Ремарк и оригами
Шрифт:
— Нет, конечно же…
— Не врите мне, Ремарк. Всё так и есть. Не держу…. Понимаете, нет никакой информации о вашем «Добром приюте». Да, был когда-то такой летний лагерь для сирот, прибывших в Австралию по различным гуманитарным программам. Но в 1998-ом году лагерь закрыли, а всю информацию по его деятельности — засекретили. Причём, всю-всю-всю и по высшему разряду…. Даже мне, Прокурору штата, далеко не последнему винтику в государственной машине, так ничего и не удалось узнать. Ни адреса, ни единой фамилии. Ни-че-го. Вот так…. Всё, Ремарк, не буду вас больше отвлекать. Работайте. Роджер…
— Роджер, — положив трубку на рычажки, пробормотал Роберт и непонимающе помотал головой: — Да, дела-делишки. Ерунда загадочная и охренительная, образно выражаясь…. А какие потрясающие и аппетитные запахи долетают из кухни. Бекон жарится. Даже слюна начала выделяться. Того гляди — закапает…. О, кажется, опять трезвонит. Теперь уже мобильный телефон, оставшийся в спальне, на прикроватной тумбочке. Сейчас-сейчас. Уже бегу…
— Это я, Габов, — доложил из тёмно-серого бруска мобильника бесконечно-усталый голос.
— Привет, Иван.
— Привет…. Слушай, Ремарк, давай я по-быстрому доложусь, я ты меня не будешь — при этом — перебивать, а? Понимаешь, вымотался я что-то. Те сутки не спал. Этой ночью только три часа довелось покемарить. С ног, буквально-таки, валюсь…
— Договорились, верный соратник. Излагай.
— Значит так, — громко сглотнул слюну Габов. — В спальне Лошадника обнаружены отпечатки только его собственных пальцев. Убийца даже на разноцветных бумажных журавликах ни одного не отставил. Осторожный, видимо, собака. Привык работать сугубо в перчатках…. С обувью — чуть лучше. Под окном с разбитым стеклом обнаружены и сняты отпечатки подошв кроссовок тридцать девятого размера. Мужских кроссовок? Женских? Установить, к сожалению, не удалось. Сейчас выпускается достаточно много спортивной обуви общего, так сказать, предназначения. То есть, для обоих полов…. Далее. Прочесали речной берег и обнаружили-таки на прибрежном песке следы-отпечатки, оставленные одним из двух поплавков гидромотодельтаплана. Сняли, понятное дело. Естественно, что все отпечатки — и подошв кроссовок, и поплавка летательного аппарата — уже отсканированы и отправлены в полицейский офис округа «Круговая пристань»…. Опросили целую кучу народа: и обывателей из Форбса, и жителей ближайших коттеджных посёлков, и моряков-рыбаков с реки Лаклан. Многие из них слышали гул работающего двигателя. Некоторые даже видели и сам летательный аппарат. Но только издали. Показывали им картинки и фотографии различных гидромотодельтапланов, взятые из Интернета. Но тип того, который позапрошлой ночью приводнялся на речной излучине, установить так и не удалось…. Следующий важный момент. Здешний доктор извлёк из тела мёртвой овчарки арбалетную стрелу. Опять, понятное дело, влезли в Интернет. Однозначно установлено, что данная стрела является нестандартной. То есть, она была выпущена из коллекционного авторского оружия. Что здорово осложняет дело. Тем не менее, фотографии стрелы уже есть у моих «окружных» ребят. Отрабатывают, конечно, но без особых надежд на быстрый успех…. Что ещё? С местными журналистами и репортёрами, наобещав им всякого и разного, кажется, договорился. Пообещали, по крайней мере, попридержать информацию об убийстве Майкла Поспишила на несколько суток, то есть, до следующего понедельника…. Теперь по «топтунам». Выявлены все друзья и знакомые мисс Смит-Осборн. Но ни у кого из них в личном пользовании гидромотодельтапланов не числится. Более того, никто из них даже соответствующих курсов по управлению данными летательными аппаратами не заканчивал…. Теперь про саму Джуди Смит-Осборн. Тут такое дело…
— Я знаю, что она пропала, — сообщил Роберт. — И про её молчащий мобильник в курсе.
— Знает он, понимаешь. А ещё, Ремарк, ты обещал — меня не перебивать…. Ладно, начальник, не извиняйся. Прощаю, так и быть…. Нашлась наша мисс Джуди, не переживай.
— Где?
— Вчера утром она поступила в приёмный покой психиатрической клиники «Триест». То бишь, в частный сумасшедший дом, выражаясь напрямик. Основание — пыталась покончить с собой, спрыгнув с высокой скалы в воды залива Порт Джексон, недалеко от знаменитого моста Харбор-Бридж. Была задержана нарядом полиции, проезжавшим мимо. Задержана и доставлена в клинику. А тамошний строгий главврач — вчера вечером — послал моих «топтунов» далеко и надолго. Мол: — «Больная находится в состоянии острого психоза, поэтому к разговору со следователями и полицейскими пока не готова…». Заметь, он был в своём законном праве. Ребятам пришлось, не соло нахлебавшись, убраться восвояси.
— Чего же ты, оболтус, дурочку ломаешь? Надо же всегда начинать с главного.
— Ты, Ремарк, совсем обнаглел, — обиделся Габов. — Тут торчишь в жуткой провинциальной дыре, пашешь, как проклятый, не зная сна и отдыха, и питаясь — чем попало. А он сидит там, в комфортабельной городской квартире, и нотации ещё читает. Иди ты к чёрту, морда «маньячная»…. Короче говоря, я пошёл спать. В Сиднее буду только завтра утром, постараюсь успеть к совещанию. А ты, братец, работай. Вернее, впахивай. Хватит сачковать. Так тебя и растак. Всё. Конец связи…
Завтрак прошёл — практически — на высшем уровне. Особенно Роберту понравился чёрный российский хлеб и солёные огурцы. Да и российское пиво оказалось на уровне.
А ещё, естественно, они подробно обсудили последние новости, почерпнутые из телефонных переговоров.
— Понятно, что на данный конкретный момент нашим главным объектом является мисс Джуди Смит-Осборн, — с аппетитом уплетая яичницу с беконом, рассуждала Танго. — Надо срочно ехать в психиатрическую клинику «Триест» и разбираться уже на месте. Только, вот, вредный главный врач…. Может, стоит позвонить Питеру Модильяни? Пусть надавит, используя все свои хвалёные административные рычаги. А?
— Обязательно позвоню, — пообещал Роберт.
— Уже легче…. И просто замечательно, что я сегодня нацепила такое короткое платьице. Буду отвлекать-соблазнять упёртого доктора своими безумно-стройными ножками. Может, его каменное сердце и дрогнет…
— Я тоже могу поехать с вами, — предложила Инэс. — Хочу, что называется, внести и свою скромную лепту в наше общее дело. Как-никак, известная театральная актриса. Да и в двух популярных телесериалах снималась. Глядишь, и удастся уболтать сердитого главврача…. Как думаешь, Робби?
— Конечно, поезжай. Лишним, в любом случае, не будет…. А что, девушки, вы думаете о стреле, выпущенной из коллекционного авторского арбалета?
— Не моя тема, любимый. Извини. Из лука мне доводилось — во времена цирковой юности — стрелять. Очень неплохо получалось. Даже хвалили. Да и благодарные зрители аплодировали…. Арбалетов же никогда в руках не держала. Только по телевизору их видела.
— И я в последние годы всё больше с огнестрельным оружием общалась, — с сожалением передёрнула точёными плечами Танго. — Ничем не могу быть полезной по данной тематике…. Хотя, если у меня будет качественная фотография вышеупомянутой арбалетной стрелы, то непременно сделаю ряд запросов. Кому? Конечно, знакомым, друзьям и коллегам из заснеженной России. Это, надеюсь, строгим австралийским Законодательством не возбраняется? Вот, и ладушки…. Зато с детским лагерем «Добрый приют» я, скорее всего, смогу помочь. По крайней мере, есть одна перспективная намётка. Она же — зацепка…. Как вам, кстати, завтрак?
— Просто замечательно. Всё было очень и отменно вкусно. И пиво, на удивление, приличное. Огромное спасибо.
— Не за что. Это вы ещё русских пельменей не пробовали. Всегда обращайтесь, если что…. Ну, так как? Выезжаем?
— Всенепременно, — согласился Роберт. — Только сперва позвоню господину Питеру Модильяни и попрошу об экстренной помощи…
Помощь была обещана, и в одиннадцать ноль-ноль они, попрощавшись с Роем, выехали.
— Сколько нам ехать, Робби? — спросила Инэс.
— Минут сорок. Может, и все сорок пять. Психиатрическая клиника «Триест», я посмотрел по «шофёрской» карте в Интернете, располагается на южной окраине Сиднея…. Почему ты улыбаешься, плутовка?
— Да так. Смешное название — «Триест»…. Что оно, кстати, обозначает?
— Это город такой. Расположен в глубине Триестского залива Адриатического моря, в итальянском регионе Фриули-Венеция-Джулия, административный центр одноимённой провинции. В далёком Прошлом — вольный город. То есть, свободная и обособленная территория.