Революционер
Шрифт:
– Я не пойду.
– Я знаю. Поэтому и пообещал прийти сам. Только не делай глупостей, ладно?
– Угу.
– Мне и самому туда не хочется идти, знаешь...
– Так не иди, – буркнул доберман.
– Приказ есть приказ, ты как-то сам мне говорил.
– Подумаешь, приказы...
Я решил оставить его одного, чтобы тот сумел хоть как-то разобраться в себе. Закинув на плечо пулемёт, вышел из купе и сошёл на перрон.
Прошло всего пятнадцать минут с первой известии о перевороте в нашей столице, но на платформе было уже пусто и скучно. Никто никого не перекрикивал, никто не бегал от экрана к экрану, узнавая новые подробности произошедшего, всё было тихо. Тихо было и внутри поезда, где бойцы тихо и мирно переваривали только что полученную информацию.
У одного из вагонов выстроилась очередь из наших солдат. Посчитав вагоны от локомотива, я сразу сообразил к кому они стоят и зачем – к ботанику, за интернетом. В основном это были те, у кого не было своих средств связи и имелись родственники или друзья в Москве – все хотели узнать всё ли в порядке, может быть узнать подробности из первых лап. Сам ботаник бегал практически как безумный, с мотком разнообразных проводов на шее и что-то настраивал. Я не хотел его беспокоить, но лис, завидев меня, подпрыгнул и подбежал ко мне. Вытянувшись по струнке и отдав честь, он затараторил так, как будто сел на ёжика:
– Товарищ старший лейтенант, в моё распоряжение поступила новая операционная система для вашего костюма! Всё необходимое для её установки у меня уже есть, так что если будет желание, то зову вас с вашим другом на большой апгрейд!
– Ага, – ответил я, немного поразмыслив, вспомнил что за система и куда она нужна, – Ну хорошо, мы зайдём. Попозже. У тебя сейчас запара, видимо... – я кивнул на очередь.
– О, а ведь точно! – лис ещё раз подпрыгнул и опять козырнул. Через секунду его и след простыл. Феноменальная бодрость...
Его трудового энтузиазма я не разделял. Нечего было разделять. Поэтому просто пошёл к нашему новому строительному вагончику, у которого уже толпились два десятка зверей, из них около пятнадцати – слишком здоровые, чтобы быть настоящими.
Вообще, количество киборгов в нашей армии не было постоянным, их то становилось то больше, то меньше. И дело не в смертях и новоприбывших, а в том, что они сами зачастую скрывали своё происхождение и стеснялись его. Те, кто открыто заявлял о своём искусственном происхождении можно было по пальцам одной лапы пересчитать, и один из них был моим лучшим другом. Ещё троих я знал лично – бультерьер, овчар и колли. Да, вот как бы это не было странно, но среди них были и самки.
Единственное, что могло выдать киборга среди прочих зверей – отсутствие имени. Нет, конечно если побыть с андроидами пару десятков лет, то можно было заметить, что они не стареют и не меняются в принципе. Но если определить надо было быстро, то достаточно было просто послушать их имена. Например среди тех, кого я перечислил бультерьера звали Булькой или ласково Буля. Статного немецкого овчара – Немец или просто Овчар. А вот у колли было своё имя и довольно необычное – Тенесси. Все остальные андроиды в целях конспирации выдумывали и даже переодически меняли свои имена и даже внешность, чтобы не было заметно, их вечную искусственную жизнь. Некоторые даже устраивали себе смерть, успешно её симулировали, а потом возвращались под видом новобранцев с новой внешностью и именем. Но это уже совсем финиш.
У строительного вагончика сейчас толпились сержанты и старшины, и несколько незнакомых мне зверей, которые признали свою искусственную жизнь и пришли по приказу полковника к строительному вагончику. Собственно троих андроидов, о которых я как раз задумался, я нашёл чуть поодаль и решил направится к ним. Заметив меня, Овчар и колли улыбнулись мне, выходя навстречу.
– Сержант! – усмехнулся добрый в принципе пёс, – Сколько ж я тебя не видел, а вроде в одном поезде катаемся по всей стране!
– Это точно, – я обнял пса и аккуратно напомнил ему, – Я уже старший лейтенант, вообще-то.
– Оу! – восхищённо воскликнула Тенесси, – С повышением!
– Я с Москвы лейтенант, вы чего, правда не знали? – улыбнулся я.
– Да конечно знали, – махнула лапой колли, – просто вы заняты были постоянно, даже подойти было боязно.
– Да перестаньте, – буркнул я, махнув лапой, – у нас даже полковник свой в доску, а вы к лейтенанту подойти боитесь. Чай уж сами давно не рядовые.
Почти все киборги были как минимум ефрейторами, но сами, по своей воле зачастую брались за работу рядовых. Частично это было обусловлено желанием не сильно выделяться среди остальных, частично их собственными тараканами в голове. Но один из них был своеобразной “тёмной овечкой” – Бульк. Пёс имел настолько дурную славу, что повышать его даже до ефрейтора никто из нынешних сержантов не решался. Бойцовый пёс был просто одержим убийствами и анархией, которую пропагандировал во всём. Стоило отдельно отметить то, как он был одет: серые камуфляжные штаны, больше дань какой-то невиданной моде, нежели практичности, чёрная футболка и повязка на лбу. Собственно ему вообще повезло, что никакой стандартной формы в армии у нас не было, иначе его давно бы выперли. Любимым оружие Булька являлся армейский штык-нож, американского послевоенного образца, отличавшийся от нашего русского толстым и длинным лезвием, а так же небольшим количеством разнообразных примочек вроде пилы, кусачек в ручке и даже небольшой пилочкой для ногтей. Для когтей, если уж говорить о зверях. А вот откуда он его взял – тайна, покрытая хаки. Андроид каждый раз рассказывал разные истории: то он сам был американским солдатом, который переметнулся на нашу сторону, то он его нашёл в каком-то озере и поразился тому, что он не заржавел, то ещё какой-то бред.
– Ну и что, не рядовые, это не особо-то важно, – пожала плечами Тенесси. Колли вообще была довольно милой, относительно других бойцовых собак, породы которых чаще всего пускали на создание совершенных солдат. У неё тоже была своя история, но сама она её никому не рассказывала. От своего лучшего друга я узнал, что её вообще стоит беречь как зеницу ока, поскольку она – самый младший из андроидов. Но не по возрасту, а по модели. И в данном контексте становилось понятно, что из всей нашей армии она была самым худшим, самым не совершенным киборгом, который дотянул до наших дней, что уже делало её уникальной личностью. По сути дела в ней не было почти ничего из того, чем обладал Добб – ни экзоскелета, ни фонаря в глазах, ничего из того, чем в полной мере обладали остальные андроиды. Только система жизнеобеспечения, небольшой имплантат в голове, который увеличивал её реакцию и позволял делать в уме невиданной сложности расчёты, связанные с баллистикой пули и прицеливанием. Именно поэтому она была снайпером, и очень неплохим. Развитая мускулатура делала её отличным бойцом, и она позволила себе таскать за собой огромную крупнокалиберную снайперскую винтовку. В остальном – почти та же живая колли, вроде как даже способная к размножению, как и другие самки. Об этом не знал вообще никто, возможно даже она сама...
Ну раз уж пошло на это дело, то можно рассказать и об овчаре. А о нём и особо нечего рассказывать. Чуть менее совершенный, чем мой друг, который сейчас отдыхал в своём купе, опытный боец и верный товарищ, с которым не страшно и в разведку и на смертный бой. Любит взрывы, самок и взрывы. Ну и самок тоже, чуть не забыл.
– Рядовые, не-рядовые, полковники... – пробухтел бультерьер, недовольно рыча, – Всё это бред. Да ещё и этот... президент мать его. Новый, ага.
– Опять он за своё, – тихо пожаловалась колли, мило улыбаясь мне.
– Булька, хватит бубнить, всё равно один ты нихрена не поменяешь, – напомнил ему овчар, – А где Добб?
– Хандрит, – ответил я, – Говорит не хочет опять лезть в огонь и медные трубы ради какого-то бандита.
– У нас тут этого никто не хочет, – пояснила Тенесси, – Мы и так много пережили, а новое правительство это всегда новые проблемы.
– А я никогда и не лез, – встрял в разговор бультерьер, – когда узнал за что мы воюем, то сразу смотался.
– Тогда какого ты здесь сейчас делаешь? – попробовал спросить я, и поставить вопросом анархиста в тупик, но он уверенно ответил мне: