Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6
Шрифт:
И промискуитет лично у меня большого восторга не вызывает, как явление в природе! Даже с собой в главной роли. Как оказалось. Даже суперская физиология партнёрш не в счёт…
Рейко, оправдывая свою степень то ли по культуре, то ли по психологии, хлопнула Ваку пониже спины вслед и посверлила меня пронзительным взглядом пару секунд. После чего решительно заявила: "Поднимайся! Пойдём проветримся. Встретим Цубасу в Роппонги-Хиллз, заодно прошвырнёмся".
— Идём, — сейчас она уверенно поднимается из-за стола уже тут. —
— Ага, ага.
— Весь негатив сглажу. Отца твоего беру на себя. Нельзя заставлять родителей выглядеть так, э-э-э, жалко: это твои самые близкие родственники. Семья есть семья.
Я бы мог сейчас, конечно, сказать что-нибудь на тему того, что я не родной, а приёмный. Но промолчу, в том числе из благодарности: что ни говори, отец имеет очень мало недостатков и проблем, как родитель (достаточно заботлив, ответственный, для детей ничего не жалеет — даже олуха-сына-гайдзина вон, в дорогое учебное заведение устроил, не считаясь с расходами).
Скорее, он местами буксует, как личность — к алкоголю плюсую его неразборчивость в связях определённого характера.
С другой стороны, первое — такая знакомая черта моей исторической родины. А последнее — здесь что-то вроде социальной нормы. Да и я теперь от него ничем не отличаюсь. Бл*.
Из унылой задумчивости меня вытягивает Рейко, подхватывая под руку и вытаскивая из-за стола.
— С чего ты так уверена, что сможешь сгладить все негативы? — шепчу, выволакиваемый ею в проход.
— Я что, с пьяными мужиками мало дел имела? — замечает она философски. — Уж твой папа, поверь, просто зайчик и ангел. Если сравнить с тем же…
— ПОНЯЛ. НЕ ПРОДОЛЖАЙ.
— Приветствую! Рада вас видеть! — Рейко или действительно хорошая актриса, или всё-таки батя ей залетает.
В том смысле, что она воспринимает его без негатива, даже в его нынешнем состоянии.
— Здравствуйте! — подумав, мой местный ближайший родственник останавливает сам себя от рефлекторного жеста.
И лезет к ней не обниматься и целоваться (как явно собирался вначале), а лишь скромно пожать руку.
Её это, судя по сверкнувшему взгляду, изрядно веселит.
Женщины.
Кстати, интересно: а как бы я его приводил в чувство? Всё-таки, женщина со мной. Но и он родной отец и вроде как не чужой, хм.
— Где был? — взгляд родителя останавливается на мне. — Почему так вызывающе ушёл из клиники? Говорил, потом напишешь, куда направляешься — и ни слова не прислал?
— Виноват. Из головы вылетело, — каюсь. — Был занят.
Не рассказывать же, что я забыл зарядить батарею у своего местного телефона (это регулярное действие. Так-то лежит на поверхности, но я этот момент с непривычки упустил). А когда оказался в доме Рейко, она с Вакой очень быстро сместили у меня все акценты в голове. Прямо в креслах на площадке, сдвинутых вместе. Г-хм.
— Пап, я неправ, что исчез. Извини, — накрываю его руку своей, зарабатывая удивленный взгляд в ответ.
— Ватару, а я хотела с вами поговорить, — на второе запястье отца опускаются пальцы моей спутницы. — Как вы смотрите, если ближайшее время Маса поживёт у меня? Это не создаст неудобств лично вам?
Надеюсь, у меня сейчас получается не выдать красноречивой мимикой всю гамму чувств.
Хм. Разумеется, какая-то половина меня не против. Но есть ведь и Цубаса, чёрт побери?! И почему Рейко было не обсудить это вначале со мной — а к моему отцу не лезть вообще, ещё через мою голову?
Похоже, профессиональные расширения актрисы работают даже на короткой дистанции, необязательно в тактильном контакте. Потому что в следующий момент её бедро под столом прижимается к моему, поступательно двигаясь вперёд-назад и поглаживая меня сквозь брюки.
Насколько я понимаю, этакий невербальный сигнал: всё нормально, не дёргайся, потом объясню.
Крякнув, с удовольствием наблюдаю удивление родителя:
— Неожиданно. — А больше он ничего и не говорит, хлопая глазами.
Причём я понимаю, что он непротив самого факта. Смущает его исключительно её личность: как-никак, секс-символ нации.
— Я сумею о нём позаботиться, — мягко улыбается модель, опуская ресницы. — Если это, конечно, не вредит вашей предвыборной стратегии.
А оно не вредит, на то есть прямое заключение специалиста Ваки. Она в манипуляциях общественным сознанием и чужими эмоциями соображает на десять.
— Да я не к тому. Я, в принципе, помню, что вы это обозначали в Лотосе, — батя чуток сдаёт назад и вытаскивает руку из-под женской ладони. — Был выпивши, однако запомнил. Просто не подумал, что вы всерьёз.
— Никогда не шучу на тему своего дома, — смеётся Рейко. — И я пока не планирую выпускать вашего сына из своих рук, с вашего разрешения. Какое-то время. Если он потеряется ещё раз, думаю, его можно будет найти через меня или Цубасу. Мои номера есть в базе вашей компании — Вака уже внесла, для удобства вашего юридического отдела.
Блин. Что значит "не планирую выпускать"? Что-то я уже по Цубасе соскучился. Очень.
— А-а-а, они же занимаются вашей долей акций Хейдуги, — хлопает себя по лбу отец, на удивление припоминая расклад. — Точно-точно… Спасибо, учту.
Он погружается в местное меню, делая заказ кухне и бару в его электронной копии. При этом, родитель время от времени косится на меня, словно желая что-то сказать.
— Ватару, если я вам мешаю, скажите? — отчего-то моя спутница идёт напролом, хотя и крайне мягким тоном.
При этом она без затей забрасывает левую ладонь мне на пояс, с противоположной от себя стороны.
Получается, что сидим обнявшись. Блин, ну и как на это реагировать?
Что-то чем дальше, тем больше чувствую себя идиотом.