Раз за разом. Doing it All over

Al Steiner

Прошло три недели с тех пор, как она уехала, и пока что она сдерживала своё обещание. И все гадали, как долго это продлится.

Я был дома один, когда она позвонила в среду вечером, за неделю до рождественских каникул.

"Хэй, Билл", - радостно сказала она. Как и раньше, я слышал на фоне хихикающих девушек.
– "Просто выполняю свою норму по звонкам, чтобы мама не урезала моё жалование."

"Ну, ты просрала свой звонок", - ответил я ей.
– "Родители на корпоративе. Скорее всего, не вернутся домой до полуночи."

Трейси захихикала.

"И когда они

вернутся, отец будет сильно пьян, а мама будет ворчать, что он слишком много выпил, и обещать, что больше не возьмёт его с собой в следующем году."

"Божечки", - издевался я, зная, что Трейси права, - "ты словно уже прожила это."

"О, может, я просто уже видела это разок-другой", - согласилась она.
– "Ну что, как твои дела?"

"Итак", - начал я, - "мне кажется, что я решил проблему с Анитой. Я поговорил с ней, и она больше не названивает."

"Ты всё правильно сделал", - заверила меня Трейси.
– "Это же сработало, так ведь?"

"Да, но это было не очень весело."

"Ну", - сказала Трейси, - "может, это научит тебя думать о последствиях."

"Может быть", - согласился я.

"А что с Ниной? Есть какие-то изменения?"

"К сожалению, нет. Она всё ещё не разговаривает со мной и не хочет иметь со мной дело. Трудно заявлять о любви кому-то, кто игнорирует твоё существование."

"Я уже говорила тебе, Билл", - сказала она, - "она не игнорирует твоё существование. Она, скорее всего, до сих пор тебя любит. Она просто не хочет, чтобы ей снова сделали больно. Если она может избегать тебя, когда ты пытаешься с ней заговорить, она будет это делать. Тебе нужно создать ситуацию, в которой она не сможет тебя проигнорировать и ей придётся тебя выслушать. Тогда ты сможешь высказаться. И лучше бы ты сказал что-то хорошее."

"Как насчёт похитить её под дулом пистолета?", - кисло спросил я.

"Ну, это вряд ли будет в твоих интересах", - прокомментировала Трейси.
– "Не волнуйся ты так, ты же смышлёный парень, придумаешь что-нибудь. Только сделай это как можно быстрее. Помни, что чем больше ты ждёшь..."

"...тем сложнее будет", - закончил я за неё.
– "Спасибо, я сам прекрасно это знаю. Так что насчёт тебя? Как твои дела?"

"Держусь", - ответила она.
– "Больше не сажусь с кем-либо в машину. Купила велосипед и езжу на нём. Это не так уж и весело, особенно когда идёт дождь, а он здесь часто бывает, но, по крайне мере, велосипед держит меня в форме."

"Это отличная идея, Трейси", - ответил я ей.
– "Просто прекрасная."

"Делаю, что могу."

"Ты приедешь домой на Рождество?"

"Как только родители мне билеты купят", - ответила она.
– "Чтобы, когда я приехала, ты мне сообщил что-то хорошее, окей?"

"Попытаюсь, Трейси. Попытаюсь."

Глава 7. Часть 8.

Говорят, удача любит смелых. Может быть и так. Но порой она благоволит неуклюжим и невнимательным. Особенно если эти неуклюжие и невнимательные крайне сообразительны.

Это

был вечер понедельника, последняя неделя занятий перед рождественскими каникулами.

Я был на практике, работал в подвале госпиталя. Мой коллега Бретт Джексон и я собирались сложить наборы для грудной клетки в стерильные упаковки и отправить их в отделение неотложной помощи.

Через несколько лет Джефф Фоксворти составит список причин, почему ты - деревенщина, и Бретт попадёт под это описание по многим критериям.

Здоровый, вечно весёлый и общительный парень, который постоянно ныл и жаловался во время работы, потому что ему запрещали жевать табак, который он всегда зажимал между губой и нижним зубами.

Когда мы закончили раскладывать стерильные упаковки на стерильный стол нашими стерильными руками в стерильных перчатках, Бретт принялся мучать меня своей любимой и, по факту, единственной темой для разговора.

"Поставил себе новую коробку передач с прошлой зарплаты", - сказал он мне, - "а следующую на подшипники потрачу."

Я имел лишь смутное представление, о чём он говорит. Я никогда не интересовался машинами.

"Это круто, Бретт", - отсутствующе сказал я, кладя на стол последнюю упаковку.

"Ага", - кивнул он, - "и, если меня наймут сюда в следующем семестре, я смогу удвоить свою зарплату и уйти из ёбанного фаст-фуда. Больше денег и больше времени на машину. Это будет прекрасно."

Он говорил это в том же ключе, в каком мужчины говорят о тройнике с двумя женщинами за раз. В таком тоне, словно это мифическая фантазия, предел мечтаний и удовольствия.

Я подошёл к автоклаву, в котором нужные нам инструменты только что закончили стерилизоваться.

"Как много денег ты потратил на эту машину?", - спросил я, надевая ещё одну пару стерильных перчаток на те, которые у меня уже были, чтобы открыть автоклав.

"Около двух тысяч", - сказал он мне, когда я открыл стерилизатор и стянул вторую пару перчаток.
– "Так, для начала, нам нужно шесть зажимов и шесть скальпелей."

"Принято", - ответил я, кидая перчатки в ближайшую мусорку. Я потянулся в автоклав, заполненный хирургическими инструментами, сложенными в лотки. Бретт загружал машину, и я не удивился, увидев, что инструменты сложены не так аккуратно, как сложил бы их я. Но я не сильно обратил на это внимание, решив, что каждому своё.

"Так ты потратил две тысячи на запчасти для этой машины?", - спросил я его, собирая зажимы.
– "Она теперь лучше работает?"

"Ну", - ответил он, - "весь мой пробег слился в унитаз. Но теперь машина как новенькая, и охуенно рычит."

"В этом же вся суть, да?", - сказал я, улыбаясь про себя, пока передавал ему набор инструментов.

"Ещё бы", - согласился Бретт с энтузиазмом, радуясь, что мы с ним на одной волне.

У меня появилась ещё одна светлая мысль, которой я хотел с ним поделиться, поэтому я повернулся к нему именно в тот момент, когда потянулся в автоклав за ещё одной порцией инструментов. Моя рука вслепую прикоснулась к острому инструменту в лотке, и я почувствовал резкую острую боль в большом пальце правой руки.