Реликтовая популяция. Книга 2
Шрифт:
Аналитики Фундаментальной Арены отмечали увеличение магнитных бурь в магнитосфере, приблизившейся почти до нижних слоёв атмосферы Земли, так как магнитное поле планеты будто бы доживало эру постоянства – наступала якобы эпоха переполюсовки, что, по утверждениям некоторых, сулило неприятностями не только человечеству, но и многим другим видам разумных.
Всё это, вместе взятое, как будто объясняло капризы погоды. И как помнил Свим, в одной из передач новостей для него из Центра, он слышал о возможном раннем наводнении в районе Примето и на реках, берущих начало в Суременных горах. А летом из-за бесснежной зимы может пересохнуть Болото Второе… Но подобными прогнозами начинался и заканчивался едва ли не каждый год, во всяком случае, те из них, что были на памяти Свима.
Иногда прогнозы сбывались, но чаще всего они забывались, так как половодье наступало в среднестатистические сроки – последняя декада второго месяца весны.
Не редкостью считались наводнения, когда с верховьев реки накатывался грозный водяной вал, стремительно несущийся к морю или к Болоту Второму, куда впадала Ренца.
За долгие годы русла рек были очищены от посторонних предметов, древних, не слишком прочных, построек и любых других препятствий, встречающихся на пути такого вала, однако он всегда нёс в себе какие-то обломки строений, вывороченные с корнем деревья, трупы диких и разумных, прихваченных где-то на пути его всё сокрушающей мощью.
Свиму было лет десять. Отец повёл его на мост через Ренцу, и он впервые увидел пенистую, грязно-серую стену воды в несколько десятков берметов высотой, пронёсшуюся мимо города под вечным мостом. Она неслась со страшной скоростью – клокочущая бурыми всплесками, бурунами и мириадами больших и совсем маленьких водопадов, водоворотов. Всё вокруг грохотало: вода, городские стены, дома и сама земля, а мост плясал под ногами так, что приходилось цепко держаться за специальные поручни, чтобы не быть сброшенным на настил.
Отец тогда же объяснил Свиму возможную природу появления такой волны: где-то в Суременных горах годами накапливался лёд, под напором которого и из-за продвижения передовой гряды происходил обвал, и через образовавшуюся брешь в стене весной выплескивалось целое озеро накопленной воды; русла рек не могли вместить таких её масс и переполнялись сверх меры…
Заросли кустарника и высокой прошлогодней травы, вяжущей ноги и мешающей передвижению, разошлись, открывая вид впереди. До ближайшей возвышенности, поросшей не густо – с десяток приземистых деревьев, – оставалось не больше двухсот берметов. Но их надо было ещё пройти, чтобы ощутить себя в безопасности.
Свим оглянулся. На него набегали Камрат, раскрасневшийся от бега, и К”ньец, начинавший отставать от мальчика. Следом должны были появиться торн со своей ношей – Тринером – и Ольдим, но они, похоже, отстали. И далеко.
– Эй, где вы там? – крикнул Свим и подтолкнул Клоуду рукой. – Беги, Кло!.. К”ньюша, вы тоже! Я их подожду.
– Догонят, – едва мяукнул К”ньец, но скорости не сбавил.
Свим снова позвал отставших. Подождал, прислушиваясь, хотя понимал свою тщету что-либо услышать на фоне сотрясающего воздух гула.
На его крики, умирающие рядом с ним, никто не откликнулся. А передовая волна наводнения, по-видимому, уже пронеслась по реке мимо, потому что рёв, создаваемый ею, стал удаляться, приглушённый холмом Соха. Можно было с минта на минт ожидать появления воды вблизи возвышенностей. На спадающую мощь гула основного вала накладывался отчетливо слышимый отзвук от напора воды, заливающей окрестности поймы Ренцы.
А где-то там, далеко-далеко за возвышенностями, сейчас с такой же бешеной скоростью пронёсся или проносится водяной вал по реке Бурмасе, и от неё сюда уже устремились встречные воды, чтобы соединить бассейны двух рек в громадное временное море, размером в тысячи квадратных свиджей по поверхности.
Промедление грозило отставшим, Свим приложил ко рту ладони раструбом и протяжно прокричал:
– Сес-тер-ци-ый!
– О-о! – совсем рядом отозвался торн и вскоре появился в виду у Свима.
Он сгибался под тяжестью оседлавших его людей: Тринера он прижимал к груди руками, а Ольдим сидел у него на спине, улыбался своей ужасной улыбкой и беззаботно приветствовал Свима взмахом руки, словно вокруг ничего особенного не происходило.
– Что у вас случилось?
Торн опустил Тринера на землю, тот на ногах устоял, но руки Сестерция не выпустил, виновато посмотрел на Свима, мол, я тебе говорил, сколько со мной будет мороки, а ты не прислушался.
Ольдим даже не подумал слезть с торна.
– Ногу вот подвернул, – весело сообщил он, крича во всё горло. – Зацепился за что-то! – Он засмеялся и похлопал Сестерция по плечу. – Уважаемый не дал пропасть, подобрал. Ты знаешь…
– Потом расскажешь! – отмахнулся Свим и подхватил Тринера под руки, отрывая от торна. – Я понесу! Здесь сейчас вода будет. Надо уходить. Оглянитесь.
– Да успеем ещё, – захихикал Ольдим. – Ты лучше послушай, что там у нас было… Ну, когда я упал… Ты слышишь? Да ну тебя, Свим! Пойдём, уважаемый, и мы.
Свим не стал слушать повествование Ольдима о событии, так его развеселившего. Настоящую воду можно было уже видеть не далее как в полусвидже. Её размытый край приближался к ним с ужасающей быстротой.
Ушедшие вперёд уже поднимались по песчаному склону возвышенности и с замиранием сердца наблюдали, как вода догоняет их товарищей, находящихся ещё далеко от безопасного подъёма в гору.
Наваливающееся водное пространство отражало красные лучи солнца, разбивалось на тысячи, играющих весёлым разноцветьем, искринок.
– Там у них уже повыше, – оценил ситуацию К”ньец. – Но с ног сбить может.
– Ну почему они так медленно… Что им стоит, – прижимая руки к груди, приговаривала Клоуда.
– Они бегут, – не согласился хопс. – Отсюда только кажется… Вода их уже догнала!
Бегущие уже видели возвышенность, но в последние доли минта она словно перестала приближаться, а они будто бы бегут, а расстояние не сокращается.
– Мутные звёзды! – выругался Свим, шагнув в мгновение ока в образовавшуюся перед ним лужу.