Разочарование. Пятый пояс
Шрифт:
Но Нулар был уверен, что карта, где на поместье Древних стояла метка «Повелитель Огня, библиотека», показывало то самое место, которое он буквально вчера выбирал для меня.
И Нулар загорелся. Загорелся так, что сумел убедить даже деда в том, что нужно начать делать ради возвеличивания что-то более серьёзное, чем приносить пользу всей семье Ян и медленно набирать вес. И начать предложил с Седого.
— Ушлепок, — процедил Седой, прерывая рассказ Браута. — А ведь он первый из Ян, что уверял меня у портала — «нам не нужны проблемы, старший. Мы сделаем вид, что вас никогда у нас не было, что мы и знать не знаем, кто вы».
Я не сдержал ухмылки, которую не видел Седой. Даже я не поверил Нулару, когда он пытался скормить мне эту же байку. Седой, пришла ли к тебе с сединой мудрость?
Верность, Истина и прочее давили на Браута, поэтому он не сдержал в себе правду:
— И он первый узнал, что ты перешёл к нам за лекарством по дешёвке и предложил продать тебя Алым Пикам.
— Хитрозадый ушлёпок, — снова повторил Седой. — Не удивлюсь, что и слух о том, что в этом городе появился алхимик с редким рецептом, распустил именно он.
Первым успехом плана стало опаивание Седого.
— Этот Павильон я, вообще, сотру с лица земли, — сквозь зубы, вслух прошипел Седой.
— Павильон Пяти Удовольствий? — уточнил я.
— Его, разумеется, какой же ещё? Если уж обещаете стоять выше всех распрей и обещаете безопасность на своей территории, то стойте на этом до конца, лживые ублюдки.
— Но они ведь в любом случае стоят на земле Ян и подчиняются им.
— И что? — снова прошипел Седой. — Репутация. Вот за что нужно держаться до конца. Да, я любитель выпить и принял лишнего, потерял бдительность и позволил себе расслабиться. Но вот, я вывернулся из этой заварухи и скоро вернусь в город. Всё. Я сотру их заведение с лица земли, а ту стерву отправлю под землю, вместе с её хозяйкой.
И снова Браут влез в разговор:
— Павильоном управляет муж с женой.
— Разберусь! — рявкнул Седой. — Дальше.
Вторым успехом стало то, что всё случилось так, как и было описано на карте сокровищ — вход в лабиринт поместья закрылся. Это было знаком того, что кто-то дошёл до центра поместья и уничтожил всю охрану на своём пути. Нулар решил, что раз правдива запись под картой, то, возможно, правдива и метка на поместье. Библиотека. Повелитель Огня. То, что нужно их ветви, где пятеро из шести отмечены огнём.
— Теневики, Кулаки?
Браут пожал плечами:
— Убить, сделать виновными в нападении на подчинённого Нулара, его ограблении и убийстве, в убийстве алхимика, этим ослабить Кулаков, а теневиков, заставить, наконец, пойти на уступки и снова влиться в семью.
— А сам алхимик? — я мельком глянул на Пиатрия, который сидел, покачивался, беззвучно шевелил губами и глядел в одну точку.
— Не знаю. О мелочах я племянника не расспрашивал. Он рассказал про свои задумки, убедил, что любой исход пойдёт нам только на пользу, — при этих словах на губах Седого появилась улыбка, — попросил ради нашей семьи подстраховать отряд. Алхимик не должен был вернуться, Кулаки…. — Браут махнул рукой. — Никто, кроме тебя, орденец, не должен был выжить. У парней был приказ прикрыть тебя, потому что… Алые Пики, сам понимаешь, а остальных…
Седой хмыкнул:
— Вот тебе и благодарность Ян. Наверняка же алхимик сразу сообщил Ян, что за зелье я заказал. Или сообщил другим Ян, не вам, семье, но не вашей ветви?
— Нам. Нулар же как раз занимался алхимиками города и…
— Неважно, — отмахнулся Седой. — Дальше.
— Дальше ничего. Дальше я беру тебя и возвращаюсь в город, где уже должны обвинять теневиков и кулаков.
— Нулар?
— Да, племянник.
— Так, — Седой потёр руки. — И что мы имеем? Всё пошло не так, как вам хотелось. Теневики мертвы, это известно. Их нефриты покажут, как они мрут от руки мальца. С Кулаками этими таже история. С тем наглым увидят, как я его убил пинком. Но вот твой нефрит цел, как и нефрит… — прервав размышления мыслеречью, Седой рявкнул. — Эй, Пиатрий! У тебя оставлен в городе нефрит души? У кого?
— У жены.
— А у вас? Эй, я вас спрашиваю.
— Старший, — Лая даже поднялась на ноги, уважительно склонившись. — Наши нефриты в гильдии. Но они дешёвые. Треснут, когда мы умрём, и всё.
— Отлично, — потёр руки Седой. — Отлично. Значит, все сейчас знают, что теневики и Кулаки мертвы, а вот этот, — палец Седого упёрся в грудь Браута, — и эти четверо живы. Не нужно бояться, малышка, мне не нужна идеальная сцена и ваши жизни. Ты же…
Седой перевёл взгляд на меня, и я ухмыльнулся:
— Я мёртв. Мой контракт выгорел в городе Ян в начале сражения.
Седой мою радость не поддержал:
— Плохо. Зря спешил, малец. Как это? Они дохнут от твоей руки, но ты сам при этом уже дохлый?
— Это, если Нулар сидел, сжимая перед глазами и контракт и нефриты. Но в этом я сомневаюсь. А так… — я пожал плечами. — Кто будет считать, во сколько точно это случилось? Сотней вдохов больше, сотней вдохов меньше. Меня убил Браут. Одним ударом, случайно прихлопнув при этом двух своих человек, которыми я вздумал прикрыться.