Революция грядет: борьба за свободу на Ближнем Востоке

Фарес Валид

Одна феминистская организация, не приверженная Западу и Америке, описала джихадистское правление в Афганистане следующим образом: «Когда в 1992 г. к власти в Кабуле и других областях пришли преступные фундаменталисты, людские надежды оказались полностью растоптаны. Наш народ осознал, что он стал жертвой еще более мучительного и гибельного вторжения под прикрытием религиозных лозунгов. След, оставленный фундаменталистами, настолько ужасен, что его не сравнить ни с каким военным разорением в мире. Убийства тысяч людей, разрушение Кабула и других городов, изнасилования и «исчезновения» женщин, девочек и мальчиков… Вот какими были страшные плоды прихода криминальных исламистов в наши земли. Появление «Талибана» стало еще одним ножом в сердце нашего народа. Они установили свою фундаменталистскую диктатуру, направленную против женщин, против демократии, против культуры и науки. В конечном счете талибы – это братья джихадистов по вере, растоптавшие права женщин и выступившие против свободы и демократии»⁴.

В 1977 г. в стране было основано первое независимое женское движение – Революционная ассоциация женщин Афганистана (RAWA), политическое и общественное объединение для борьбы за права женщин и против социальной несправедливости. Ее первый руководитель Мина Кешвар Камаль была убита в 1987 г. афганскими агентами КГБ^XXXV. При талибском режиме Революционная ассоциация женщин Афганистана и другие феминистские организации были запрещены и подвергались преследованию. Любые неисламистские движения, группы и немусульманские организации в стране методично уничтожались. Когда в марте 2001 г. взрывчаткой, танками и зенитной артиллерией были разрушены две гигантские статуи Будды в провинции Бамиан⁵, весь мир получил грозное предупреждение о тоталитарной сущности режима новых кабульских правителей. Их ненависть к «чужим» – «неверным» – обнажала глубоко антигуманное отношение «Талибана» к проблеме прав человека. В те годы, до теракта 11 сентября 2001 г. и американского вторжения, талибские лидеры не слишком заботились о международной репутации своего режима. Они постоянно хвастались чистотой своего джихада. Лишь спустя годы после поражения они, наконец, поняли, насколько далеки были их порядки от общепринятых международных норм. Увидев перемены в молодом поколении своего общества, талибское руководство развернуло контрпропагандистскую кампанию. Мулла Омар, глава и верховный эмир «Талибана», провозгласил: «Мы хотели бы заявить, что стали жертвами черной пропаганды вражеских средств массовой информации. Они неверно представили нас как противников образования и женских прав. А, кроме того, нас обвиняют в том, что мы представляем угрозу другим странам»⁶.

Побратимы «Талибана»

Борьба против талибского правящего режима обнажила признаки «братства» джихадистских групп в ряде мусульманских стран. И хотя сторонники «Талибана», например Саудовская Аравия и Пакистан, финансировали боевиков-варваров, они не были готовы перенять их методы и толкование шариата. Ваххабиты из Аравии и деобдандийцы из Пакистана рассматривали «Талибан» как некий исламистский эксперимент.

Насколько далеко мог зайти «Талибан» в реализации своей версии шариата, не провоцируя международной реакции? Власть в Пакистане была светской, но исламисты проникли в разведку, оборонное ведомство этой страны. Они были на стороне афганского режима и защищали его. В конечном счете мулла Омар и его союзники в светском Пакистане организовали бы масштабную исламизацию всего региона. И если бы «Аль-Каида» не атаковала США в 2001 г., режим в Кабуле перенес бы свою деятельность в Пакистан, объединившись с местными талибами и другими джихадистами. Что касается поддержки со стороны Саудовской Аравии, то изначально она была оказана для противостояния советским войскам, а уже потом стала частью всеобщей поддержки ваххабизма во многих уголках мира. Радикально настроенные круги этой страны стремились распространить салафитское учение от Центральной Азии до африканского Сахеля^XXXVI.

Режим талибов в Афганистане явился для ваххабитов идеологической победой. Даже когда в 1996 г. «Аль-Каида» объявила войну США и «неверным», а потом устроила два теракта в американских посольствах в Восточной Африке, Саудовская Аравия, Пакистан и их союзники в ОИК убедили администрацию Клинтона в том, что не стоит стремиться менять режим в Афганистане. «Братство» защищало «Талибан» вплоть до 11 сентября 2001 г. Первой причиной этого была исламская солидарность, а второй – то, что свержение «Талибана» привело бы к появлению островка демократии в океане джихадистской идеологии. Бен Ладен вдребезги разбил этот щит, убив тысячи американцев в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 г.

Любопытно, что в течение нескольких недель арабские СМИ наводняли слухи о том, что ОИК якобы инициирует посредническую акцию трех исламских стран. Их представители должны были убедить «Талибан» свернуть деятельность «Аль-Каиды» в Афганистане, схватить Бен Ладена, его сторонников, передать их ОИК или как минимум выдворить «Аль-Каиду» из страны. Но талибский «посол» в Пакистане Абдул Салам Заиф на пресс-конференциях после 11 сентября 2001 г. заявил, что исламистский режим в Кабуле никогда не выдаст Усаму бен Ладена и его организацию.

Включение «Талибана» в ОИК было тревожным сигналом. Как могла международная организация, имеющая наибольшее число голосов на Генеральной Ассамблее ООН, признать такой деспотичный режим боевиков? Доклад Революционной ассоциации женщин Афганистана, сделанный в 1990-х гг., показывает степень отчаяния афганских женщин: «Вот уже пять лет наш народ горит в усиливающемся пламени тирании фундаменталистов. И, несмотря на это, ни одна страна из ОИК не обратила внимания на нашу ситуацию, словно в Афганистане ничего и не происходит. Курс на сплочение различных фундаменталистских групп – не что иное, как выражение явной, наглой враждебности к афганцам. Неужели преступники от религии должны объединиться, чтобы все более свободно и жестоко уничтожать наших обездоленных людей – и физически, и морально? Настоящая причина нынешней катастрофы в Афганистане – это правление так называемых джихадистов и талибов. И пока эти злейшие враги демократии и человеческих прав стоят у руля, страдания нашего народа будут продолжаться… Присутствие талибских представителей на саммите ОИК – серьезный удар по ее достоинству и репутации, а, кроме того, насмешка над всеми афганцами»⁷.

В конечном счете резкая американская реакция на теракт 11 сентября разбила все попытки ОИК смягчить ситуацию и защитить «Талибан». На глазах у исламистских режимов их «братья»-экстремисты потеряли власть и бежали под натиском превосходящих сил США и стран коалиции. Зловещая солидарность с талибами, казалось, прежде всего была связана с их догматическими религиозными взглядами. Но и их противники в Афганистане тоже были мусульманами и тоже в свое время участвовали в движении моджахедского сопротивления. Можно было предположить, что переход Кабула в руки альтернативного мусульманского руководства – вполне приемлемое решение вопроса. Но на самом деле «братство противников демократии» беспокоила не религия, а политика – их волновало, что на смену исламистскому правлению придут демократические институты власти, пусть даже в них и будут избраны мусульмане.

После битвы в Тора-Бора «Аль-Каида» и «Талибан» покинули Афганистан и нашли убежище в северо-западных районах Пакистана. Джихадистская пропаганда тут же направила свой огонь на «неверных», объявивших «крестовый поход» во имя «захвата исламского Афганистана». Во главе пропагандистского наступления стояла финансируемая Катаром телекомпания Аl Jazeera. Она развернула международную кампанию по признанию незаконными постталибского правительства и выборов в Афганистане. Ее поддержали салафиты всего мира.

Джихад против любой альтернативы «Талибану»

Во время бесед на нескольких арабских телеканалах, в частности на Аl Jazeera, мои собеседники порой осуждали Америку за то, что она развязала «войну с исламом». Я спрашивал их, неужели новые руководители Афганистана – выборные чиновники – не были хорошими мусульманами? Ответы были разными: от «никаких выборов, пока страна оккупирована неверными» до «демократию невозможно насадить извне». Ответы были «политкорректными», но никто не мог сказать, что будет, когда НАТО выведет свои войска из страны. Сохранят ли женщины и меньшинства права, полученные в постталибский период? Этого никто не знал. Выглядело странным также то, что многие комментаторы не смогли ответить на мой контраргумент о ситуации в Боснии и Косово – местное исламское население голосовало в присутствии «неверных» войск НАТО, и никто в ОИК против этого не возражал. Сторонники джихадистов спорили, что мусульмане в Афганистане не звали США помочь им, как это было на Балканах. В общем, согласно комментаторам Аl Jazeera и других СМИ салафитского толка, женщины, меньшинства и молодежь были «счастливы» при бессменных правителях ровно до тех пор, пока не пришли «неверные» – что явно не соответствовало истине.

Даже если не принимать в расчет джихадистский террор, развязанный «Аль-Каидой» под покровительством «Талибана» по всему миру, идеология и система этого режима были вопиющим надругательством над основами международного права, правами человека и принципами гуманизма. Самый ортодоксальный джихадистский режим на Среднем Востоке был разрушительным для женщин и других бесправных слоев афганского общества.

Скандал начался еще до 11 сентября 2001 г., когда ОИК официально признала этих словно пришедших из средневековья боевиков, а демократические страны, глядя на бесчинства, которые те творили в своей стране, хранили молчание. Потребовалось кровопролитие на американской земле, чтобы свергнуть бандитский режим и заменить его демократически избранным правительством – единственно возможным с точки зрения международного сообщества. Разве ООН, НАТО, США стали бы смещать один преступный тоталитарный режим, чтобы поставить на его место другой, аналогичный? Как раз этого и не могли понять в ОИК, а сторонники джихадистов не могли с этим смириться. «Братство противников демократии» было недовольно тем, что мулла Омар позволил Бен Ладену нанести удар в сердце «неверных» и тем самым вызвать всемирный гнев. Многие идеологи современного исламизма – египетский шейх Юсуф аль-Кардави, саудовские шейхи Сафар аль-Хавали и Салман аль-Ауда – критиковали «Аль-Каиды» за теракт. И не потому, что это было варварство или идеологически ошибочно, а потому что привело к краху эксперимента по построению «истинного исламистского режима»⁸.