Ревизор: возвращение в СССР 24
Шрифт:
– Ага, через японцев, – хохотнул Пахомов и мужики оживились и перешли к другим вопросам.
Короче, на мне, пока, типография и обувная фабрика. Когда все вопросы обсудили и начали вставать из-за стола, я уточнил у Бортко, в курсе ли теперь Марьяна, кто я?
– Надо же дальше работу продолжать, – сказал я. – Хочу завтра заехать на типографию.
– В курсе, в курсе, езжай, – махнул он рукой, собираясь идти в баню.
– А здесь где-нибудь есть телефон? – поинтересовался я.
– Первая дверь от входа по правой стороне, – ответил он и я направился туда.
Позвонил домой,
– Просила, – ответил тесть. – Спектакль закончится в десять.
– И всё?
– Всё.
– Ладно, спасибо.
В начале десятого поеду не спеша к гостинице, – подумал я, положив трубку, и пошёл в баню к мужикам.
***
Москва.
Сидя за соседним столиком в антракте, Елизаров исподтишка наблюдал за Галиёй. Неожиданная напарница ему в этот раз досталась, – думал он. – Говорит, что только недавно приехала в Москву непонятно откуда, даже город трудно запомнить, первый раз услышал, что такой существует, муж студент- второкурсник, а сама в шубе неизвестно за сколько тысяч. Сапожки импортные, и сама хоть сейчас в Париж, играть роль местной богачки на Монмартре… Врёт она всё, конечно. И в буфет в театре их привела, как будто каждый день здесь бывает. Это ещё если не вспоминать про талон в спецсекцию… Знаем мы таких. Послушать, так плоть от плоти трудового народа, а сами чьи-то племянницы или любовницы. Иначе как бы она в такое учреждение работать попала? Но хороша собой, ничего не скажешь, хороша... Особенно выгодно смотрится на фоне этих бледных британских богомолих. Чуть костями на ходу не гремят, не едят почти ничего, а на еду таким тоскливым взглядом смотрят… точь-в-точь как собака на привязи, которую покормить забыли.
***
Приехал к «Националю» намного раньше, еще спектакль даже не закончился. Припарковался недалеко от входа и стал ждать. Время ещё детское, народу на улице много… Прождав минут десять, решил пройти в холл гостиницы и ждать там, а то пропущу ещё жену.
Швейцару достаточно было увидеть красные корочки, как он распахнул передо мной дверь, я даже открыть их не успел. Прошёл в холл, кивнув портье вместо приветствия, выбрал свободный пуф и уселся напротив входа в ожидании жены с делегацией.
Они явились только минут через десять, жена с молодым сотрудником и три высокие девицы, явно модельной внешности. Ну что, собственно, и не удивительно, кто бы молодым и неопытным сотрудникам доверил сопровождать кого-то серьёзного? Хотя, принимали, судя по всему, этих девчонок по высокому разряду, не экономили. И гостиница хорошая, в центре, и Большой театр.
Встал им навстречу и поздоровался на английском. Галия радостно бросилась меня всем представлять. Переводчик представился по фамилии, Елизаров, взгляд цепкий, внешность характерная для Комитета… Так что правильно я жену предупредил, никакой он не переводчик.
Успели перекинуться с девчонками несколькими фразами, пока он у портье получал ключ от номера. Спросил, где они были, что видели? Но тут подошёл «переводчик» и вручил ключ от номера самой высокой из девушек, давая всем понять, что разговор окончен. Галия осталась со мной, а Елизаров проводил девушек до лифта и вернулся.
–
– По домам, – ответил он и мы все вместе направились к выходу.
Швейцар открыл перед нами дверь, и я сразу повёл жену к машине. Она не успела ещё остыть, завелась с пол-оборота и я, усадив жену на переднее пассажирское место, подошёл к Елизарову.
– Приятно было познакомиться, – протянул я ему руку на прощанье.
– Взаимно, – ответил он без улыбки.
– Может, подбросить куда? – поинтересовался я.
– Спасибо, я на метро, – отказался он.
– Ну, на нет и суда нет, – улыбнулся я, садясь в машину рядом с женой и выезжая на проспект Маркса. – Как отстрелялись? Вроде, иностранки довольны, – заметил я.
– Ой, такое было! – принялась рассказывать жена. – Сара чулок где-то зацепила, а нам в театр! Представляешь? Где чулки срочно взять?
– И где же? – поглядывал я на возбуждённую жену, улыбаясь. Приятно было видеть, что после долгого рабочего дня она вся так бодрячком держится. Нравиться ей работать после долгого домашнего сидения…
– В спецсекции Детского мира! – победно произнесла она. – Нам там помогли и даже талон при мне остался. Молодцы продавшицы!
– Молодец. Не растерялась, – похвалил я её.
Но вместо того, чтобы радоваться первому успешному заданию, Галия вдруг начала сравнивать себя с профессиональными моделями.
– У них такие талии тоненькие, – грустно говорила она, – особенно у Аманды. И грудь маленькая, не то, что у меня. Ну ничего, скоро перестану кормить и сяду на диету.
И озабоченно потрогала свою грудь.
Ещё чего не хватало? – подумал я. – Руки прочь от груди моей жены!
– Дорогая, они вынужденно такие худые, чтобы на фотографиях получаться в нормальных пропорциях. Фотосъёмка немного искажает формы, полнит. Понимаешь? И ради того, чтобы выглядеть на фотографиях нормально, они так худеют. Нарушая нормальную биологическую норму для женщины… Некоторые настолько отвыкают есть, что от голода погибают. Издержки профессии. А куда деваться? Чуть на нормальную женщину станешь похожа, из моделей напрочь выкинут…
– Правда? – удивлённо посмотрела она на меня. – Я не знала…
– Да, и фото, и телекамера визуально прибавляют объёма. Профессионалам это прекрасно известно. А что касается непрофессионалов, – схватил я её за выглядывающую из-под шубы коленку. – То их мнение однозначно. Мужчины – не собаки, и на кости не бросаются.
Жена расплылась в довольной улыбке.
– Кстати, а ты обратил внимание, какая у Елизарова шапка? – переключилась она. – Надо тебе такую же купить. К этому пальто твоя вязаная совсем не подходит.
– Ну, и к твоей норке, конечно, тоже не подходит, – улыбнулся я. Ну а что, денег полно, и будет еще больше, смысл на шапке экономить… Так, как мне на меховую фабрику попасть, ставить в известность наших, или напрямую с бухгалтершей связаться?
– На рынок в субботу поедем, давай у Серго спросим, где купить? – предложила жена другой вариант.
– Точно! Так и сделаем. Он постоянно намекает, что через него что угодно можно купить.
***
Москва. Гостиница «Националь».