Развод
Шрифт:
– Йесон, когда ты прекратишь лечить людей шоками? – выдохнула я, плетясь за ним, сбавившим скорость у урны и выбросившим окурок. Зорким оком я отметила небольшой алый след на его ладони. Когда он входит в состояние экзальтации, по причине ли положительных или отрицательных эмоций, он порой перестаёт ощущать боль. Или у него просто такая выдержка, что это лишь кажется.
– Когда они перестанут работать. – мы посмотрели друг на друга.
– А если я попрошу тебя больше не экспериментировать с моей нервной системой?
– Прости. – выдержав достойную наград кинокритиков паузу, извинился Йесон.
– Немного?! – изобразив желание удушить кого-нибудь скрюченными пальцами, когда он отвернулся, я тут же приняла спокойную позу, когда его взгляд вернулся ко мне. Мы подошли к машине, на которой Йесон сюда примчался. – Я успела подумать обо всем на свете, и не в лучших тонах, пока ты «немного вспылил». Напылил так, что я почти переняла задор Соры. Или, может, ты его думал перенять, разозлившись на мои вопросы? Для тебя-то развод дело знакомое, ты стресс уже не испытаешь.
– Нет, девочка моя, развода ты от меня не дождешься. – Йесон открыл мне дверцу и подождал, когда я усядусь на пассажирское, расправив подол. – Если ты захочешь от меня избавиться, тебе придется в меня снова пострелять, только уже без бронежилета, потому что добровольно, увы, я отпустить не в силах.
– Да нет же, я нашла способ, - улыбнулась я. – Стоит спросить о твоем прошлом, и ты убегаешь сам.
– Больше не убегу, обещаю. – он обошел спереди капот и сел за руль, мягко заведя мотор. – Спрашивай, что хочешь, я отвечу. Если ты хочешь знать что-то, то я скажу.
– Нет, - не то вредничая, не то утеряв любопытство в действительности, отвлеченно взмахнула я ресницами. – Как сказал Конфуций: глупо искать черную кошку в темной комнате, особенно когда её там нет.
– Ты права, - кивнул Йесон, коварно ухмыльнувшись. – Но, как говорят знающие люди: ещё глупее искать в темной комнате черную гадюку. Особенно когда она там есть.
Несмотря на всё услышанное от Джиёна, на всё понятое о былом, на доказательства странно выражающейся доброты Йесона, по его лицу прочлось, что скелеты в шкафу имеются и всегда иметься будут. И меня это устроило. Без желания отомстить и завести собственные тайны, без интриг и кривляний душой, я приняла этого мужчину таким, со всем, что он не хотел мне говорить, ведь я знала, что если он для чего-то и недоговаривает или обманывает, то он делает это ради моего блага. Ради нашего блага, нашей семьи и нашей любви.
Мы отъехали не очень далеко, когда Йесон поморщился и схватился за затылок. Я сразу узнала признаки его подскочившего давления. Своей напряженной работой и недосыпами он доводил себя до гипертонии, и я боялась, что с возрастом она будет усугубляться. Ведь никто не молодеет.
– Давай я поведу? – предложила я, видя, что он замедляет ход.
– Не откажусь. – остановившись у обочины, мы поменялись местами, но я не тронулась, а полезла в сумочку за рекомендованным доктором андипалом, чаще всего помогавшим в таких ситуациях. – Я бы доехал, но не хочу рисковать, если вдруг потемнеет в глазах.
– Потому что тебе спать надо было, а не колобродить! – отругала его я, найдя таблетки и, выдавив одну из пачки, протянула ему, отыскав между сиденьями бутылку с водой и подав следом.
– Да? А кто бы мне давал? – нехотя заглотил лекарство Йесон, как и большинство мужчин не принимающий ничего для своего здоровья, пока крайняя нужда
– Прости, - пришла и моя пора извиниться. Виновата в его суточном бодрствовании была я, и пусть сама уже клевала носом, однако день до этого я не работала, а маялась ничегонеделанием, в отличие от него. Совестно раз десятый за день. – Я была сердита. Очень сердита.
– Да и кровь в голову ударила не поэтому, - заговорил он вновь после того, как я нажала на педаль газа. – А потому что её уже внизу передержали.
– Сам довыпендривался. – заботливо посмотрела я на его чуть откинутую назад голову и прикрытые глаза. – Как только выспимся, немедленно исполнять супружеский долг, ясно?
– Если ты меня позовешь. Ты же не пустила меня к себе в номер. – не поднимая век, растянул самодовольно в спесиво-любезную линию уста Йесон.
– Ах ты ж!.. любимый мой человек. – не стала я обзываться, поняв, что эту игру муж всё равно решил довести до конца. – Что ж, как только наберусь сил, я тебя позову… так позову! Посмотрим только, не придешь ли ты до этого сам.
Добравшись, наконец, до номера, под фанфары временного перемирия, мы вошли вдвоем и, устало скинув с себя тунику, я расстегнула на Йесоне рубашку, пока он скидывал с себя пиджак и расстегивал брюки. Раздетые и обессиленные, не сговариваясь, мы забрались на кровать, отключая телефоны и готовясь запереться от посторонних, пока не восстановимся физически, и не понадобится выходить. Вечером должно было состояться открытие йесоновского детища, ради которого сюда все и приехали. На нем нужно выглядеть хорошо и бодро, и отлично себя чувствовать. А уж после, когда раут закончится, мы продолжим выяснять, кто из нас звено послабее. Но не сейчас, когда так хочется спать, спать, спать и наслаждаться тем, что всё прояснилось, что Йесон никуда не делся и рядом, крепко обнимает меня, засыпая. Обвив его своей рукой, я зарылась лицом на его груди, затихая и приникая ногами к его ногам, блаженствуя от касания его подбородка к моему лбу. Всё на месте, всё, как и должно быть.
POV Сон Сора
Людская толпа в аэропорту раздражала. Шум голосов, объявлений, топота и даже шуршания сумочки об одежду бесил. Накатывающая жара вызывала желание убивать. Да, я беременная дама, у которой сперли мужа в самый неподходящий момент и мне не нравится абсолютно всё! А мог бы существовать подходящий момент для того, чтобы украли мужа? Да, когда я его разлюблю, он мне осточертеет и мы, прожив лет пятьдесят, возненавидим друг друга. Вот тогда крадите, убивайте, режьте, но сейчас извольте вернуть то, что мне жизненно необходимо и что я люблю так самозабвенно и рьяно, что за семь часов успела посетить банк, снять двадцать миллионов долларов, уложить их в чемодан на колёсиках, потому что в стандартный кейс из блокбастеров умещается только один гребаный лям! увлечься этим чемоданом, забыть свой с вещами, притащиться в Сингапур с этой драгоценной ношей, но даже без сменного белья, позвонить таинственным преступникам, сообщить, что прилетела и получить разнарядку ехать в гостиницу и ждать там, когда за мной приедут.
Пока я ловила такси – безупречное знание английского позволяло мне свободно ориентироваться практически во всех странах мира, кроме каких-нибудь Руанды и Уганды (впрочем, туда ещё не заносило, может и там меня поймут) – мне позвонил Химчан и я, ощущая дружеское (хотелось бы верить) дистанционное присутствие, крикнув таксисту, убирающему в багажник мой «чемоданчик» «Осторожнее там!», села на заднее сиденье и слегка расслабилась.
– Ты узнал что-нибудь?
<