Развесистая клюква Голливуда
Шрифт:
– Ну, пятерка, – неохотно ответила я.
– Тогда ты должна знать, что в начале двадцатых годов прошлого века Владимир Ленин сообразил: вау, из-за революции в России голод, разруха, надо как-то спасать экономику, и предложил новую экономическую политику, сокращенно НЭП.
– Можешь не демонстрировать свою образованность, – остановила я студента, – у меня зачет по советской истории. В России разрешили мелкий частный бизнес. Очень логично. Сначала «весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет
– Давай не лезть в политику, – поморщился Иван, – Эстер Варбакас на момент свадьбы исполнилось тридцать пять, думаю, ей пришелся по душе юный Леша, а тот взял фамилию жены и стал управлять ателье так хорошо, что получал немалые деньги. Но потом НЭП признали ошибкой, ателье закрылось. Алексею пришлось работать простым портным.
– Почему он взял фамилию жены? – удивилась я.
Ваня усмехнулся.
– В приюте монашки назвали парня Алексей Найденкин. Наверное, «Варбакас» показалось ему красивее.
– Ты рылся в архивах? – с недоверием спросила я.
– Мы рылись, – уточнил Иван, – идею выдвинул Миша, сказал: «Надо раскопать все про эту хозяйку гостиницы, понять, откуда у нее драгоценность Кристи». Мы начали разматывать клубок и сразу обратили внимание, что она вдова Алексея Николаевича Варбакаса. Имя и отчество совпали с данными того офицера. Стали изучать его биографию, и тут открылась масса интересного. Эстер Варбакас – этническая немка, по-русски она говорила плохо, молодому мужу пришлось освоить в полном объеме германскую мову, что он и сделал. Эстер очень удачно умерла в тридцать восьмом году. Неизвестно, что случилось бы с ней и мужем, дотяни тетка до начала войны.
– Ого, сколько они вместе прожили! – воскликнула я. – А дети у них были?
– Нет, – ответил Иван. – Потом Алексея призвали на фронт, он благодаря свободному владению немецким служил при штабе переводчиком. Часть, к которой был приписан Варбакас, освобождала Мартенбург. Знаешь, в архивах ничего не пропадает, если порыться в бумагах, все найдется.
Вернувшись после победы в Москву, Варбакас сначала вел холостяцкий образ жизни, потом женился на Изабелле Константиновне Юрьевой. Он непонятным образом получил отличную квартиру, возил жену в Сочи, жил на широкую ногу, ходил в рестораны. Ну, элитный портной шикарно зарабатывает. Ясен расклад?
– У него имелись супруга и дочь, – зашептала я. – А Кристи являлась его кошельком? У нее он брал для продажи драгоценности, перехватывал ее посылки! Эй! Получается, что Татьяна и моя мать – единокровные сестры?
– Так выходит, – подтвердил Иван.
В моей голове родилась новая мысль.
– Михаил внук Кристины, я внучка Белки. Черт возьми! Я не хочу находиться в родстве с продюсером!
– Иногда наше желание ничего не значит, – без тени улыбки заявил Иван. – Кем приходятся друг другу дети единокровных сестер? Они вроде двоюродные брат и сестра?
– Надеюсь, что нет! –
– Не-а, – признался Ваня, – я оканчиваю медицинский, а Мишка учится в Литературном институте.
– Писатель фигов, – прошипела я, – или поэт хренов!
– Нет, он станет редактором, – объяснил Иван.
Я пошла вразнос:
– Мне без разницы, чем он хочет заниматься! За каким дьяволом вы приперлись в «Кошмар»?
Ваня опустил голову.
– Таня выбивается из последних сил, денег у нас почти нет, я подрабатываю в больнице, но там платят гроши, Мишка тоже выше головы прыгнуть не может. А у вас собственная гостиница, квартира в Москве сдается – это нечестно!
– Да ну? – восхитилась я. – И почему? Белка добилась всего своим трудом.
– На деньги, которые ей оставил супруг, – протянул Иван.
– Глупости, – топнула я ногой, – бабуля поднимала отель, когда дед умер, он не мог из могилы помочь жене.
– Ошибаешься, – серьезно сказал Ваня. – Откуда у нее средства на ремонт такого здания? На взятки, которые следовало дать в разных инстанциях? А?
– Бабуля продала все свои драгоценности, подарки деда! – выпалила я. – Оставила только жемчуг.
– И картины на стенах, – шепнул Ваня, – они кисти Теренца.
Я растерялась.
– Белка считает их мазней, но не убирает в память о муже.
– Так на чьи бабки основана гостиница? – словно злой следователь, поинтересовался Иван. – Кому изначально принадлежали драгоценности, которые дарил ей Алексей, а? Они Кристинины, следовательно, Танины, но никак не ваши.
Я закашлялась, потом промямлила:
– Но Белка-то ничего не знала! Пойми, она обожала Алексея Николаевича, он был для нее богом. Супруг делал ей подарки, содержал семью. Бабуля никогда его не спрашивала о доходах, знала, что Алексей Николаевич популярный портной, и не сомневалась: он балует ее на честно заработанные деньги.
– Мы думали иначе, – признался Ваня, – полагали, что Изабелле Юрьеве было известно о существовании Кристины. Ну неужели она не догадывалась о любовнице мужа?
– Нет, – помотала я головой. – Белка, несмотря на все чувства, мигом ушла бы от неверного мужа. Во всем море негатива, который ты тут вылил, есть капля хорошего: вы не собираетесь выкладывать в Интернет ролик про хозяек гостиницы и труп в коридоре?
– Видеосъемка – это прикрытие, – признался Ваня. – Миша узнал про мечту Юрьевой играть в кино и подумал, что лучший способ втереться к ней в доверие – это предложить главную роль.
– Однако это сработало, – зло сказала я. – Ты забыл уточнить, Белке предназначалась вторая главная роль, первая отводилась мне.
– Мы надеялись, что ты тоже придешь в восторг, – смутился Ваня. – Все девчонки грезят славой.
Я в упор посмотрела на парня.
– Я принадлежу к меньшинству. Никогда не хотела покорить Голливуд. Вы удачно воплотили свой план в жизнь. Белка разрешила вам жить здесь бесплатно. И что вы задумали?