Реми
Шрифт:
Она не отвечает, так что я хватаю ее за попу и притягиваю ближе, накрывая ее рот своим. Я хочу ее сейчас. Сегодня. Хочу запустить руки в ее волосы в то время, как буду проникать в нее внутрь, хочу чувствовать ее желание повсюду на мне и утопить язык в ее вкусе. Она проводит пальцами вверх по моей груди, погружая их в мои волосы.
— Да, — она поднимается на носочки, наклоняет мою голову вниз и внезапно ее тело врезается в мое. Я руками поддерживаю ее.
— Неужто это Разрывной и его новая телочка?
Поверх
Скорпион.
Насекомое размером с человека, со своей обычной отвратительной ухмылкой, а его болваны приближаются к нему.
Единственное, что меня смущает в драке — не знаешь, когда нужно остановиться. Они просто толкнули Брук, а мне хочется уложить их на пол, затем переломать пополам их руки. Черт, я не могу — и даже если бы мог, именно сейчас, я лучше заберу ее от этих ублюдков подальше, чем останусь здесь и буду бить им морды.
— Как зовут твою новую подружку? Чье имя она выкрикивает, когда ты трахаешь ее, а?
Вцепившись в ее топ, я вывожу ее с танцпола, затем поворачиваю к себе, телом закрывая ее так, чтобы Скорпион не мог её видеть.
— Возвращайся к Райли, и скажи ему отвезти тебя в отель, — тихо говорю я ей.
Она встречает мой взгляд.
— Тебе нельзя драться, Реми.
— Мы говорим с тобой, мудила, — слышу поверх своего плеча.
— Я тебя слышу, ублюдок, просто мне плевать на то, что ты говоришь, — говорю в ответ.
Чувствую, что он движется и оборачиваюсь вовремя, чтобы увидеть, как приближается его кулак и уклониться, затем я пихаю его достаточно сильно, чтобы он плюхнулся задницей на пол. Схватив другого за рубашку, подталкиваю его на пару шагов назад.
— Пошел на хер отсюда, или я отрежу тебе яйца и скормлю их твоей маме! — рычу я, хватаю двух других и толкаю их назад, а когда первый поднимается и приближается ко мне сзади, я позволяю своему локтю дернутся высоко назад.
Его нос хрустит под моей костью, и он вопит.
— Прости, чувак, моя вина, — говорю я.
Скорпион ухмыляется. Ловлю себя на том, что я достаточно кровожадный, чтобы ухмыльнуться в ответ. Ты рад тому, что я собираюсь разломать твой череп надвое, ублюдок?
Затем, внезапно, Брук материализуется из ниоткуда с двумя бутылками, поднимает их вверх и разбивает о головы двух ублюдков. Стекло разбивается и осыпается на пол, затем она бежит назад к бару так чертовски быстро, будто она маленькая пуля.
Я был бы в восторге от увиденного, если бы каждый защитный инстинкт во мне не слетел с катушек, и если бы она не бежала назад с третьей бутылкой — третьей чертовой бутылкой!
Я выхватываю ее из рук прежде, чем она сможет что-нибудь сделать,
Брук извивается и пытается вырваться, колотя кулаками по моей спине и возмущаясь:
— Ремингтон!
Усиливаю хватку на ее попе, чтобы унять ее и вижу Пита, болтающего с компанией женщин.
— Здесь Скорпион со своими болванами, я ухожу, — рычу я ему, затем направляюсь наружу и усаживаю ее на заднее сиденье машины.
Наш водитель запрыгивает за руль и быстро выезжает на дорогу. Я борюсь с собой на заднем сиденье, а Брук пытается отдышаться и, святой Бог, я пытаюсь стереть из своей памяти то, как она безрассудно напала на двоих огромных кровожадных мужиков.
— Какого черта ты там вытворяла? — взрываюсь я, дрожа от ярости.
В свою очередь, Брук даже на чуточку не выглядит обеспокоенной, она выглядит чертовски в восторге.
— Я только что спасла твою задницу, и чувствую себя превосходно, — говорит она, затаив дыхание, выглядя как чертовское видение в этом золотистом маленьком топе.
Боже! Мне хочется хорошенько ее встряхнуть и в то же время, я хочу поднять ее юбку к бедрам, наклониться между ног и погрузить свой язык в нее, пока она будет стонать мое имя, заставляя меня забыть обо всем, что только что произошло.
Мне чертовски не нравится, что Скорпион смотрит на нее.
Мне не нравится, что он говорит о ней.
Мне не нравится, черт возьми, что он толкает ее.
И я даже не могу выразить словами, что чувствую после того, как она разбила несколько бутылок о головы его приспешников. Иисус.
Провожу руками по лицу, затем потираю затылок, все мои конечности дрожат.
— Твою мать, во имя всего святого, никогда, никогда не смей делать этого вновь. НИКОГДА. Если бы хоть один из них поднял на тебя руку, я бы убил их всех на хрен, и я класть хотел на то, что кто-то наблюдает за мной!
Когда она просто смотрит на меня с вызывающим легким блеском в глазах, я ловлю ее за запястье и сжимаю так, чтобы она поняла, что ей нельзя сражаться с людьми такого типа, и отпускаю ее, когда она ахает.
— Я серьезно. Никогда не смей так делать снова.
— Ну, конечно же, я буду так делать. Я не позволю тебе вляпаться в неприятности.
Я могу только пялиться на нее, тысяча вещей, которых я никогда в своей жизни не чувствовал, поражают меня одновременно.