Разитель. Трилогия
Шрифт:
Этого еще не хватало: ни в коем случае нельзя ее отпускать! Такая мысль мгновенно оформилась в моем сознании. Лихая девица набита информацией, которую следует вытряхнуть из нее поскорее.
И я раскрыл было рот, чтобы высказать свое возражение; напарник заметил мое движение и поднял руку, как бы прося дать ему закончить, не перебивая. Но я не дал: пора было брать инициативу в свои руки.
– Ваше положение, Маха, вовсе не так прочно, как вам кажется. И никакие перехватчики вам не помогут: расстреливать судно они не станут, пока вы тут находитесь, а мне ничего не стоит вызвать сюда тот самый корабль, который, как вы сказали, я захватил, и от ваших защитников останется… да ничего не останется! Думаю, вы уже видели, как он может работать. Однако ваше положение станет совершенно безопасным, если вы дадите ответы на вопросы – мои и моего коллеги.
– На самом деле я знаю так мало… – и Маха вздохнула, как бы подчеркивая этим свое сожаление. – Я не более чем рядовой исполнитель; вы, безусловно, понимаете, что это значит. Таким, как я, всегда достаются лишь крохи информации.
– Ну, если крох достаточно много, из них можно испечь пирожок, – послышалось из заросли волос. – А то и большой пирог. Хорошо, коллега, право первого вопроса остается за вами. Но задавать их будете по ходу действия. Я не намерен оставаться здесь даже лишнюю секунду.
– Да. Маха, где моя жена?
Она улыбнулась, как мне показалось, снисходительно:
– Ах, значит – не просто напарница? Бедные мужчины, как вас заботит судьба каждой из нас, хотя это и не всегда нам нравится…
– Отвечай!
Похоже, мой голос убедил ее в том, что сейчас не время для иронии, да и не место тоже.
– Могу сказать только, что она – под замком на Главной базе, и сбежать оттуда просто невозможно. Там вы ее найдете… если получится.
Я хотел было продолжить эту тему, чтобы узнать, как мне проще всего проникнуть на эту базу, но помешал напарник:
– Внимание! Вижу на экране: перехватчики начинают какое-то движение. Время нам покинуть это судно. Срочно решаем: кто куда?
Я сказал, не задумываясь:
– Я – на эту базу, больше никуда. А тебя, девица, возьму с собой: поможешь мне проникнуть на нее, а там сориентироваться и попасть туда, куда мне понадобится.
– Вот еще! – ответила она, я бы сказал – нахально. – Я с тобой никуда не собираюсь, толку от тебя – никакого. Лучше я останусь с этим вот незнакомцем: обожаю тайны!
– Напарник! – обратился я к нему. – Объясни ей.
Ответ его оказался для меня совершенно неожиданным:
– Пожалуй, она права. Ты – паренек шустрый, разберешься и сам, что к чему. А мне она пригодится.
– Обведет она тебя вокруг пальца, – предупредил я. – Ты ее не знаешь…
– Вот и познакомлюсь поближе, – проговорил он уверенно.
Я понял, что нашему кратковременному союзу пришел конец. Теперь против меня двое; не очень ясно было, почему Дикобраз вдруг принял такое решение, возможно, «язык» нужен ему самому, думать об этом было некогда: теперь, когда у меня появилась сколько-нибудь конкретная информация о Лючане, я просто не имел права терять время на что-то, кроме ее освобождения. Так что мне осталось только признать пусть и небольшое, но поражение.
– Ну, будь по-вашему.
Я произнес это так, что легко угадывался настоящий смысл: «А черти бы вас всех побрали!»
2
Лючана задержалась подле затворившейся за нею двери, но потеряла при этом совсем немного времени: секунд пять-шесть. Это небольшое промедление было ей необходимо для хотя бы приблизительной, черновой ориентировки, чтобы понять, что нужно делать дальше, если идти – то куда, а если не идти – то что же предпринять?
Впрочем, вариантов было немного. Скорее мало. Даже – очень мало. И лишь правильная оценка обстановки могла подсказать верный путь.
Итак, она стояла на самом краю обширного пространства – именно так хотелось назвать это, не помещением, даже не залом – пространством. Хотя о размерах его оставалось лишь догадываться, поскольку оно никак не было пустым, но, наоборот, оказалось занятым множеством – чего? Наверное, оборудования, более точного слова Лючана найти не смогла, будучи не особенно сведущей в делах промышленных. До сих пор складывалось так, что работать ей приходилось в основном, как говорится, на лоне природы. И это неслучайно: большинство обитаемых миров Федерации пока еще оставались если не в первозданном, то, во всяком случае, близком к природе состоянии – освоение всегда начиналось с облагораживания атмосферы, с укоренением того, что могло расти и давать плоды, поскольку человек, даже замкнутый коротко на технику, без даров природы жить еще не научился. Так что некоторая однобокость в подготовке Лючаны как агента была вполне объяснимой. Тем не менее тут оказалась именно она, а не кто-либо, кто сумел бы расставить все по местам быстрее и лучше.
И все же она попыталась разобраться во всем, что открылось взгляду, как можно детальнее и сделать какие-то правдоподобные выводы.
Она стояла сейчас на тесной площадке, с двух сторон огороженной весьма условными перильцами, а с третьей, открытой, можно было только ступить на узкую и крутую лесенку, уходившую вниз, к другой площадке, более просторной, с которой уходили уже три лестницы: одна – дальше вниз, две другие возносились вверх; одна из них, как можно было увидеть с того места, где находилась Лючана, упиралась в неширокую горизонтальную галерею, которая шла вдоль стены и терялась из виду примерно в сотне метров отсюда. Освещалось это пространство достаточно скупо, и только на той средней площадке свет был, как подумала Лючана, нормальным для работы человека – того самого, который там и находился в обществе пульта.
Пульт этот размерами напоминал контрольно-операционные установки больших силовых станций; Лючане лишь однажды довелось побывать на такой, потому это воспоминание сохранилось четким, не разбавленным никакими подобными же. То была здоровенная подкова, окружавшая оператора с трех сторон и имевшая в высоту не менее трех метров. К Лючане пульт был обращен тыльной стороной, в которую входило – или из нее выходило? – множество толстых и тонких кабелей, а может – труб, сверху торчало еще и несколько антенн, подлиннее и покороче. Затем она увидела и самого человека.
Он показался наконец из-за своего укрытия – здоровенный мужик, одетый так же, как Идо и почти все встречавшиеся ей в коридорах люди, включая и тех двоих, с которыми ей удалось разделаться совсем недавно, – может быть, какая-то минута прошла, от силы две. Видимо, когда она входила, оператор услышал звук, вышел из-за пульта и стал оглядываться, чтобы убедиться: ничего не произошло, нет никакой опасности и он может спокойно продолжать вахту.
И вот именно это заставило Лючану отказаться от уже намеченного плана: спуститься вниз до пультовой площадки и там, по-прежнему используя пульт как защиту, перейти на лесенку, ведущую дальше вниз, потому что там легче было скрыться, затеряться, и при этом постепенно продвигаться к противоположной стороне зала, попутно пытаясь найти еще какие-нибудь выходы отсюда. Внизу было легче, там возвышалось много – уже отсюда она насчитала девять – невысоких, не более полутора метров, но объемистых, судя по площади их выпуклых крышек, цистерн, или котлов, или реакторов. Каждый из них был окружен собственной микроструктурой, состоявшей из кожухов, под которыми ясно угадывались моторы, колонок повыше и пониже, толстых гофрированных, тоже металлических труб, соединявших отдельные реакторы между собою, но не непосредственно, а через эти самые колонки, служившие, возможно, распределительными центрами. Помимо этого, в микроструктуру входили электрические трансформаторы, ничем не прикрытые электропредохранительные устройства и достаточно мощные сундуки климатизаторов, а повыше – похожие на громадные цветки лилии приемники очистителей воздуха. «Вовсе не лишнее устройство», – невольно подумала Лючана, уже в первые секунды пребывания здесь ощутившая не то чтобы острый, но какой-то очень активный запах, заставляющий ее недовольно морщиться. Кажется, тот же аромат, что показался таким приятным на поверхности, однако усиленный настолько, что вызывал уже совершенно противоположное ощущение.