Разоблаченный любовник (Др. изд.)
Шрифт:
– А ты сними-ка рубашку, друг.
Буч разделся до пояса, бросив рубашку от Тернбулл и Ассер на диван.
– Можно оставить крест?
– Да, он не должен расплавиться. Кажется.
Ви запихнул перчатку в задний карман, затем снял с себя ремень и передал Рэйджу.
– Засунь это ему в рот и держи там, чтобы он не переломал зубы. Но не прикасайся к нему. Хотя в такой близи ты все равно получишь ожог, как от солнца.
Рэйдж встал позади, но стук в дверь все
Сквозь деревянные панели раздался голос Мариссы.
– Буч? Рэт?
Стук. Еще громче.
– Милорд? Что-нибудь стряслось?
Рэт вздернул бровь и посмотрел на Буча.
– Позволь, я поговорю с ней, – сказал тот.
Рэт усилием воли открыл двери, и Марисса ворвалась в комнату. Ей хватило одного взгляда на руку Ви без перчатки и обнаженную грудь Буча, чтобы побелеть как мел.
– Что вы с ним делаете?
Буч подошел к ней.
– Мы собираемся узнать, есть ли во мне кровь твоей расы.
Она приоткрыла рот. Затем развернулась к Рэту.
– Скажи им «нет». Скажи, что они не должны это делать. Скажи…
– Это его выбор, Марисса.
– Это его убьет!
– Марисса, – произнес Буч, – Узнать о себе стоит риска.
Она развернулась к нему, в ее взгляде горела ярость. Последовала пауза. Затем Марисса влепила ему пощечину.
– Это за то, что ты не заботишься о себе.
Без передышки она снова ударила – очередной отзвук от потолка.
– А это за то, что не сказал, что вы тут затеяли.
Боль вспыхнула в его щеке, пробрав до самого сердца.
– Парни, вы не оставите нас на минутку? – тихо сказал он, не сводя глаз с бледного лица девушки.
Когда братья исчезли, Буч попытался взять ее за руки, но Марисса отпрянула, обхватив себя.
– Марисса… это единственный выход для нас, какой я вижу.
– Выход из чего?
– Есть шанс, что я могу стать тем, в ком ты нуждаешься…
– В ком нуждаюсь? Я нуждаюсь в тебе, таком, какой ты есть! Я нуждаюсь в тебе живом!
– Это меня не убьет.
– Ах да, ты ведь раньше уже не раз это делал и знаешь наверняка? О, как я рада за тебя…
– Я должен сделать это.
– Не нужно…
– Марисса, – рассердился он, – Хочешь побывать в моей шкуре? Хочешь примерить на себя мысль, что ты меня любишь, а мне приходится быть с кем-то еще, питаться на стороне, в то время как ты ничего не можешь с этим поделать, и так месяц за месяцем, год за годом? Хочешь подумать, каково это – знать, что ты умрешь первой и оставишь меня одного? Хочешь быть второсортным жителем в мире, в котором живу я?
– Ты хочешь сказать, что лучше умереть, чем просто быть со мной?
– Я же сказал тебе: это не…
–
– Я слишком сильно люблю тебя…
– Проклятье! Если бы любил, то не стал бы делать ничего этого. Если бы любил… – Голос Мариссы надломился, – Если бы…
Ее глаза наполнились слезами, и она нервным жестом закрыла руками лицо и задрожала. Затряслась всем телом.
– Детка… все будет нормально.
Слава богу, она все же позволила себя обнять.
– Детка…
– Как я зла на тебя, – сказала она, уткнувшись ему в грудь, – Ты высокомерный, горделивый болван, который разбивает мое сердце.
– Я мужчина, который хочет позаботиться о своей женщине.
– Я это и сказала… чертов болван. И ты обещал: никакой больше опеки без моего ведома.
– Ладно, сожалею, просто я хотел рассказать, когда все закончится. Я вверил Ви свою жизнь, это правда. Но не собираюсь отказываться от нее ради всего этого.
Он приподнял лицо девушки и большим пальцем смахнул слезы.
– Просто я думаю о будущем. Мне тридцать семь, я много пил и курил за свою жизнь. Возможно, лет через десять я буду мертв. Кому знать?
– Но если ты умрешь сейчас, я упущу целое десятилетие. Я хочу провести эти годы с тобой.
– А мне нужны века. Эры. И я хочу, чтобы ты больше не пила кровь… Ривенджа.
Она закрыла глаза и покачала головой.
– Я ж говорила, в этом нет никакой романтики…
– С твоей стороны. Но можешь ли ты поклясться, что он тебя не хочет?
Когда она не ответила, он кивнул.
– Так я и думал. Я не виню его, но мне это не нравится. Хотя… черт! Возможно, ты должна быть с кем-нибудь вроде него, с кем-нибудь твоего уровня.
– Буч, меня больше не волнует глимерия. Та жизнь закрыта для меня, и – знаешь что? Так куда лучше. По правде говоря, я должна благодарить Хаверса, что он вынудил меня стать независимой. Он оказал мне огромнейшую услугу.
– Что ж, это верно, но – без обид: я до сих пор хочу надрать ему задницу.
Буч обнял Мариссу крепче, она вздохнула.
– Что они будут делать, если в тебе окажется кровь нашей расы?
– Давай обсудим это после.
– Нет, – Она отпихнула его, – Не смей ничего от меня скрывать. Хочешь сделать это для нас? Тогда я имею право голоса, черт возьми. И мы обсудим это сейчас же.
Он взъерошил волосы, собираясь с духом.
– Если оно так, они попытаются запустить превращение.