Революционер
Шрифт:
– Сколько там ровной поверхности? – спросил Молотов.
– Не считая дамбу – около пятидесяти метров, – ответил наш инженер.
– На скорости в шестьдесят километров – это несколько секунд. За эти несколько секунд надо успеть разогнаться до сотни? – угрюмо констатировал Барсук, прикидывая в уме расстояние.
– А динамика у локомотива хорошая? – спросил Добб, слегка ухмыльнувшись. Я припомнил этот автомобильный термин – динамика это вроде как быстрота разгона.
– По сравнению с остальными – лучше не сыщешь. Но на такую скорость за пятьдесят метров...
– Вообще-то сорок, – перебил Сенбернар.
– Десять метров это наша переправа. Она в самом начале ровного места идёт, потом сорок метров ровно и начинается подъём.
Машинист нецензурно выругался, помянув большого хорошо мне знакомого солдата с миниганом.
– И если у нас не получается – мы впрягаемся в паровоз и тащим его волоком? – подвёл итог Добб.
Все замолчали, а потом Полковник пожал плечами:
– Выходит что так.
Все замолчали и некоторое время думали. Снова тишину пришлось разбить мне:
– Так когда выдвигаемся?
И снова простой вопрос привёл всех присутствующих в ступор. Это было немного удивительно.
– Сегодня? – робко предложил я.
– Сегодня, – кивнул шакал.
– Точно.
– Чего нам ещё ждать?
– И так в график не укладываемся...
– Так если мы не укладываемся...
– Тогда чего нам ждать? – закончил я этот обрывистый диалог. Все морды в вагончике уставились на меня.
– Я отгоняю состав на основной путь, – кивнул машинист.
– Собираем всех бойцов, – вызвался Молотов и я вместе с ним.
– Я быстро разъяснюсь с Красноярском, – улыбнулся наш Полковник и махнул лапой, – Сорвались, все, мы уезжаем!
– Есть! – первым ответил Добб и, схватив мегафон Динозаврика, первым убежал к полю, где временно селились наши солдаты. За стенкой раздался усиленный мегафоном голос:
– Все быстро собираемся к отправке! Уезжаем сегодня!
– Без него не справимся, – улыбнулся я серому псу, и тот подтверждающее кивнул.
– Так, я на машину и в Красноярск. Без меня не начинать.
Он накинул на плечи свой пиджак, выходя из вагончика. Машинист ничего говорить не стал – просто ушёл, погружённый в свои мысли. Остались мы с Молотовым, глядящие друг на друга.
– Тебе бы, лейтенант, лучше идти, Доббу могут не поверить.
– Попробуй такому не поверь, он во внутриматочную дугу согнёт.
– Пойдём, – сказал пёс и поднялся из-за стола. Я встал за ним и вышел к полю, на котором уже вовсю сворачивали палатки и собирали рюкзаки.
Некоторое время им придётся потаскать всё на себе, поскольку основной состав, то есть двенадцать пассажирских вагонов всё ещё стояли на территории сталелитейного завода, а к локомотиву были прицеплены только грузовой вагон с патронами и чёрная пусковая система, сделанная людьми. Последним волочился маленький строительный вагончик, типа инженерного, который мы тоже решили взять с собой – пятнадцатый вагон совершенно не повредит составу, а у командования будет место где собраться.
Вокруг атомовоза уже роились разнообразные звери, отсоединяя его от созданной нами электросети. Провода, коммуникации и всё остальное потом заберёт Красноярск. Когда от бывшего паровоза отсоединили основной кабель, машинист махнул лапой чтобы все убирались с путей, и как можно быстрее. За две недели простоя из него выветрилось немало воды, и сейчас в специальные резервуары заливали из огромных бочек фильтрованную воду, которую набрали из Енисея. Этого должно было хватить до самого Владивостока.
Шакал нашёл себе машину, и уехал так быстро, что я даже не успел рассмотреть кого он собой взял. Это было и не нужно – у меня было много работы по сбору тысячеголовой армии уставших зверей, и самому надо было собраться. Пока поезд заправляли и готовили к отправке, я помогал Доббу и Молотову, в основном унимая не в меру разговорившихся сержантов и старшин, которые ничего, кроме приказов не понимали, если они, конечно, не звучали из уст старшего по званию.
Через два часа мы собрали в кучу всё выданное нам барахло вроде электрогрилей, смотали провода на катушки и сгрудили их на берегу, ближе к Красноярску. Локомотив, оставив на пути три вагона, взял с собой что мог и укатил в Красноярск за основным составом. Пока мы были предоставлены сами себе, солдаты расположились на путях и отдыхали после двухнедельной рабочей смены, греясь на солнце и разговаривая на разные темы. Я тихонько присел на подножке багажного вагона и поставил РПД на приклад. Я, честно говоря, даже не верил, что всё наконец-то закончилось и мы доедем до Владивостока...
Чтобы потом собраться и поехать обратно. Тьфу.
Я плюнул в пересохший песок и растёр подошвой ботинка, и ко мне присоединились Добб, Чак и Терминатор. Все, кроме наших киборгов, устали, они же даже хотели что-то ещё делать. Ну ничего это им достанется оттолкать три вагона в конец состава, чтобы не гонять локомотив, но это было даже не сильно сложно.
Уже к вечеру приехал наш поезд и общими усилиями мы воссоединили все пятнадцать вагонов вместе. Состав был готов к отправке, но Полковник приказал никому не грузится, а ждать на том берегу. Приказ есть приказ, все собрали свои вещмешки и поплелись на другой конец переправы. Меня шакал попросил сигнализировать отправкой на дне нашей переправы. Я согласился. Добб, конечно же, навязался со мной.
– Добб, слушай, а мы...
– Да? – спросил он, когда я не смог закончить свою мысль.
– Я просто хотел спросить тебя... Сколько раз ты катался по этой дороге, и всё такое... По другим дорогам?
– Я всю Россию объездил, дружище. На машине, на поезде, даже на самолётах.
– Круто, – пожал я плечами, – Даже завидую тебе немного...
– Нечему тут завидовать, – Добб подбросил свой вещмешок и махнул лапой, мол, пойдём вниз, – Я и в Европе был и в Америке. Всё нынче одно и тоже.
– Да, а слушай, вот ещё такой вопрос: нахрена мы гоняем на этом поезде из конца в конец?
– Как видишь, друг мой, не везде могут справится без нас.
– Но и проблем мы с собой несём не меньше.
– Зато умеем с ними справляться.
Я замолчал, взвалил на спину свои вещи и бодрым быстрым шагом пошёл к переправе Динозаврика. Добб шагал передо мной, периодически оглядываясь, будто волнуясь за моё здоровье.
– А чего это тебе такие вопросы в голову пришли?
– Да я уволится думаю, – соврал я.