Репетитор
Шрифт:
– Ты что делаешь?
– Иди к себе, и чтобы через пять минут ты была готова на выход, – велел я.
– Мы что, уезжаем отсюда? – все еще не понимала Сашка.
– Конечно.
– Но почему?!
Я застегнул молнию на спортивной сумке и присел рядом с девушкой на постель.
– Потому, что пора. Мы оторвались от преследователей на сутки. Теперь это время заканчивается. Я думаю, что они уже знают, где мы. Но мы опять их опередим и после встречи с немецким детективом сюда больше не вернемся.
Сашка с сомнением посмотрела на меня.
– Почему
Я улыбнулся.
– Милая моя, неужели ты веришь, что эти веселые парни Вова и Толя действительно случайно познакомились с нами? Тоже мне научные сотрудники! Да я могу поклясться, что они оружием владеют гораздо лучше, чем ручкой! Если вообще умеют писать!
На лице девушке начал проступать страх.
– Наверно, ты прав, Сережа. И куда мы теперь?
Я пожал плечами.
– Устроимся в другой гостинице. Тут их полно. Давай, Казанова, складывай вещи!
Через несколько минут мы вышли из отеля и смешались с пестрой толпой на улице. На станции подземки Хоймаркт сели в поезд и сделав затем пересадку на трамвай, вышли на площади Хлодвига. Вскоре мы уже устраивались на новом месте – в комнате небольшого пансиона, который содержал немолодой кельнец явно турецкого производства. Уютная чистая комната находилась на втором этаже старинного домика недалеко от южной окраины Кельна. На первом этаже располагалось турецкое кафе, также принадлежащее хозяину пансиона.
Едва мы успели перевести дух, как уже было пора ехать на встречу в «Далмацию». Так как Сашка наотрез отказалась ждать меня в пансионе, пришлось взять упрямую девчонку с собой. Я вызвал по телефону такси, и мы отправились обратно в Инненштадт. Ровно в двенадцать желтый мерседес кельнской таксомоторной компании остановился на парковке перед дверями ресторана.
Пастернак нас уже ждал. Он читал газету, удобно расположившись недалеко от входа. Коричневый портфель стоял под столом. Мы поздоровались, и я заказал два кофе и мороженное для Сашки.
Человечек аккуратно сложил газету, убрал ее в портфель и посмотрел на часы.
– Что-то Кроо задерживается, – заметил он.
– А еще говорят, что немцы пунктуальный народ! – сказала Сашка, помешивая ложечкой шоколадное мороженное.
Пастернак усмехнулся.
– Если вы вдруг не знаете, деточка, то я вам таки скажу. Это не более, чем легенда. При всем моем уважении, я могу заметить, что немцы опаздывают не меньше остальных.
Время шло. Я заказал еще по порции кофе. Детектив не появлялся. Наконец, Пастернак не выдержал.
– Послушайте, господин Баринов. Это начинает делать мне нервы! Я не имею столько времени, чтобы пить здесь кофе. Наоборот, я имею дорогую жену Лялю, которая обожает ювелирный разврат! Надо таки работать, как вы думаете? Я, конечно, делаю шикарный оборот, но много денег это не приносит!
Человечек взволнованно вытер платком лысину, достал телефон и набрал номер Кроо. Ему никто не ответил. Пастернак непонимающе посмотрел на телефон,
– Ефим Борисович, вы знаете, где находится офис Кроо? – спросил я Пастернака.
– Конечно, за Рейном, в районе Дойц, на Тойтоненштрассе.
– Тогда поехали, – велел я, беря на себя руководство.
Выйдя из «Далмации», мы сели в знакомый черный фольксваген. Наш путь лежал к мосту Северинсбрюкке. Мы проехали по Перленграбен и поднялись на мост, названный в честь католического святого – третьего кельнского епископа Северина. С моста открывался великолепный вид на реку, по голубой глади которой, сновали юркие катера, обгоняя белые прогулочные теплоходы и неброские грузовые баржи. Рейн сверкал в лучах жаркого июньского солнца как груда алмазов. Далеко-далеко отсюда в ярко-синем небе парили несколько разноцветных воздушных шаров. Эта была праздничная картина ликующей природы. Резким контрастом со всей этой красотой выглядело разбитое полусгоревшее спортивное купе «Ауди», уткнувшееся в ограждение моста на встречной полосе. Проезд по ней был закрыт. Вокруг места происшествия суетились пожарные, сворачивая свои шланги. Несколько полицейских в зеленой форме регулировали движение по свободной стороне моста.
Повинуясь жесту полицейского, Пастернак затормозил, пропуская встречную колонну автомобилей. Я опустил стекло и спросил у, стоявшего рядом с машиной, стража порядка:
– Что случилось?
Полицейский, видимо, был не прочь поговорить.
– Видите, господа, что может произойти, если сесть за руль пьяным? От парня осталось немного, но от того, что лежало в машине, так разило спиртным, что у меня даже голова закружилась!
– Личность установили?
– Судя по уцелевшей лицензии, какой-то частный детектив из Дойца.
7
Впереди дали сигнал трогаться. Пастернак с побледневшим лицом нажал на педаль газа. Сашка, не понимая, что сказал полицейский, переводила встревоженный взгляд с меня на изуродованную машину человека, которого мы напрасно ждали в «Далмации». Съехав с моста, Пастернак остановился на первом же свободном месте. Он выключил мотор трясущимися руками и повернулся ко мне.
– Вы что-нибудь понимаете, господин Баринов? Как такое несчастье могло случиться?
Я пожал плечами.
– Вы верите в совпадения, Ефим Борисович? Верите, что некий Гюнтер Кроо назначает встречу, на которой хочет сообщить, что-то важное, однако перед этим почему-то напивается, садиться за руль и, на большой скорости, не справившись с управлением, врезается в ограду моста? Это похоже на несчастный случай? В глазах полиции – возможно, но мы-то знаем, что Кроо выполнял ваше поручение. Кто-то не мог допустить, чтобы Кроо рассказал о том, что он узнал.
Пастернак неуверенно произнес:
– Значит это таки не несчастный случай. Даже с закрытыми глазами видно, что это…