Реликт (том 2)
Шрифт:
Ставр, как и любой школьник, в свое время, конечно же, побывал на планетах Солнечной системы, в том числе и на Меркурии, но суровая эстетика этого мира, ближайшего к Солнцу, захватила и его.
Видана также рассматривала меркурианские ландшафты с восхищением, и лишь Герцог, бывавший здесь чаще, остался к ним равнодушным.
Все трое были включены в обе сети связи — официальный «спрут» и «спрут-2», доносивший вести только строго ограниченному контингенту людей, причем канал этот был зашифрован и декодированию не поддавался, а потому сотрудники «контр-2» не сомневались р конфиденциальности передаваемой информации. Что это было не так, знали только несколько человек в Системе.
Ставр давно слушал обе системы связи, Видане же было интересно сравнивать поступающие сообщения, и она все время порывалась обратить внимание спутников на возникавшие несоответствия. Ей достало выдержки и такта не закатить скандал своему начальству в «погран-2» по поводу столь запоздалого выхода на уровень необходимой информированности, но обида осталась, и Ставр старался не касаться этой раны, обдумывая каждый свой жест.
Он понимал, что Видану просто берегли до поры до времени как хорошего аналитика, не слишком надеясь на ее данные оперативника, не перегружая ее заданиями, но делиться своей догадкой с девушкой не стоило.
Ставр улыбнулся, и девушка, живо ощутив его настроение, с подозрением оглядела обманчиво мягкое и спокойное лицо.
«Что вспомнил? Только не говори, что не думал сейчас обо мне, я ведь чувствую».
«Я подумал, что нам чертовски повезло, что ты с нами», — сказал он серьезно.
Видана готова была вспыхнуть, но вмешался Герцог:
«Подтверждаю, мисс», — и инцидент был исчерпан.
Галеон одним движением преодолел последние две сотни метров до посадочного комплекса, был принят финиш-системой и втянут под купол наземной базы. Стены пассажирской каюты ослепли, вспыхнул белый свет. Герцог первым вышел в коридор. Видана задержалась, остановив и Ставра:
«Послушай-ка, а что это за история с твоим прадедом произошла, Андреем Демидовым? Почему Велизар сказал, что она представляет интерес?»
Ставр опешил, он думал о другом, но шуткой отвечать не стал, видя, что Видана грозно сдвинула брови.
«Демидов был биологом и погиб во время эксперимента».
«Какого эксперимента? Что, он испытывал на себе?»
«Ты угадала, он ставил опыт по упрочнению человеческой кожи и…»
«Опыт не удался?»
«Наоборот, удался, но последствий Демидов рассчитать не смог. Его хоронили как глыбу металла. Пошли, нас ждут».
Ставр догнал Герцога, и они вместе вошли в центр управления базой.
Местным хозяйством заведовали всего два оператора в коконах-креслах, но база была связана с сетью других таких же закрытых баз, станций, центров связи, транспортных комплексов, заводов, институтов и тревожных служб, поэтому в зале оборудована специальная оперативная персонзона, позволяющая подключаться каждому работнику к тому каналу в сложнейшей круговерти информационных потоков, на какой он был допущен согласно уровню ответственности. В данный момент здесь находились трое: бронзоволицый мужчина с орлиным носом и гривой седых волос, одетый в белый уник с короткими рукавами, молодой пограничник и Прохор Панкратов, отец Ставра. Прохор поднял руку, и пришедшие сели рядом в мидель-кресла, представлявшие собой более современные системы управления и связи, чем коконы. Они ничем не отличались от обычных кресел, но, будучи включенными в систему управления, становились буквально продолжением человеческого тела и мозга.
Герцог сразу включил кресло и «ушел» в переговоры с Прохором, тоже сросшимся со своим креслом и «сидевшим в канале» какого-то инк-сектора. Ставр этого делать не стал, и Видана шепнула:
«А зачем Велизар напомнил об этой истории? Я поняла, что методы упрочнения кожи существуют, Демидов был первым… но тебе-то зачем это знать?»
«Успокойся, — коротко ответил Панкратов. — Потом выяснится».
Он, конечно, знал, почему Велизар вспомнил давнюю трагедию — видимо, для выполнения той задачи, к какой его готовили, понадобится и Д-прививка, как называли упрочняющую обработку кожи специалисты. Но, во-первых, выдержать Д-прививку мог далеко не каждый интраморф, а во-вторых, она перестраивала организм человека: делая его неуязвимым для многих видов оружия, она каким-то образом влияла и на психику, а существовала ли дорога обратно, наука не знала.
Видана заметила заминку спутника, но переспрашивать не стала, ушла в свои мысли.
Ставр поймал жест Герцога и включил кресло.
Перед его глазами сформировалось оперативное поле компьютерного контроля со всеми его связями. Инк «вырезал» в этом поле отдельное «окно интереса», и все поле информвзаимодействий как бы отдалилось, а на передний план выплыли две схемы, напоминавшие хрустальный шар, — модель метавселенной в доме Грехова. Одна схема представляла собой сеть объектов, подконтрольных ФАГу, вторая — контролируемых «контр-2». Обе сплетались в сложный сетчатый узор, состояли из тысяч пульсирующих огней, по желанию разворачивающихся в значимый объект со всеми его характеристиками, но, как показалось Ставру, схема «контр-2» владела большим объемом связей и даже дублировала часть объема ФАГа.
В полном объеме картину взаимодействия сил ФАГа и защитных систем человечества Ставру видеть еще не приходилось, но он сразу разобрался в значении некоторых узлов схемы «контр-2», обозначивших центры управления. Их было целых три, но лишь один реагировал на приказ развернуть данные по этому объему, а именно — центр управления нижней агентурной сетью «контр-2», непосредственно подчинявшийся Джордану Мальгриву. Правда, полных сведений инк все равно не выдал. Ставр, не увидев ни своего имени, ни кодового обозначения, с некоторым облегчением понял, что он к этой сети не принадлежит.
Канал персональной пси-связь с отцом принес его слоган-улыбку:
«Не волнуйся, эрм, это не рабочая схема, а видовая, оценочная картинка. Агентов твоего класса нет даже в кондуитах Умника, координирующего всю оперативную работу „контр-2“, их знают лишь непосредственные начальники».
«Я и не волнуюсь. Но на схеме м вижу кое-что не совсем приятное. Оказывается, ФАГ контролирует больше половины ресурсов отдела безопасности!»
«К сожалению, ты прав. Еранцев оказался очень оперативен и закодировал много важных работников ОБ, почти из всех секторов. Бог миловал только высший эшелон контрразведки и сектора пограничных проблем, да и то лишь потому, что Мальгрив и Сильва „усиленно помогают“ Еранцеву и Шкурину. А теперь посмотри на регион Меркурия и Солнца. Что видишь?»
Ставр посмотрел.
«Меркурий чист?!»
Ни в одной из схем Меркурий не фигурировал в качестве форпоста той или иной стороны, и в то же время Ставр находился на базе «контр-2» и знал, что у ФАГа здесь тоже где-то припрятана своя база.
«Ты правильно понял, — вступил в разговор Герцог. — На Меркурии удобней всего иметь главные центры управления своими сетями исполнителей, так как расстояния в эпоху метро и „струнной“ связи не играют роли. А то, что у Солнца появились горынычи, лемоиды и чужане, говорит лишь о…»