Реквием по любви. Грехи отцов
Шрифт:
— Я уже соскучилась по тебе.
— И мне вас очень не хватает.
— Как… как долго все это продлится, рыжик?
Подруга судорожно втянула в себя воздух, явно сражаясь за собственный контроль.
Так совестливо стало вдруг. До противной оскомины во рту.
Ее-то Лизка успокаивает вечно, а у самой на душе наверняка кошки скребут.
— Не знаю, Соня. Но думаю, скоро решится вопрос с твоим отцом.
— Правда?
— Мне… доподлинно известно, что он стал чувствовать себя более… раскованно. И даже перестал скрываться.
Соня не сразу
Лишь поразмыслив пару секунд, сделала соответствующие выводы.
Шифруется на случай прослушки.
— Отличная новость! А ты? — вкрадчиво. — Ты как себя чувствуешь?
— Иногда путаюсь в днях. В остальном полный порядок.
— Господи, Лиза! — внутренности стянуло болезненным узлом. — Как это?
— Когда его нет рядом, — тихо, точно сама с собой, - время течет слишком медленно.
Да, встречи Лизы с Дмитрием были редкими. И крайне опасными. Глупо отрицать.
— Понимаю, - отозвалась Алмазова, - я в такой же заднице, ведь Лешика тоже рядом нет!
Хотелось провести параллель между их ситуациями, и хоть как-то успокоить.
— Неправда! — с нажимом воскликнула подруга. — С тобой теперь всегда частичка твоего мужчины!
Соня машинально накрыла ладонью свой едва округлившийся живот, ощущая исходящий от него жар даже сквозь одежду. Права Лизка. Как же она права.
— Лиза?
— М-м-м?
— Где бы ты хотела оказаться сейчас вместе... ну... с ним?
— В хижине.
— В какой еще хижине?
— В лесной.
– измученный вздох.
– Лишь он. Я. И лес.
— Однажды так и будет. Вот увидишь!
Да уж. Хорошо бы еще узнать у этого типа, как добраться до той самой хижины. И как сбросить с хвоста, хоть временно, братьев из ларца! Задача не из легких, но обдумать определенно стоило.
— Расскажи мне что-нибудь…
— Что?
— Неважно. Просто говори.
Голос подруги странно действовал на Соню. Она наслаждалась ее нежным тембром и мягкой манерой речи. И сама не заметила, как задремала. Ей снился чудесный сон.
И очень реалистичный. Она чувствовала тепло прикосновений. И запахи.
Любимый мужчина крепко обнимал ее, прижимая к своей груди.
Осыпал невесомыми поцелуями лицо, шею, губы. Умело, без лишней суеты избавил от одежды, оставляя в одном нижнем белье. И лишь когда его щетинистая щека, царапая ее кожу, нежно прижалась к ее обнаженному животу, Соня проснулась окончательно. И в тот же миг схлестнулась затуманенным взором с пылающим взглядом Алексея Гордеева.
Глава 14
Долго. Соня слишком долго не дышала. Просто застыла камнем с разинутым ртом, не в силах поверить в реальность происходящего. Не в силах принять. Вдруг все это лишь игры разума, и ее воображение выдает желаемое за действительное? Родное лицо, немного суровое и настороженное ее страной реакцией, расплылось перед глазами. Соня зажмурилась, настойчиво желая перепроверить. Убедиться. Вновь распахнула веки, и... мужчина никуда не исчез.
Господи! Он и правда здесь.
Восторженный визг застрял в горле, а предательское сердце устроило адские гонки, едва не выскочив из груди. Неведомая сила буквально швырнула Соню в его крепкие объятия.
Она намертво вцепилась в его широкие плечи. С наслаждением стиснуть бедрами его талию.
Поймать и прижать ее к себе Гордеев, конечно же, успел. А вот удержать равновесие – увы.
Оба рухнули обратно на мягкий матрас. Алексей предусмотрительно развернулся, чтобы оказаться под ней. Видимо, боялся навредить, навалившись весом собственного тела. Ни смеха не последовало, ни недовольства. Лишь обоюдно сбившееся дыхание. Лишь одичалый взгляд глаза в глаза, и... полнейшее помешательство. Они не разговаривали. Вообще. Даже на банальное «привет» не хотелось тратить бесценные минуты. Его голодные горячие поцелуи туманили ее разум. Сильные ладони с грубоватой нежностью ощупывали ее тело. Стискивали. Гладили. Соня судорожно сглотнула, чувствуя, как тесно и жестко становится у него в штанах.
В тот миг поняла, что и сама готова. И это еще мягко сказано! Прикусив губу, неотрывно следя за реакцией Гордеева, она потерлась о его плоть. Яростное мужское шипение служило желанной наградой. Ощущение безграничной власти над этим сильным человеком сейчас, в данный и конкретный момент, опьяняло. Хотелось большего. Гораздо большего!
Подобно изголодавшейся дикарке Алмазова вцепилась в ворот его белоснежной рубашки и рванула деликатную ткань. Пуговицы с дробным стуком разлетелись по комнате.
Неважно! Мелочи!
Открывшаяся взору мускулистая грудь с порослью грубых волосков мощно вздымалась в такт ее прикосновениям. Шею опаляло его горячее дыхание. В какой-то момент Соне показалось, что это предел. Пик его возбуждения. Сейчас Алексей, как обычно, перехватит инициативу. Подомнет ее под себя и подарит столько удовольствия, что она не сразу после завершения сможет пользоваться собственными ногами. Но Гордеев терпел, хоть и с большим трудом! Давал ей возможность насытиться. Наиграться. Однако вскоре игры кончились. Осталась потребность. Болезненная жажда. Пульс ревел. Во рту давно пересохло. Не в силах более оттягивать момент, Соня просунула руку между ними. Молния на его ширинке с характерным «вжик» разъехалась в стороны. Чудесный звук. От него кожа покрылась крупными мурашками, делая предвкушение еще слаще. Едва получилось выпустить на свободу его плоть - упругую и жесткую, девушка тут же накрыла ее своей дрожащей ладонью. Свирепо и ревностно.
"Мое! Только мое!"
Очевидно, эмоции, яркие и неприкрытые, отразились на ее лице, так как в следующий миг Алексей недоуменно нахмурился.
"Ну вот! Браво, Соня!"
Работу над ошибками она произвела очень быстро. Впилась поцелуем в его жесткие губы, буквально вышибая из головы мужчины лишние мысли. Привычным жестом сдвинула в сторону свое насквозь промокшее кружево и медленно насадилась на гордо торчащее достоинство своего мужчины. Одним движением. До упора. Все, как он любит.