Ретроспект: Эхо

Моключенко Виктор Александрович

– Погоди. Но как…

– А ты все такой же, Звездочет, все ищешь свои ответы. Но правда бывает не одна, их бывает несколько и они не всегда уживаются между собой. Опустите оружие, отныне причин для стрельбы нет.

– Ага, жди когда у вас в головах в очередной раз переклинит! Всю жизнь стреляли и тут на тебе – братья во постулате!

– Не хочешь мира – гуляй с зомбями. Скоро прорыв – пожал плечами и кивнул на темнеющее небо Крипта.

Лист кивнул, Брама бубня под нос о сопляках и выскочках, нехотя повесил оружие на плечо. Наверху гулко загрохотало и, перепрыгивая через шипящее в лужах «ведьминого студня» железо, отряд устремился вслед

за постулатовцем по лабиринту заводских корпусов. Земля уже начала содрогаться под ногами, когда они прыгнули в узкий люк, и над ними закрылась тяжелая крышка. В углу ярко пылало бездымное пламя, и фигуры в массивных экзоскелетах повернулись в сторону гостей. Брама шумно сглотнул, но Лист, как ни в чем не бывало, прошел к пламени и протянул озябшие руки. Фигуры расступились уступая место, а один из постулатовцев придвинул пару ящиков и позвал остальных. Первым сдался Шуня, тершийся и меж бандитами и меж шпиками, убедившийся, что общий язык можно найти со всеми, если этого захотеть. Потом подошел Самум, невозмутимо разглядывая подернутые белой пеленой глаза, шпики всегда ладили с постулатовцами и только собирался он что-то спросить как чья-то гигантская рука рывком подняла его в воздух:

– Шпик!!!

– Нет-нет! – Лист повис на руке постулатовца – Это только комбинезон, свой он растворил в «студне», а этот снял потом с зомби. Смотрите, как он прорван поперек спины, может ли человек после этого выжить?

Постулатовец поднес Самума ближе к костру и посмотрел на спину:

– Нет, с такой раной жить невозможно. Твое счастье, сталкер. Два раза выжил.

– Каких два раза? – прохрипел отпущенный наземь Самум, держась за горло и судорожно втягивая воздух.

Постулатовец повернулся к костру:

– Сегодня был Зов вещающий - отныне вражда между постулатом и сталкерами завершена, ибо зажегся новый светоч, принесший мир и указывающий путь к истине, и только шпики пребывают в тени внешней и подлежат истреблению.

– Учту – кивнул Самум – только где же мне тут взять другой комбинезон, ведь придушите ненароком.

Постулатовец стал и позвал его за собой, в противоположную сторону просторного помещения. Самум пожал плечами и пошел за ним, а через несколько минут вернулся к костру уже облаченный в ржавый экзоскелет подгоняя его под себя. Постулатовцы удовлетворенно закивали головами:

– Носи с честью, сталкер. Брат Бозон был хорошим бойцом, и погиб как подобает бойцу, исполняя великую волю.

– Постараюсь не посрамить – склонил в почтении голову Самум, пробуя, не стесняет ли ветхая экза движений. Несмотря на внешнюю дряхлость экзоскелет оказался даже лучше брони путников, намного легче и гибче, внешняя ржавчина была только камуфлирующим слоем, прекрасно сливающимся с любой поверхностью.

– А мне такой можно? – попросил неожиданно Шуня – я тоже не очень люблю шпиков, от их рук погибло немало моих друзей. Взять хоть Понырева… эх, Серега Серега…

– Брат Сергий пребывает в добром здравии – отозвался Крипта – он удостоен чести лицезреть светоч истины.

– Понырев? Понырев жив? – Шуня подлетел в Крипте и вцепился в плечо экзоскелета.

– Жив – повернувшись, посмотрел на него страшными белесыми глазами постулатовец – покуда светоч не открыл нам глаза на бездну этого греха, мы имели дело с богомерзкими шпиками. Они нам его продали.

– Так он тоже в постулате? – Шуня похолодел.

– Это великая честь – отозвался сидящий рядом постулатовец – видение истины опаляет неготового, и этот след на наших

глазах остается как память о прежнем неведении. Вы лишь изредка теряете бойцов и только слышите о выворотниках, зачастую ни разу их не видев, мы же ведем с ними постоянную войну. Не было ни дня, что бы они не штурмовали Припять или ЧАЭС, но благодаря голосу постулата и являющей силу его Полине Северовой – мы одержим победу.

– Полина? – в один голос воскликнули Лист и Звездочет.

– Да, именно она открыла нам свет истины, указав на былую гибельность пути, которым нас совратил трус и предатель, чье имя отныне проклято и презираемо каждым верующим.

– Вот это новости – выдохнул Звездочет и рухнул на ящик – мы тут из шкуры лезем, ищем. И что теперь?

– Ты можешь быть с нами по доброй воле. Мы сами не могли противиться воле того, кто извращал и покрыл ложью пути, ведущие к свету. Это как знать, что поступаешь неправильно, но все равно продолжать это делать ибо нет сил противостоять.

– Ясно. И давно ты, Крипта, служишь Постулату и вот так вот странно говоришь?

– С тех самых пор как братья мои показали мне путь, но их ли вина что их вел недостойный? Среди вас он тоже есть.

Крипта посмотрел на Ионова и тот задрожал, вжимаясь в стену на которой плясали блики костра.

– Ионов, и извративший слова постулата Семецкий - коллеги. Один руководил Экс-три, этот вот здесь, на Экс-один. Один отравил Постулат ложью и жаждой власти, скрыв свет его истины, этот пытал ни в чем неповинных людей, превращая в чудовищ.

– Вот это да! – прошептал потрясенный Самум – и после этого вы будете прикидываться мирной овечкой, Ионов? Ионов?

Но в том месте, где он только что стоял светилась тонкая полоса электрического света, стремительно сужающаяся от бесшумно закрывающейся бетонной плиты. Крипта гигантским прыжком подскочил к стене и успел просунуть окованную сталью ногу в щель прежде, чем она успела закрылся. Он зарычал от боли, к нему подскочило еще несколько фигур, и напрягая сервомоторы экзоскелетов начали сдвигать стену в противоположном направлении. За толстой стеной раздался приглушенный вой исполинских моторов. Ноги бойцов высекая гроздья искр, со скрежетом начали скользить обратно, в воздухе запахло озоном, сверкнула сиреневая вспышка и с гулким звоном плита раскололась на мелкие части. Крипта отлетел в сторону, осыпаемый бетонной крошкой, а Лист потрясенно смотрел на свои руки.

– Сила Постулата! – выдохнули бойцы и опустились перед Листом в почтении на одно колено.

– При чем тут сила? Просто наэлектризовался парень, занервничал, и как шарахнул – скрывая изумление хохотнул Брама.

Постулатовцы не поднимали голов до тех пор пока Лист, с дрожью в голосе, сам их об этом не попросил. Звездочет помог подняться Крипте, что тоже порывался высказать почтение и спросил:

– Я может и неверующий, и не особо понимаю в вашей вере, не сочти за труд, объясни бывшему командиру, что к чему.

– На нем светится знак Постулата, ты этого не видишь, не можешь видеть, но его сила пронзила пространство и размела в прах преграду, хотя ты можешь думать, что он просто неудачно прикурил.

– Так выходит у Постулата может быть несколько господ?

– Постулат един, но имеет четыре грани, каждая из которых исполнена силой целого. Это истина.

– Хрена се святая троица – посмотрел в сторону коридора с тускло мерцающими ртутными лампочками Самум – тогда, как минимум, должно быть еще двое этих, «хранителей единого». Вы их знаете?