Революционер
Шрифт:
Когда мы начали, к нам присоединился шакал и пьянка из разряда обычных была перенесена в разряд редких по смыслу, и в просторное купе Чака по расположению. Оттуда уже пьяные в дупель офицеры выгнали зазевавшихся солдат, снабдив их в дорогу пузырём вечнорусской. До Владивостока всё должно было быть хорошо...
====== 22. Так привычно ледяно. ======
– О боже!
Терминатор чуть не вывалился из вагона, я в последний момент смог ухватить его за воротник куртки и не дать ему выпасть на полной скорости.
– А зачем мы сюда пришли? – задал вопрос пьяный шакал, покачиваясь неподалёку. Он пытался поймать равновесие, но поезд то и дело поворачивал и его носило из стороны в сторону
– А мы зачем? – задал корректный вопрос Чак, поворачиваясь к генералу и отдавая ему честь. Это был шестнадцатый раз, когда лис видел нашего командира и отдавал ему честь. Бывший бандит, не знавший до этого никакой дисциплины, проникся по полной программе.
– Остановите, я сойду! – кричал Терминатор, брыкаясь в моей лапе.
– Слышь, на… народ, во! – выдавил из себя Добб, и стукнул своим кулаком в стену, – А мы походу стоим!
– Походу… стоим… – задумчиво протянул генерал, сунув коготь в пасть.
– Стоим? А чё мы кружимся тогда?
– Мы никуда не кружимся…
– А я говорю – может мы и стоим – но земля едет! – напомнил песец, – Не отпускай меня, мне страшно!
– Понял, – кивнул я и разжал пальцы.
Туша безмозглого полярного лиса вывалилась из вагона окончательно. Со спартанским спокойствием он упал мордой вниз и замер на перроне.
– А кто такие спартанцы? – спросил я, оборачиваясь к шакалу. Тот сразу многозначительно вознёс палец к потолку, ткнул им в добермана и уверено сказал:
– Вот он.
– Твою мать.
– Б##дь, тут страшно что пи##ец!
Мы сразу же сгрудились у двери, и посмотрели на лежащего на платформе песца.
– Сервант, доложите обстановку! – крикнул генерал, опираясь на моё плечо.
– Темно и мокро, пахнет асфальтом!
– Холодно, – вдруг сказал Добб, – Пойду температуру погляжу, – решил он и уверенно ушёл в туалет.
Как только он это сказал, мы все внезапно сообразили, что на улице далеко не май месяц, на тело павшего товарища уже приземляются крупные хлопья белого снега. Шакал недовольно поднял воротник, и пробухтел:
– Надо разогнать тучи. Чё есть?
– Если только жахнем по Владику из той пушки, что в конце состава… – предложил я на правах полковника. Шакал кивнул.
– Давай.
– Чуваки вы не поверите! – доберман вырвался из туалета и тут же обнял нас, – Загадка природы! Ем всё такое вкусное…
Продолжить ему не дал Чак, робко перебив его:
– А закусить не мешало бы.
– И выпить! – рявкнул песец, тут же встав с асфальта.
– И выпить, – генерал снова поднял палец и ткнул им в грудь Добба, – Ты. Раздевайся.
– Чего? – мой друг, казалось, успел протрезветь от такого.
– Жарко же. Температура под сорок.
– Точняк, – кивнул Добб, надо раздеваться. Все раздевайтесь!
– Да без проблем… – мы все обернулись, и увидели песца, совсем без одежды. Как он успел так быстро, я так и не понял, может заранее начал.
– Товарищ сервант, на улице вообще-то снег идёт, – попытался напомнить ему я, но полярный лис махнул лапой.
– Ты забыл откуда я?
– Ты из Уфы, – уверенно ответил я, и привёл песца в полный ступор. Встал как состав на стоп-кране.
– Неее, ты мне мозги не вкручивай!
– Серьёзно! – встрял Чак, – У тя там эта… баба есть!
– Ну Чаааак! – протянул я, и попытался дать лису по ушам, чтобы не болтал больше о жене Терминатора. Но было поздно – на морде песца навернулись слёзы, он разрыдался, и ушёл куда-то, расталкивая плечами окруживших его солдат. Кстати откуда они тут взялись?
Я выглянул из вагона и тихо обалдел – за нами по меньшей мере наблюдало три вагона зверей. Быстро всунувшись обратно, я взял нашего нового генерала за плечи и повёл внутрь состава, чтобы тот не светился. Хотя… Был ли в этом смысл?
Пока Терминатор носился вокруг состава без штанов, мы уселись в проводническом купе и ещё выпили. На нашу славную компанию мы выжрали уже девять бутылок белой и сейчас добивали первую бутылку самогона. Несмотря на то, что обычно с такого количества мы нажираемся как свиньи, сейчас даже спать не хотелось, несмотря на бессонную ночь. Судя по всему, кстати, мы приехали во Владивосток, но этот факт никого не волновал. Как впрочем и тот факт, что дверь в туалет была заперта, а Добб туда всё-таки сходил.
Проснулись все вместе, в одном купе через пару часов. Обиженно пищала броня – на меня навалился Добб и Терминатор вместе с ним, так что экзоскелету предстояло выносить на себе два этих тела, защищая меня и мою грудную клетку в частности, от пары центнеров лишнего веса.
Используя последний заряд, оставшийся в экзоскелете, я столкнул двоих псовых в угол, и приоткрыл занавеску. Чёрт возьми, мы и вправду были во Владивостоке!
Я быстро стянул броню и поставил её заряжаться. Нахлобучил на себя свою гражданку и выбежал на перрон, вдохнув утренний воздух.
Владивосток.
Это было каждый раз иначе, каждый раз я чувствовал себя немножко по-другому, приезжая в этот город. На этот раз, я чувствовал себя немного странно, поскольку пока ни разу не был в этом городе зимой.
Дальневосточную столицу России называли самым пострадавшим городом России, но ни ядерная, ни бактериологическая ни напалмовая война до него так и не дошли. В этом городе все воевали по старинке, но именно его окончательно сравняли с землёй, когда в панике бежали не то что из страны – со своей родной планеты. Всё, ради чего здесь продолжали оставаться, это технологии, которые постепенно текли к нам из Японии, и Небольшой надежды на то, что когда-нибудь кто-то найдёт коды доступа к древней военной базе, брошенной здесь людьми.