Ребёнок от сводного врага
Шрифт:
Кладу по привычке руку на живот. Вот и я, мой маленький. Твоя мама всегда будет рядом, запомни это. Я ещё не чувствую твои движения, но знаю, что ты где-то рядом. Ты живешь, развиваешься, растешь. Я буду с нетерпением ждать твои первые толчки, мой маленький. Ты будешь очень счастлив. Я сделаю все для этого.
С того момента, как мама выгнала меня из дома, я осознала, что моя жизнь никогда не станет прежней. Если раньше я могла рассчитывать хотя бы на материальную поддержку от матери, то сейчас приходится полагаться лишь на себя. Не успел новый учебный год начаться, я сразу же подала заявление на перевод на заочное отделение. Декан посмотрела на меня, как на умалишённую, но, увидев справку о беременности, сказала, что сообщит о переводе.
Остался вопрос с работой. Аленка нашла множество вакансий для работы на дому, я тоже поискала, когда была возможность. За небольшую плату мои рисунки теперь украшали публичные страницы и тематические профили в соцсетях. Аленка посоветовала зарегистрироваться в Тик-ток и снимать свой контент с рисунками, но я отказалась от этой идеи. Не готова сейчас, не могу. Конечно, я могла бы рассчитывать на деньги от Дана, но не думаю, что это хорошая идея. Он не будет содержать нас вечно. Он дал крышу над головой и лучших врачей столицы, этого достаточно.
Середина осени. На улице немного прохладно. Кутаюсь плотнее в пальто, чтобы ветер не снес нас с малышом подальше от клиники. Интересно, где Аленка? Она обещала встретить меня после свидания. Или компания Ватрушкина так сильно увлекла ее, что она совсем позабыла о…
Мысли моментально выветриваются из головы, когда мой взгляд падает на знакомую фигуру. Высокий, яркий, стоит возле припаркованной иномарки, в которой он возил меня в университет год назад.
Сердце трепетно бьется в груди, улыбка появляется на губах. Почему Дан здесь? Он специально заехал за мной, чтобы узнать, как дела? Обещал не вмешиваться, но нарушил собственное правило? Плевать. Он здесь. Почти рядом. Хочу сделать шаг в его сторону, но рядом с ним в этот момент появляется длинноногая брюнетка в красном пальто. Знакомая. Марина.
Мои фантазии тут же рассыпаются. Как карточный домик, который я старательно собирала, строила, подставляла каждую карточку под определенным углом. Они рассыпаются. А мой мир рушится. Я должна была привыкнуть к этому, смириться, что мы с малышом теперь будем одни, но сердцу не прикажешь. Ему невозможно объяснить, что это неизбежно. Не растолкуешь, что у моего мальчика не будет отца, потому что он отказался от него.
Дан отказался от нашей любви ради материально обеспеченного будущего…
С болью в груди наблюдаю за тем, как крепкие руки Дана обнимают девушку, прижимают к себе, как его полные, любимые мной губы целуют яркие девичьи. Не мои. Маленькая соленая капелька катится по щеке. Вторая. Третья. Я не могу сдержать в себе слёзы, не могу оторвать взгляд от целующейся парочки, а потом они садятся в машину и покидают парковку. Врач говорила, что в скором времени гормоны себя покажут. Я не верила ей, ибо чувствовала себя в полном порядке, но сейчас готова согласиться.
Это мазохизм…
Ухожу как можно дальше от них. Не хочу, чтобы меня увидели слабой, уязвимой. Не сейчас.
Глава 27. Дан
— Данюся, ты какой-то рассеянный, — произносит Марина, когда мы садимся в машину. — Ты точно не устал?
— Нет, все в порядке, — отвечаю уверенно и завожу мотор.
— Не обманывай меня.
— Я не обманываю.
— Посмотри в зеркало, в конце концов!
Девушка протягивает мне миниатюрное зеркало, и я впервые за несколько лет гляжу на себя. Под глазами пролегли синие тени, носогубная складка неестественно углубилась, а взгляд стал абсолютно серым. Как у отца в последние несколько лет. Отмахиваюсь от зеркала и завожу мотор. Нужно уехать подальше отсюда. От места, куда стремилась моя душа, но не смела ступить нога.
Интересно, как Марина оказалась здесь? Я всего лишь хотел встретить Эльзу, узнать, как у нее дела. Зачем? Не знаю. Обещал себе, что после откровений отца не приближусь к ней ни на шаг. А сейчас сам наблюдаю за ней со стороны, сам интересуюсь, как у нее дела. Не могу иначе. Не выходит.
Она в моей голове. В моей душе. В моем сердце.
Марина предложила устроить ужин вместе с нашими родителями, чтобы обсудить дату свадьбы и место проведения. Я сказал, что забегу к знакомой в центр планирования детей, но не ожидал, что она появится здесь. Марина не должна была приезжать за мной, я не должен был находиться здесь, а Эльза не должна была увидеть нас целующимися и счастливыми. Ей нельзя волноваться — я и так причинил много боли нам обоим. Но иначе никак.
Свадебные хлопоты — чисто женское дело. Они мало меня волнуют. Но это не докажешь всему моему семейству. Пышная свадьба, чтобы инвесторы порадовались за детей, полезные знакомства на мероприятии, пышная фата и платье диаметром в два метра для моей будущей жены. Надеюсь, родители будут довольны и Марина тоже. Надеюсь, из нашего брака что-то получится.
— Ты очень напряжен, — Марина прерывает затянувшуюся паузу.
— Все в порядке.
— Ты переживаешь из-за встречи с родителями или из-за сестры возле женской консультации?
Она видела Эльзу? Какого…
Руки крепче сжимают руль, сердце ходит ходуном при мысли, что Марина специально пришла, чтобы вмешаться. Что мне не показалось: Эльза все-таки видела нас. Это была она. Черт!
— Я не из-за чего не переживаю!
— Не повышай на меня голос!
Я даже не заметил, как стал говорить громче на пару тонов. Перед глазами стоит пелена, которую я не могу сбросить или растворить. Она. Нас. Видела. Ей больно. Грудь сдавливает от одной только мысли об этом. Я обещал себе, что выкину ее из головы, что продолжу жить дальше. С Мариной. Но…
— Прости, — более спокойно произношу я, когда мы останавливаемся на светофоре.
— Дан, что с тобой происходит? — спрашивает она четко, спокойно. Более серьезно, без истерических ноток.
Поворачиваюсь к погрустневшему личику, приподнимаю за подбородок, вглядываюсь в знакомые до боли глаза. Мне много за что нужно извиниться, молить о прощении, исправиться. Если бы она на секунду представила, какую рану я ношу в груди, как сильно провинился перед ней, перед Эльзой, перед отцом. Из-за моей неосведомленности я завязал роман с собственной сестрой, из-за меня она ждет нездорового ребенка, из-за меня она страдает. Мы страдаем.