воды. Подойдя к испуганно ржущей лошадке, он в первую очередь снял с её
– Уф, вроде и не разбилось даже ничего, – с облегчением пробормотал самоназванный летописец, быстро осмотрев скарб с хмелем.
– Выходи, негоже прятаться, – буркнул вдруг Белогор, устремив пристальный взгляд на ближайший дубок, что возвышался недалече. – Не бойся, не обидим.
Лишь тишина была ему в ответ. Но вот, спустя несколько секунд, из-за дерева вышел странный человечек неопределённого возраста. Был он маленького роста, раскосый, с круглым лицом, весь с ног до головы одетый в одёжку из оленьих шкур. Кроме костяного ножа за поясом, оружия при нём не оказалось.
– Я с миром к вам! И за помощью, – подняв руки ладонями вверх, произнёс мягким голосом чужак на сносном языке русов.
– Проходи, коли так. Выслушаем и поможем чем можем, – Святослав, оказавшийся рядом и с интересом разглядывавший незнакомца, перевёл взор на Ратибора. Тот, ободряюще потрепав быстро замерзающую лошадку по холке, успокаивающе прошептал ей что-то на ухо, а потом не спеша поднырнул под неё, обхватив за ноги так, что его широченные плечи оказались прямо под туловищем тяжеловоза. Огромные мышцы вздыбились здоровенными буграми под кожей молодого гиганта. Тягловая лошадь испуганно захрапела, когда почувствовала, что её копыта отрываются от илистого дна и сама она взмывает в воздух. Ратибор мощным рывком поднял животину и, неся на своих могучих плечах дрожащего от холода коня, медленно, шаг за шагом преодолевая сопротивление речной тины, вышел с ним на берег, после чего поставил перепуганное животное на ноги. Лошадь благодарно заржала, стряхивая с себя воду. Раздались дружные аплодисменты. Княжья дружина в полном составе одобрительно рукоплескала рыжебородому богатырю.
– Может быть, ты и скакунов наших сразу переправишь на противоположный берег, да и нас заодно, пока разогрелся, так сказать?.. – ухмыльнулся колко Мирослав, весело разбавляя восторженно-одобрительный гул голосов. – Думаю, что мы можем с рысаков даже не слазить, пока ты их тащить на себе будешь… Полагаю, сто двадцать всадников не сильно обременят нашего могучего великана…
– Тебя, Мир, за твой длинный язык я хоть сейчас на ту сторону закину, вместе с клячей твоей…
– Красавчик, Ратибор! – тем временем довольно кивнул Святослав, переводя взгляд на стоящего недалеко незваного гостя. Тот же аж дар речи потерял от только что увиденного невероятного зрелища, и глаза у него стали как два блюдца, ибо незнакомец просто не мог поверить в реальность происходящего.
– Ого, ну и силища! Кому рассказать – скажут ведь: «Хорош брехать!» – княжий племяш тоже был явно шокирован. – Каждый раз, Ратик, я думаю, что ты меня уже ничем, ик, удивить не сможешь, и вот тебе раз, ты опять меня, ик, поражаешь! – к Емельяну вернулась его икота.
– То же самое, Емеля, я могу сказать и про тебя, – хмуро молвил Ратибор, растирая себя снегом и при этом довольно пофыркивая. – Да только вот это ни в коем случае не похвала, если что! Ещё раз учудишь что-нибудь подобное, я тебя в реку самого скину. Побултыхаешься там немного, сразу протрезвеешь. Помоешься заодно! Смотри, сколько плюсов…
– Ратиборушка, я не любитель купаться в такие холода… – Емельян предпочёл по-быстрому убраться подальше от рыжебородого великана, ибо быстро усвоил, что тот всегда выполняет то, что пообещал.
– Ну и зря, Емеля. В стужу-то как раз и надо почаще окунаться в ледяную водицу. Здоровее будешь, это я тебе точно говорю! – спокойно произнёс Ратибор в спину быстро удаляющегося писаря и неторопливо оделся, чуть не зашибив при этом низкорослого чужака, который осторожно подошёл к рыжеволосому воину сбоку и медленно протянул правую руку, явно желая прикоснуться к молодому богатырю и убедиться, что перед ним не мираж.
– Осторожно, Рат, не наступи на гостя! – крикнул ему, улыбаясь, Святослав.
Ратибор, обернувшись, сначала никого не увидел, и лишь опустив голову вниз, разглядел подле себя пришлого человечка. Ростом тот был максимум по пояс нашему рыжему исполину.
– Ты чего, мелюзга, в детстве кашей брезговал? – Ратибор сверху вниз удивлённо уставился на малорослого незнакомца. – Потому, поди, и не вырос!
– Это я ещё высоким средь своего племени считаюсь! – вызывающе произнёс тот, всё-таки коснувшись пальцем рыжеволосого гиганта и убедившись, что перед ним не призрак аль иллюзия какая. – Никогда не видел таких огромных и сильных людей!
– А я – таких мелких, – хмыкнул Ратибор в ответ. – Если только в люльке. У нас младенцы ненамного тебе ростом уступают, мил человек. Откуда, кстати, ты так хорошо знаешь наш язык?
– Ваш язык? – переспросил незваный гость. – Это язык изначальный, общий, от сотворения сего мира он! На нём сами боги говорят! Все его знают!
– Ты из племени кванси? – спросил тем временем незнакомца подошедший Святослав. Тот удивлённо кивнул:
– Да, а откуда вы знаете?
– Из Караима нам весточку присылали, что рядом вы обитаете.
– Из поселения, что на той стороне реки ваши сородичи основали? – низкорослый гость на пару секунд печально задумался. – Ясно… Мури меня звать, кстати. Я староста деревеньки, что ниже по течению располагается, шагах в пятистах отсюда.
– Я Святослав, правитель Мирграда, а это – моя дружина, – представился князь. – Что за помощь тебе понадобилась, Мури? Говори!
– Для начала не могли бы вы велеть своим воинам не шуметь, не разводить костры и не разбредаться по округе? Мы тут не одни!
– И кто же тут окромя нас да вас есть ещё?
– Корабль диких северян недавно пристал к берегу у нашей деревушки! Три дня уж как злоупотребляют нашим гостеприимством! А проще говоря: грабят, насилуют и убивают… – староста сокрушённо покачал головой. – И ещё две их ладьи ушли вниз по течению. Помогите, люди добрые! Избавьте нас от этих недочеловеков поганых…
– Сколько их? – Мирослав нахмурился.
– Да тел по пятьдесят в среднем на каждой из их посудин, – ответил горестно Мури.