Развод. Я все еще люблю
Шрифт:
— Я люблю тебя, родная, — упирается лбом в мою ключицу и обжигает дыханием.
— Мерзавец! Предатель! Подонок!
Задыхаюсь. Воздух наэлектризовался, стал густым и липким, я жадно ловлю его губами, но не могу вдохнуть полной грудью.
— Надюш, мы же семья. Мы же любим друга друга.
— Я люблю. А ты… ты… ты все сломал! Семью разрушил! Меня уничтожил!
— Нет, Надя! Я тоже люблю. Мы все вернем, починим все, что сломалось, возведем новое. Только не уходи.
Стискиваю челюсти до оглушающего
— Нет! — мой крик звенит эхом в квартире. — Не смей!
— Все будет как раньше, Надь. Я буду верным, ты будешь моей единственной. Это ошибка. Ошибка.
— Нет!
Меня парализует от страха. Быть изнасилованной собственным мужем в годовщину свадьбы — это вовсе не подарок судьбы за мою верность и честность. Это адское наказание.
За что мне все это?
— Дима, пожалуйста, дай мне уйти, — умоляюще протягиваю я, захлебываясь отчаянием.
Муж приходит в себя и стекает с кровати. Прижимается спиной к стене и глядит на меня. А я запахиваю рваную рубашку и держу ее в кулаках, смотрю на него сверху вниз с испугом.
— Это все, конец? Ты так просто уйдешь? — отворачивается, сжимает пальцы до хруста.
— Это ты виноват…
— Ты даже не хочешь поговорить?
Встаю, застегиваю чемодан с одеждой, которую успела собрать.
— Она меня соблазнила. Я не хотел, Надь.
Поднимаюсь на носочки и цепляю с верхней полки папку с документами.
— Я не знаю, как так получилось, — муж ерошит волосы пятерней и страдальчески морщится.
— Мы были вместе десять лет. Не год, не пять, а десять! — не узнаю свой безжизненный голос. — Ты изменил мне на годовщину, Дим.
— Я клянусь, это было первый и последний раз.
— Поклянешься кому-нибудь еще. Я больше в это не поверю.
Выкатываю чемодан в прихожую, надеваю пуховик на порванную рубашку. Пушинка выглядывает из кухни, обиженно мяукает, растерянно смотрит на меня.
Как хорошо, что мы с Димой завели кошку, а не ребенка. Будь у нас общий малыш, я бы и вовсе умерла от боли.
Февральская морозная ночь, пустые улицы, одинокие фонари и преданная я. Раздавленная собственным мужем, как насекомое мощным сапогом.
Как он мог?
Усаживаюсь на лавку, поставив чемодан перед собой. Залипаю невидящим взглядом на черничное небо, сердце сжимается, будто в него вонзаются миллионы маленьких ржавых иголок.
Телефон звонит в кармане, и я вытаскиваю его обледеневшими пальцами.
Быстро же Дима засуетился и рассказал ей, что я ушла из дома.
4. Как же страшно…
— Надя, где ты? Что случилось? — встревоженно вскрикивает сестра из телефона.
— Я во дворе около твоего дома, — глухо отзываюсь.
Мокрые от
— Надь, что произошло? Дима позвонил, весь на нервах, ничего толком не объяснил. Только напугал меня!
— Кать, он мне изменил, — закрываю глаза и всхлипываю.
— Что он сделал?
— Трахнул другую женщину прямо на рабочем месте.
— Боже… ты это видела?
— Видела. К сожалению.
— Где ты? Я сейчас спущусь!
— На лавочке возле подъезда.
— Никуда не уходи! Я иду!
Да куда мне идти? Ни кола, ни двора своего нет. Все что было куплено в браке я оставлю мужу после развода. Мне ничего не нужно от предателя. Квартира, дача и две машины. Одна большая черная для Димы, и мне маленькая удобная иномарка. Тоже черная. Машину бы забрала, только я в таком состоянии не смогла за руль сесть. Пешком пришла к дому сестры. Потому что мне больше не к кому обратиться за помощью.
— Надя! — громко кричит Катя и садится рядом, обнимает меня и целует в ледяную щеку. — Как же так, м? Почему он сделал это?
— Я не знаю.
— Вот же подонок! — стервозно взвизгивает. — Мы этого так не оставим! Раз он тебя предал, нужно отомстить!
— Кать, ты чего? Какая месть? — испуганно таращу на неё глаза.
— Найдем тебе хорошего мужчину! А у бывшего отберем все имущество! Пусть квартиру с машинами тебе оставляет! И часть бизнеса!
— Ты с ума сошла? — глупо шепчу парализованным голосом.
— У моего Андрея есть знакомый адвокат по разводам, мы тебя с ним сведем, поможет все имущество у Димы отобрать. А пока будешь судиться с бывшим, закрутишь роман с адвокатом!
Смотрю на сестру и часто моргаю.
— Как у тебя все просто.
— Надя, ты молодая и красивая женщина! Сильная и уверенная в себе! У тебя таких Дим еще сто будет! — заключает сестра с умным видом и пальцем театрально грозит.
— Не такая уж и молодая, уже тридцать шесть, — качаю головой. — К тому же с проблемами по женски. Кому я нужна бесплодная?
— Ты не бесплодная! Ты же лечилась, анализы последний раз хорошие были! — настойчиво напоминает.
— Лечилась, но у нас опять не получилось, — сжимаю пальцами снег, и он тает в моих руках.
— И хорошо, что не получилось. Рожать нужно от проверенных мужчин!
— Кать, да как их проверить то? Мы с Димой десять лет, я думала, он уже проверенный. А он с какой-то дрянью рыжеволосой!
Сердце мучительно сгорает на адском костре. Вот такой подарок на десятую годовщину — кинжал, вонзившийся мне между лопаток лёгкой рукой родного мужчины.
— Ну всё, не плачь! Пойдём, переночуешь у нас, — Катя заботливо обнимает меня за плечо, второй рукой подхватывает мой чемодан.
— Я хотела попроситься к тебе жить. К родителям стыдно идти.