Ревизор: возвращение в СССР 4
Шрифт:
Что там может быть сложного? — рассуждал я. У мамы куча книг с рецептами. Неужели я не справлюсь?!
Какое же меня ждало разочарование! Я перерыл всю мамину специализированную литературу. Все рецепты супов начинались со слов «возьмите бульон». И ни слова о том, где его взять.
Я очень болезненно переживал свое фиаско, пока не догадался поискать рецепт бульона. И нашёл!
Только в одной из маминых книг нашлось описание процесса варки мяса, птицы и рыбы. Оказывается, для каждого вида продукта свое время термической обработки и куча нюансов, например, в какой момент надо солить
Это очень впечатлило меня. Оказывается, большинство поваренных книг абсолютно не рассчитаны на нулевого пользователя, а предполагают наличие хотя бы минимальной подготовки.
И ещё, с тех пор я чётко усвоил, что любому делу надо учиться. В двадцать первом веке эта задача, конечно, сильно упростилась благодаря интернету.
Как в начале семидесятых молодой жене, не подготовленной к самостоятельной жизни, освоить кулинарную науку? Особенно, если ни мамы, ни бабушки рядом нет… Я представил свою дочку из прошлой жизни в такой же ситуации и во мне папа Павел Андреевич взял верх над младшим братом Пашкой. Надо будет дать ей пару мастер классов.
— Ладно, — успокаивающе сказал я сестре, — это дело наживное. Освоим основы, дам тебе пару уроков.
— Да чему ты меня научишь? — поразилась сестра, — бабуля тебе и чайник не доверяла погреть!
— Ты будешь поражена тому, чему я научился, пока тебя не было! — пообещал я ей.
Инна немного расслабилась, повеселела и резво направилась к сумкам, начав смотреть, что я такого привёз.
— Я много за бабулей наблюдал, — добавил я, — как она у плиты хлопочет, попробуем с тобой сегодня что-нибудь замутить.
Пётр, сидя напротив меня, громко хмыкнул.
— Я это есть не буду, — заявил он.
— Будешь как миленький! — шёпотом одернул я его. — Будешь есть и нахваливать. Иначе она никогда не научится. Ты думаешь, это очень просто? Года два пройдёт, пока она руку набьет, рецепты подберет. И не вздумай её критиковать! А то всё желание ей отобьешь и будешь всю жизнь по столовкам шарахаться и полуфабрикаты жрать. И денег постоянно будет не хватать, дома питаться гораздо дешевле.
Зять с интересом посмотрел на меня. Явно обалдевал от того, что говорю я умные вещи, и не придерешься, а с виду пацан-пацаном.
Инна тем временем разобрала гостинцы от родных, перетащила часть в холодильник, а часть в буфет на кухне. И тут она добралась до импортных товаров, и сразу начались ахи-охи. Открыла коробку с бокалами.
— Ах!.. — раздался ее восхищенный возглас. — Какой цвет!.. Как раз под скатерть!..
— Это всё на продажу. — остановил я её. — Куплено за чужие деньги, нужно их вернуть и хоть что-то сверху заработать. Где тут, кстати, можно импорт сбыть?
— В больнице у нас можно, — пробурчала Инна, обиженно укладывая бокалы обратно в коробку. — У нас всё время кто-то что-то приносит. Тебе что, жалко для сестры бокалы? Ну хочешь, я их выкуплю у тебя. Ты их за сколько купил?
— Инна, бокалы на продажу, — строго повторил я сестре, стараясь сдерживать раздражение. — Нам деньги очень нужны, элементарного холодильника дома нет и коляски для Аришки. Мне нужно заработать, а не просто по себестоимости вещи отдать.
Сестра
— Времени у меня не так уж и много. Когда сможем в больницу вещи отнести? — обрадовался я, что на каком-нибудь развале на холоде стоять не придётся, подставляясь под статью о спекуляции. — Какие у вас сегодня планы, например? — спросил я.
— Сегодня воскресенье. Если хочешь, давай в центр города съездим, вещи в больницу ей закинем и по набережной погуляем, город посмотришь, — предложил Пётр.
— Хорошо было бы, — согласился я. — Как думаете, до моего отъезда сумеем продать? А то мне деньги вернуть надо.
— Успеем, — уверенно сказал Петр, — у нас тут с товарами не сильно разбежишься, а уж импортные вообще достать трудно, только через знакомых, да и то…
Зять посмотрел на жену, ожидая, видимо, подтверждающего кивка с ее стороны. Но Инна ушла в свои обиды, разочарованно молчала и укладывала назад вещи.
— Ладно, не расстраивайся ты так, — сжалился я над ней. Нельзя совсем уж сразу ломать сестричку, хоть и хотелось. Будем постепенно воспитывать. — Одни джинсы тебе привез, в подарок. — И тебе, — повернулся я к зятю. — Джинсы и кроссовки.
Инна сразу заинтересованно начала обратно выкладывать вещи. Гримаска недовольства на лице все еще оставалась, но азарт и радость от предвкушения обновки постепенно вытесняли ее.
Зять никак не отреагировал, лишь с улыбкой наблюдал как Инна бегала туда-сюда в ванную переодеваться. Пока она нашла женские джинсы по своему размеру, она все три пары перемерила.
Я исподтишка наблюдал за ними. Молодые, зелёные. Но у них есть всё, чтобы стать крепкой парой. У них очень теплые, уважительные отношения, они как могут заботятся друг о друге. В меру своего разумения, конечно, но тут уж ничего не поделаешь. А думать о других еще научатся. Жизнь заставит. А не заставит, так я сам лично этим вопросом займусь.
Познакомившись с сестрой, понял, что привести ее в чувство просто необходимо. Инфантилизм у юных дев может быть по-своему очарователен, если ты миллионер и капризы милой сердцу дамы исполняет табун слуг. Да и то, как я наблюдал неоднократно, такие союзы зачастую держатся совсем недолго и заканчиваются уныло и однообразно — разводом. После которого миллионер вместе со своими миллионами и слугами отправляется на поиски новой пассии, а вот избалованная инфантильная уже не совсем юная дева остается у разбитого корыта.
Для своей родной сестры я такой участи точно не хочу, да и муж ее мне нравится как человек. К тому же дочка у нее маленькая, про инфантильность в такой ситуации надо забыть прочно и навсегда.
Я улыбнулся про себя, снова заметив, с какой нежностью Пётр смотрит на Инну. Всё будет хорошо. Как отец, я бы одобрил такого зятя.
Плохо только, что они очень далеко от близких, и некому им подсказывать, учить, мозги вправлять на постоянной основе…
Тем временем Инна выбрала джинсы и кроссовки мужу, заставила его померить всё это.