Развод
Шрифт:
Стальные дверцы разъехались и мы, лицом к лицу, столкнулись с Йесоном. Он ехал в лифте один, и я смело перешагнула порог, войдя к нему. На его лбу нарисовалась складка удивления. Следя за мной взглядом, он наблюдал, как я встаю к стенке, откидываясь на неё спиной.
– Ты ведь не думал, что я лягу спать, в самом деле? – с вызовом обратилась к нему я.
– Прости, что ушел так. – приглушенно произнес он. Мне немного полегчало.
– Как всё прошло? – прохладный, поверхностный интерес, не более.
–
– Да, и я встретила. Он уже в номере Донуна, наверное, видит десятый сон.
– я огляделась вокруг. – Кстати, а где Донун? – по-моему, было бы правильно, если бы два деловых партнера, вернувшись вместе, ехали бы в одном лифте. Вряд ли они разошлись бы по разным в силу каких-либо предпочтений.
– Я от него избавился.
– Что?! – я поняла, что не ослышалась, но смысл фразы не доходил до моего сознания. Да и серьёзность, с которой это было произнесено, не давала понять уровень содержания юмора в настроении Йесона. – Что ты имеешь в виду?
– То, что сказал. – мы остановились на двадцать шестом этаже и к нам подсел пассажир, из-за которого пришлось сделать паузу до того момента, когда мы доехали до своего этажа и вышли.
– И каким же образом ты от него избавился и почему? – остановилась я перед Йесоном в коридоре, уставившись ему в глаза. Он извлек из кармана брюк маленькую карамельку и, прошуршав фантиком, положил её в рот, пожав плечами.
– Отдал его на расправу местным гангстерам, потому что мне надоело, что он всё время вертится рядом с тобой.
– Ты шутишь? – не веря собственному слуху, тряхнула я головой, нервно улыбнувшись.
– Отнюдь.
– Ты издеваешься? – всё ещё сомневалась я, предполагая, что это такая игра за то, что я столько раз побывала вместе с Донуном. – Где он сейчас?
– Я же сказал: у местных гангстеров. Если повезет, то они его даже не пристрелят.
– Но… ты… он… Йесон! – повысила я голос. – Черт тебя подери, ты можешь нормально объяснить, что произошло, где Донун и почему?
– Ты за него так сильно переживаешь? – прищурился он. Я пропустила это замечание, скрестив руки на груди и ожидая ответа. – Мы поехали на встречу, Донун был немного выпившим, там он выпил ещё сильнее, плохо себя повел, случайно обидел местного босса, за что был схвачен и уведен. Я закончил переговоры в одиночестве и вернулся.
– Не попытавшись выручить его и забрать? Не верю! – заявила я.
– А на что он мне? Вечно доводит меня до приступов ревности, ещё и на моего сына, упаси Боже, начнет претендовать. Да пусть эти бандиты с ним что угодно делают! – Йесон обошел меня и медленно направился к своему номеру. Я обогнала его и перегородила путь.
– Я всё равно не верю! Скажи правду, как всё было на самом деле?
–
– Ни на что другое я времени тратить не буду, пока не увижу Донуна перед собой живым, и здоровым!
– Пусть о нем волнуется его жена. – посуровел муж и я поняла, что искренняя забота о товарище не тот способ, которым я заставлю Йесона смилостивиться, если рассказанное – реальность.
– Он мой друг. Друзей в беде не оставляют. К тому же, я думала, что он и твой друг тоже.
– Я сделал всё, что мог. Но оскорбление криминальных авторитетов не то, за что легко можно вымолить прощение. – я с трудом себе представляла Донуна, напившегося настолько, чтобы начать бузить и выкрикивать ругательства в лицо малоизвестным и опасным типам. Это всё похоже на плохой сон и выдумку.
– Ты сам сказал, что у тебя тут чуть ли не всем заправляет твой хороший приятель! – разозлилась я. От переживаний сердце забилось чаще. На самом деле, ещё с давних пор, когда узнала, что у Донуна не очень хорошая мать, что у него не лучшие отношения в семье и что он добрый, в принципе, парень, я относилась к нему как к кому-то сродни сына, как и призналась ему. У меня душа за него болела почти так же, как болела бы за Джесоба или Донмина.
– Он ничего не смог сделать.
– Ложь! – стукнула я Йесона по груди ладонью, поджав губы. – Вы всё можете, просто не захотели! Иди и вызволи Донуна! Если это всё правда… если же нет, то прекрати пугать меня!
– Я не пугаю, успокойся. – призрачная субстанция времени растянулась, но будто стала ощутимой. Мне казалось, что я могу потрогать её и отмотать назад, как в фильмах ужасов с психологическим уклоном. Тяжесть спора и этого не пойми чего между нами, с непривычки превращалась в нечто неперевариваемое. Некоторые моменты жизни, вроде таких, хочется просто вырубить топором и выкинуть на помойку. – Ну, отпилят ему палец-другой, чтобы больше не повторял подобных ошибок…
– Йесон! – топнула я, отодвинув его от себя. – Что за белиберда творится, а? Немедленно скажи, что это розыгрыш и плод чьей-то фантазии, и что Донун просто отстал и скоро приедет сам?
– Зачем мне тебя обманывать? Я изложил тебе всё, как оно есть.
– Но почему ты тогда так равнодушен? Тебе не может быть всё равно на него!
– Йесон никак не менялся и всё так же удовлетворенно бродил своими черными очами по мне и помещению, перекатывая языком во рту конфету. В меня закралось ужасающее подозрение о том, что Донун, будучи немного подшофе, сболтнул в дороге о том, что поцеловал меня. И тогда в Йесоне родился план о том, как поквитаться за это. Ведь он предупредил накануне, что за измену кого-нибудь бы убил. Но боже мой, разве поцелуй – это измена?! – Или что, ты из-за своей ревности способен избавиться от кого угодно? Даже без повода? Просто, потому что тебе что-то не понравилось?