Ремарк и миражи
Шрифт:
Покинув районное управление Прокуратуры, они вышли на тихую зелёную улочку.
— А ты, Робби, говорил, что твой дедуля занимал — то ли в аргентинской полиции, то ли в городской Прокуратуре — какую-то «скромную и неприметную должность», — пожурила Инни. — А он, оказывается, «известный» и даже «легендарный». Более того, всем обстоятельствам его безвременной кончины присвоен высокий статус — «государственной тайны»…. Как такое может быть?
— Сам теряюсь в предположениях и догадках.
— Ну-ну…. Ещё что скажешь?
— Запоминай, милая, все странности, неувязки и нестыковки. Все-все-все. Даже самые мельчайшие, безобидные и внешне-неприметные. Вечером обязательно обсудим.
— Предполагаешь,
— Уверен на девяносто пять процентов из ста, — помолчав секунд пятнадцать-двадцать, подтвердил Роберт. — Помнишь утреннюю бабулю из безымянного ресторанчика? Которая, разволновавшись, случайно разбила чашечку из-под кофе?
— Конечно, помню.
— А её слова? Мол: — «Маньяк это. Точно вам говорю. Не сомневайтесь. Он уже второе лето подряд убивает заслуженных пенсионеров из «Эскадрона смерти»…»?
— Считаешь, что старушка говорила про убийство твоего деда, о котором написали в здешних утренних газетах? — задумалась Инэс. — То есть, получается, что Ганс Моргенштерн — до выхода на пенсию — служил в приснопамятном «Эскадроне»?
— Получается, что так.
— Наши дальнейшие действия, господин старший «маньячный» инспектор?
— Первое. Звоним ушлому репортёру Морису Мюллеру и договариваемся с ним об экстренной встрече. Второе. Покупаем сегодняшнюю утреннюю газету «Clarin» и знакомимся с её содержанием. Ну, а с «третьим» и «четвёртым», пожалуй, мы определимся чуть позже. Что называется, в рабочем и рутинном порядке.
— А всяких странностей-то — предостаточно. И здесь, и там.
— Вот и копи их, кареглазка. Потом обсудим. Вечером…
Глава третья. Бар «Милонга»
— Может, репортёру — я позвоню? — достав из дамской сумочки нежно-сиреневый мобильный телефон, предложила Инэс. — Во-первых, мы не знаем, владеет ли он английским языком. А если и владеет, то в каком, собственно, объёме? Во-вторых, я — по твоим же собственным словам — являюсь барышней очень общительной, весьма коммуникабельной и, вообще, вызывающей доверие…. Так как, Робби?
— Звони, не вопрос.
— Тогда, любимый, диктуй номер…. Ага, готово. Нажимаю на «зелёную трубочку»…
Через несколько секунд Инни принялась с кем-то активно и живо общаться на испанском языке.
Вскоре разговор завершился, и она, предварительно отправив мобильник обратно в сумочку, объявила:
— Требуемые договорённости достигнуты. Наша встреча с Морисом Мюллером состоится в семнадцать тридцать, в баре «Милонга».
— А сейчас — сколько времени? — спросил Роберт.
— Четырнадцать пятнадцать.
— Хм. Нам дойти до этого бара — минут десять. Даже если брести медленным шагом, то пятнадцать-шестнадцать. Ладно, попробуем убить время посредством чтения местных газет…
Купив в ближайшем газетном киоске утренний номер «Clarin», они отыскали тихий уютный сквер и устроились на очередной тёмно-синей скамье, которых в Буэнос-Айресе, судя по всему, было даже больше, чем разномастных кафешек и ресторанчиков.
— Нашла, — наспех пролистав газету, сообщила Инэс. — Статья на второй странице, только маленькая. Больше напоминает краткую заметку-сообщение. Называется — «Убийство очередного заслуженного ветерана спецслужб».
— Так зачитывай. То есть, переводи.
— Сейчас, подожди пару-тройку секунд…. Итак. «Вчера, через пятнадцать минут после начала рабочего дня, в нашу редакцию позвонили. Приглушённый нейтральный голос, который мог принадлежать как мужчине, так и женщине, попросил позвать к телефону вашего покорного слугу. Я взял телефонную трубку. Глухой безликий голос предложил выслушать его, не перебивая и не задавая каких-либо вопросов. Мною, естественно, такое обещание было дано…. После этого неизвестный (или же неизвестная?), сообщил следующее. Мол, несколько часов тому назад в своей квартире, расположенной по адресу — «Пласа Италия, дом 8, квартира 6», был застрелен господин Ганс Моргенштерн, легендарный ветеран аргентинских спецслужб. Причина убийства — месть за профессиональную деятельность покойного в 1956-1958-ом годах. На прощанье звонивший (звонившая?), провозгласил: — «Хайль Гитлер!» и повесил трубку…. Как видите, уважаемые читатели и читательницы, сбываются мои самые мрачные прошлогодние пророчества. Очередной герой документального романа «Неизвестный Эскадрон», вышедшего из-под бойкого пера модного писателя Дитера Кастильо, убит. Полная откровенность, она — зачастую — бывает очень опасной. Ещё не все Тени Прошлого канули в Лету. Далеко — не все…. Но куда же смотрят нынешние Руководители аргентинских рыцарей плаща и кинжала? Куда, я вас спрашиваю? И это притом, что, по мнению многих серьёзных профильных экспертов-аналитиков, «Эскадрон смерти» не был, всё-таки, распущен в 2001-ом году, а продолжает, наоборот, активно действовать и эффективно функционировать.… Почему подавляющее большинство ветеранов «Эскадрона» находятся под неусыпным надзором и надёжной охраной, а бывшие члены специальной группы «АнтиФа» оказались практически беззащитными — перед неизвестными злодеями? Почему? Кто мне ответит на этот вопрос? Молчание — было ему ответом…. Жаль. Искренне жаль. Двойные стандарты — страшная и коварная штука, являющаяся верным предвестником скорых политических баталий и потрясений. Бедная моя Родина! Несчастная Аргентина! Когда же в ней, вопреки всему и вся, воцарят справедливость, покой и всеобщее равенство перед Законом? Будем терпеливо ждать. Будем. Всё равно, ничего другого нам, милые мои сограждане, не остаётся…». Подпись: — «Всегда искренне ваш — Морис Мюллер…». Вот, такая статейка…. Как тебе, милый? На мой взгляд, излишне пафосно и с откровенным перебором. Согласен?
— Пафоса, безусловно, хватает, — подтвердил Роберт. — Вполне возможно, что уважаемая газета «Clarin» нынче вовсю сотрудничает с «левыми» оппозиционными силами Аргентины. В финансовом плане сотрудничает, я имею в виду…. Вместе с тем, в этой короткой заметке содержится и однозначно-полезная для нас информация. Во-первых, теперь уже окончательно стало ясно, что мой дед, действительно, служил в аргентинском «Эскадроне смерти». То есть, в одном из его структурных подразделений, именуемом — «АнтиФа». Причём, начиная с 1956-го года…. Во-вторых, выяснилось, что про это самое «АнтиФа» — года полтора тому назад — был написан некий документальный роман, где в качестве одного из героев фигурировал Ганс Моргенштерн. В-третьих, можно смело предположить, что книга «Неизвестный Эскадрон» не осталась — среди аргентинских читателей — незамеченной, раз про неё репортёр Мюллер писал в «Clarin» ещё в прошлом году. И не просто писал, а даже предостерегал, мол: — «Больно уж ветераны «АнтиФа» разоткровенничались. Как бы беды, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, не приключилось. Тени Прошлого, они, отнюдь, не дремлют…». Ладно, и то, как говорится, хлеб. То бишь, полноценные материалы для дальнейших следственных и аналитических размышлений…. Сколько там времени?
— Четырнадцать часов сорок пять минут.
— Убили, называется, время…. Кстати, любовь моя хрустальная. По идее, мы с тобой сейчас должны скорбеть и печалиться, мол, умер близкий родственник. Всё это так. Действительно, умер. Действительно, близкий. То есть, убит…. Только, давай, сперва поймаем подлого убийцу, а уже после этого и запечалимся. Так для дела, как показывает практика, будет гораздо лучше и продуктивней. Поэтому ведём себя — будто бы занимаемся обычным расследованием. То есть, расследуем убийство совершенно постороннего для нас человека. Иначе, поверь, никакого толка и прока не будет…. Договорились?