Ресурс Антихриста
Шрифт:
— Как будто ты не знаешь… Жизнь заставит и на ступе летать будешь. Кто всегда были врачи, учителя и в этом роде — нищая интеллигенция! Вся жизнь сводилась к одному — свести концы с концами, тут уж не до высоких материй.
— Зато спишь спокойно. Там ведь, если и рискуешь чем, то только репутацией, а на твоем новом поприще ставка покруче — на кону свобода. Не страшно загреметь к другому «хозяину» — ты ведь вроде не из блатных, а потому в зоне жизнь медом не покажется.
Хирург смолчал. Он все беспокойней ерзал на сиденье, то и дело вертя головой влево-вправо, словно пытался что-то высмотреть в непроглядной стене темного леса, нависавшего по обе
— Послушай, детектив, я тебе тоже чейндж хочу предложить, очень выгодный! Давай так: ты мне эту пленку — я тебе «Мерседес»! Документы сделаем, дарственную, все как полагается. Подумай, а?! Ты ведь сейчас за бортом, перебиваешься, и такую тачку тебе никогда не взять. Считай новье, тридцать тысяч не набегала.
— Бойтесь данайцев, дары приносящих, — усмехнулся Верховцев. — Так что ли, древняя мудрость гласит? По-моему так… Ты, Оскар Адольфович, очень и очень не глупый человек, но предлагаешь странные вещи. Оно понятно, и в черепке ты своем прокрутил, что жизнь и свобода стоят много дороже любой машины. Несопоставимо дороже! Отчего ж ты решил, что другие ценят свою жизнь меньше, чем колеса, будь они хоть золотые? Сейчас я скажу «по рукам» и укачу на твоей тачке… Ну, ночь моя, а завтра что? Да с завтрашнего дня ни одна страховая шарага за мою жизнь и паршивого сантима не поставит, и ты это прекрасно знаешь. Нет, Хирург, так не пойдет, а стало быть, чейндж у нас не состоится.
— Ну, почему же, два умных человека всегда могут договориться, — заискивающе лебезил Хирург. — Вы можете выдвинуть свои дополнительные условия, обговорим гарантии сделки…
— Пустой разговор! — оборвал его Верховцев. — Мы не в равных условиях; я за свои слова отвечаю, ты — нет. Ты хоть и богат, но подневолен. Над тобой есть хозяин, как он порешит, так и будет, а значит, все твои гарантии для меня не гарантии. Скоро приедем?
Хирург, казалось, пропустил вопрос мимо ушей. Он продолжал вертеть головой по сторонам, несколько раз взглянул на висящее перед ним овальное зеркальце и каким-то неузнаваемым, севшим голосом произнес:
— Детектив, у меня неприятное известие — за нами едет машина, это наши люди. Видишь, не послушал, а ведь мы могли бы договориться. Жаль…
Верховцев коротко обернулся — действительно на небольшом отдалении их преследовала какая-то легковушка. Судя по огням, их разделяло не более сорока метров.
«Дорога блокирована, они поджидали где-то на обочине, — молнией мелькнуло у него. — Мои намерения для них не загадка, а если так, то наверняка они поджидают меня еще и впереди, где-то на подходе к цели. Старый футбольный прием, берут с двух сторон, „в коробочку“… А вдруг Хирург блефует, желаемое выдает за реальность? Проверим…»
Для начала он приказал Хирургу выключить в салоне свет. Когда они промчались еще пару километров, Олег обернулся. Все оставалось по-прежнему — машина, следующая за ними, выдерживала тот же интервал, и казалось, сидевшие в ней менять своей тактики не собирались. В том, что это охотники «по его душу» сомневаться уже не приходилось, и он уже мысленно корил себя за то, что потратил столько времени на «интервью», вместо того, чтоб сразу начать с главного и заполучить вещественное доказательство — решающий аргумент для будущего следствия.
«А теперь следствия может и не быть, до этого просто-напросто не дойдет, — думалось детективу. — Конечно, Чухонец всех их поднял на ноги, и они пойдут ва-банк, чтобы получить меня в любом виде, живым или мертвым, без разницы. А если так, то и Хирург, и я — оба смертники, они знают, что он у меня под прицелом. Плохо! Все очень плохо! Надо вперед, только вперед — другого выхода нет. Надо пробовать оторваться, „Мерсик“ машина мощная — может, уйдем!..»
Не успел он дать команду прибавить газу, как с коротким звоном лопнувшей струны, пуля пробила навылет оба стекла их машины и умчалась в никуда, чтобы исчезнуть в поглотившей ее темени. Верховцев скосился на заднее стекло — дырочка в нем проклюнулась всего в каких-то двух десятках сантиметров от его головы. Последние сомнения относительно складывающейся ситуации отпали сами по себе.
— Стреляют, однако! — стараясь сохранить хладнокровие, резюмировал он. — «Мерседес», Хирург, у тебя, нет спору, шикарный, но с каждым выстрелом его стоимость будет падать. Не жалко? Мишень удобная, не промахнется и слепой.
— Наши… Точно наши, — словно размышляя вслух, проговорил Хирург, но особой радости и оптимизма в его голосе не чувствовалось. Будучи заложником Верховцева, он никаких иллюзий в отношении своих перспектив не питал. Заложник, он и есть заложник, и разговор с ним короткий.
— Вижу что ваши, — Верховцев на мгновение обернулся и, почти не целясь, выстрелил сквозь заднее стекло, ориентируясь только по свету фар погони. — Дави на газ, Хирург, жми на полную! И запомни: как бы все ни сложилось, что бы ни случилось со мной — ты будешь первый!..
Оскар Адольфович возражать и не думал, он словно ждал этого сигнала, и его «Мерседес» как спортсмен, обретший второе дыхание, слегка взвыв, стал наращивать скорость. Верховцев бросил взгляд на спидометр — стрелка приближалась к отметке «200»; с учетом отвратительного состояния дороги такую езду можно было без натяжки назвать «гонкой в ад». Снова посмотрев назад, он с удивлением обнаружил, что огни преследующей их машины отдалились на весьма значительное расстояние, теперь они были едва различимы.
«Кажется, оторвались, — подумал детектив. — Неужели попал?! Куда?..» В чудеса он не верил, но факт оставался фактом — с каждым мгновением преследователи все больше отставали, а когда он через минуту снова глянул в окно, то огни на дороге сзади исчезли вовсе.
Тем временем, Хирург стал заметно сбавлять газ и, упреждая вопрос детектива, поспешил пояснить:
— Где-то здесь должен быть поворот…
И, не дожидаясь реакции Верховцева на это сообщение, продолжал снижать скорость. Олег снова оглянулся назад, но ничего, кроме сплошной темноты, он не увидел. Дальнейшее произошло так стремительно, что он не успел даже своевременно среагировать. Словно скованный каким-то непонятным гипнозом, он увидел, как Хирург открыл на ходу ближайшую к нему дверцу, и пока завороженный детектив пытался сообразить, зачем это понадобилось и что может за этим последовать, тот уже, словно подброшенный невидимой пружиной, в мгновение ока вылетел из машины, и она, неуправляемая, снова набирая скорость, понеслась с крутого откоса дороги в поросшую мелким кустарником темную пугающую бездну.
«Все! Конец!» — успел подумать Олег. В следующее мгновение «Мерседес» развернуло и он, будто наткнувшись на преграду, кувыркнулся через бок, потом еще раз, еще… Верховцев, вышвырнутый из сиденья, получив сильный удар в плечо и голову и едва не потеряв сознание, из последних сил пытался за что-нибудь ухватиться, удержаться, чтобы не быть смолотым и раздавленным в этой жуткой круговерти. К счастью, этот смертельный кульбит закончился тем, что машина легла на бок и, по инерции еще поскользив вниз, в конце концов остановилась.