Ревизор: возвращение в СССР 24
Шрифт:
– Но этот первый секретарь же там примазаться пытался к его заслугам… – настаивала мама.
– К чему? Ну, подошёл глава города к очередному передовику при скоплении народа. Руку ему пожать и погордиться вслух, что есть на их земле такие самородки. А этому Быкову вместо того, чтобы поулыбаться, народ, партию и руководство поблагодарить, высказаться с критикой приспичило… Правдоруб… Ну, и что я теперь сделаю?
– Он там пишет, что власти городские всё время критикует нещадно, – подсказал Ахмад.
– Ну, правильно, – рассмеялся я. – Потому и критикует, что понял уже, что терять нечего, довыпендривался
– Ты не будешь ему помогать? – с сомнением глядя на меня, спросила мама. – А если у него тоже нервы сдадут, как у той женщины из твоей статьи?
– А чем я могу ему помочь? Голову свою одолжить? У него только один вариант, уезжать куда-то далеко-далеко, где его никто не знает, и начинать всё сначала. И успехами своими больше не кичиться при народе. Постараться сделать выводы из произошедшего, и скромнее стать. А то автобус ему дай, маршрут дай, пассажиров дай, а успехов в работе он один добился.
– Что, может, так и написать? – спросила мама, наконец, начиная понимать мою точку зрения на эту ситуацию.
– Не вздумай! – подскочил я. – А то будешь следующая, кого этот правдоискатель начнёт нещадно критиковать. Оно тебе надо? Взрослый мужик, сумел кашу заварить, пусть сам теперь и расхлёбывает. И вообще, зачем он мне написал? Писал бы в обком, в ЦК КПСС, приложил бы все вырезки из газет про себя, копию орденской книжки, отписки из горкома на жалобы на руководство своего автобусного парка. Там же не знают, что он в своем городе со всеми умудрился отношения испортить на ровном месте, авось и помогут. Ну, как нормальные люди делают?.. А он в газету написал, в надежде, что статья про него выйдет, где его хвалить будут, а всех начальников в городе ругать. Чтобы ею в морду своим врагам тыкать, как крестом в морду вампира тыкают.
Глава 15
Москва. Квартира Ивлевых.
С самого утра в пятницу позвонил Георгичу, председателю моего ГСК. Он сообщил, что вдова не против продать машину, но кому попало не отдаст. Она ей дорога как память о муже.
– Хорошо, что твой друг милиционером оказался, – делился со мной председатель. – Она ж сначала ни в какую продавать не хотела, говорит, память о муже. А как услышала про капитана милиции, так сразу и согласилась.
– Ну спасибо, Виктор Георгиевич! А сколько денег она хочет?
– Это вы сами с ней разговаривайте и смотреть машину договаривайтесь, – ушёл от всякой ответственности он и продиктовал телефон вдовы.
Тут же ей и набрал. Высказал слова соболезнования сперва, только овдовел человек, а потом уже перешёл к делу. Договорились с ней, что как сами сможем подъехать, так ей позвоним, она придёт в гаражи, живёт рядом и сегодня дома целый день.
– Вася, – тут же набрал я Баранову, – ты машину ещё не купил?
– Нет, мы ж в Южный порт с тобой собирались, думал позвонить тебе попозже, на завтра договориться.
– Отлично. Нашёл тебе «Москвич» у нас в гаражах. Хозяин погиб недавно, бедолага, тоже милиционер, кстати. Договорился с его вдовой машину сегодня посмотреть. Ты когда ко мне сможешь подъехать?
– Да я хоть сейчас. Только у начальства отпрошусь, – оживился Вася.
– В форме будешь?
– Ну, да… А что? Лучше в штатском?
– Нет-нет, как раз хорошо. Так и надо. А то она не хотела продавать, только когда услышала, что ты тоже милиционер, тогда согласилась. Просто… Без формы если придёшь, подумает ещё, что мы её обманываем.
– Ну, понял, понял. Приду при параде, – рассмеялся он. – Дай мне минут десять. Я к начальству и перезвоню тебе, отпустили или нет.
– Давай. Жду.
***
Москва. Лубянка. Кабинет зампредседателя КГБ СССР.
Поразмыслив над новым, совершенно неожиданным запросом агента «Скворец», зампред Вавилов окончательно пришёл к выводу, что есть большая вероятность, что супруг агента, иностранный гражданин, вполне мог повлиять на неё, особенно, если сам имеет отношение к какой-нибудь из разведок… Так же нужно выявить, не знает ли Фирдаус, что его жена агент КГБ. Не исключен вариант, что знает, и сочувствует и жене, и целям Комитета, не являясь иностранным сотрудником разведки. Он араб, всю жизнь проживший на границе с Израилем, там многие любят СССР за оказываемую поддержку против Израиля. Тогда есть смысл задуматься о его вербовке. Сын долларового миллионера, который однажды унаследует все его состояние или часть. У КГБ были такие агенты, и некоторые из них щедро финансово подпитывали Комитет. Бюджет от государства уж слишком ограничен, чтобы на все цели денег хватало…
Также нельзя, конечно, исключать контактов Дианы с кем-то из наших, кто знаком с изнанкой службы в органах… Если так, то этот кто-то непозволительно распустил язык… Диана не является кадровым сотрудником Комитета, чтобы с ней такие щекотливые моменты обсуждать. Тем более, настолько специфические, что они могут негативно повлиять на ее желание сотрудничать с Комитетом. Это уже, фактически, вредительство…
Прежде чем начинать разработку мужа «Скворца», надо собрать побольше материала, и точно понимать, от него ли она узнала столько всего интересного про работу спецслужб… – решил Вавилов и вызвал полковника Воронина.
– Вызывали, Николай Алексеевич? – не заставил себя долго ждать полковник.
– Да. Не даёт мне покоя наша звезда подиума, Павел Евгеньевич. Как бы наш агент не оказался замужем за другим агентом.
– Вполне разумная версия, я, в общем-то, тоже об этом подумал после последних запросов, – согласно кивнул Воронин.
– Давай-ка, Павел Евгеньевич, ставь прослушку на квартиру Эль Хажж. Это первое. Второе – прослушка Ивлева. Есть от неё, вообще, какой-то толк?
– Там всё без сенсаций.
– Надо анализ сделать. Я смотрел лично, но мало ли, вечно же дергают. Вдруг отвлёкся и что-то пропустил? Если ничего не обнаружите, снимайте через две недели.
– Понял. Сам анализом займусь.
– И ещё. Протрясите окружение «Скворца»... Ищите любых отставников КГБ, ГРУ, ну и действующих сотрудников, с кем она может общаться. По всем адресам, где она живёт и регулярно бывает. Среди преподавателей её института, может, кто-то есть? Уточните у нашего сотрудника там.
Выйдя от зампреда, Воронин сразу направился к себе. Ну вот, в кои-то веки грамотный анализ и указания, – думал он по дороге, – чему-то все же Вавилов у нас научился…