Революционер
Шрифт:
– Тогда зачем здесь так много зверей собирается в Москву? – задал кот вполне ожидаемый мною вопрос.
– Вы, а так же остальная часть бойцов – будете помогать эвакуироваться мирным жителям Москвы, на случай, если мы примем решение стереть её с лица земли.
– Тогда… Как мы справимся с роботом, маршал? – спросил меня Шепард.
Я гордо выпрямился и заложил лапы за спину, чтобы выглядеть солиднее.
– Зиры, – коротко ответил я.
Как и ожидалось – у тех, кто видел этих тварей глаза расширились от нахлынувших воспоминаний. Те, кто в живую не видел, но был как-то ознакомлен с их возможностями – неприятно поёжились. Остальные только пожали плечами.
– Товарищ маршал? – переспросил Шепард, подходя ближе ко мне, – Мы же перебили этих тварей.
– Попросим Кроноса сделать ещё десяток.
– А если они выйдут из под контроля? От них больше вреда, чем пользы, их нельзя использовать в бою!
– Против живой силы, – поправил я его, – Но против ПШРК, которым завладели наши неприятели – они могут оказаться весьма и весьма полезны…
Шепард, уже почти шептавший мне свои слова на ухо, внезапно отпрянул и поднял перед мордой свой палец, будто грозя мне. Он помолчал пару секунд, и спокойно спросил:
– Что Кронос на это ответил?
– Сейчас узнаем, – сказал я, включая рацию в своём костюме на общий приём, – Что скажешь, Кронос?
Бот не ответил. В какой-то момент, я даже подумал, что что-то случилось с рацией, но он предостерёг меня от вмешательства:
– С вашей рацией всё в порядке, товарищ маршал. Я произвожу расчёты.
– Неужели так сложно?
– Задача крайне неординарная. Ни зиры, ни ПШРК “Зверь” не рассчитаны на выполнение задач подобного рода. Создание расчётных формул занимает какое-то время.
Снова воцарилось молчание, и я улыбнулся Шепарду.
– Не всегда математика побеждает красоту и изворотливость живого ума, не правда ли?
Овчар немного очумело кивнул.
– Не могу не согласится, – ответил он, и мы получили ответ Кроноса.
– Как я и говорил – задача неординарная, и расчёты проведённые мной не дают точного положительного или отрицательного результата, но я позволил себе развить вашу идею, Маршал. Позволите?
– Конечно.
– Вы действительно полностью уничтожили популяцию зиров, но все записи к их созданию в моей базе данных сохранены, и мне достаточно данных для создания новых зиров. Однако, учитывая ошибки их прошлых создателей – людей, я внесу некоторые коррективы в их системы и программы. Я сделаю их более управляемыми, а так же добавлю систему самоуничтожения, контролируемую лично мной, или, если пожелаете, вами. Не скрою, в таком случае их боевая эффективность упадёт на девять процентов, но в общей формуле это отклонение даёт лишь две сотые процента от конечного результата.
– Нам всё равно пригодится защита от них. Тенесси убила сотню этих тварей с электропушкой, нам понадобятся ещё такие.
– Разумеется, маршал.
Я подождал немного, пока Кронос продолжит, но он почему-то замолчал. Я оглянулся – все уже давно ждали главной цифрой, к которой мы так привыкли. Я не хотел её слышать, но надо было удовлетворить любопытство, поднять боевой дух своих бойцов, поэтому я спросил Кроноса прямо:
– Так какие у нас шансы на успех? Зиры победят “Зверя”?
Кронос помедлил с ответом, но всё-таки ответил.
– Шансы победы Зиров над ПШРК – пятьдесят процентов.
По небольшой толпе собравшихся бойцов пронёсся дружных вздох разочарования, в воздухе начали витать слова “Самоубийство” и “Бессмысленно”.
– Отставить! – рявкнул я, выключая рацию, – Ничего плохого в этом нет! Победа или поражение – другого тут не дано, да и не надо! Всегда так было!
А уже в рацию, лично для Кроноса я сказал шёпотом:
– Лучше бы ты этого не говорил.
– Я не мог врать, товарищ маршал. Специально подождал, чтобы вы переключили рацию в личный режим.
– Предупредить не мог?
– Нет, товарищ маршал, – признался Бот, – Все бы услышали.
– Дебильная система, – рыкнул я, выключая рацию совсем, и снова обращаясь к своим бойцам, – Хватит унывать! Не нужны нам эти проценты – мы всё равно справимся и порвём этих гадов, как тузик грелку! Никто, даже Кронос не в силах отменить красоту и полёт обычной мысли у вас в голове! Своими действиями мы сломаем любой расчёт, и всё что угодно подвластно русской армии! Давайте, парни! –
– Это точно сказано, товарищ маршал! – поддержал меня Шепард, – Как говорил один человек в стародавние времена – когда противник находит новый плацдарм и изучает его, русские солдаты за ночь меняют ландшафт и противник, выходя на незнакомую местность – теряется!
Кто-то усмехнулся, а кто-то засмеялся в голос. Мне шутка Шепарда, хоть и показалась немного скомканной, но довольно забавной.
– Да, никто не говорит вам что будет легко! – продолжил я за него, – Но теперь у нас есть план – и есть то, что надо сделать! Так сделаем это любой ценой – я лично поведу вас в бой! И каждый может рассчитывать на мою помощь в любой перестрелке – так рассчитывайте на своих друзей в нелёгкие времена! Мы победим, обязательно победим!
И хотя неожиданно неплохая для полной импровизации речь, не сильно подбодрила бойцов, расходились всё равно в приподнятом настроении. Как я когда-то говорил, как только встретил организацию мародёров: Каждый зверь думает за себя и за то, как за него думают другие. В этом и лежит основа для настоящей свободы, к которой кучка дикарей подошла за несколько лет своего существования. Когда каждый делает то, что должен и что умеет хорошо делать, работает на благо не только себе, но и обществу – начинаешь думать немного иначе. Если ты не строитель, и не можешь построить себе дом, но отличный пекарь или кондитер – попроси строителя сделать тебе булочную, а когда дом будет готов – просто давай ему поесть. Что может быть сложнее?
Но в этой ситуации мозги работали немного так. Все, кто мою речь услышал, отметили про себя, что ещё кое-кого я даже не упомянул. Даже Кронос, обычно обо всём догадывающийся заранее, не смог предположить какой ход я запланировал ещё задолго до того, как вспомнить про зиров. Я знал, что кое-кого даже зиры боятся как самого сатаны, а враги начинают ссать в штаны, как только она на них посмотрит.
Все догадались кого я не упомянул. Потому что знал, что между нами есть какая-то незримая миру связь, и как только я упомяну её вслух – она обязательно появится за моей спиной и спросит что случилось.
Но посмотреть в глаза ей я уже не смогу. Не смогу сказать что ей придётся идти в бой против самой страшной боевой машины, когда либо созданной человечеством, не смогу её отпустить. И поэтому я не упомянул её. Потому что никогда не дам ей такого приказа, и единственное на что я мог надеяться – то что она сама вызовется сражаться против ПШРК.
– Эй, генерал, чего раскис? – подошедшая ко мне наёмница, хлопнула меня по плечу, довольно улыбаясь, – Разве не здорово иметь под началом такую армию?