Революция и Гражданская война в России 1917—1922
Шрифт:
Особое значение имел переход под контроль большевиков Петроградского и Московского советов, на активной или хотя бы пассивной поддержке которых держалось Временное правительство. Правда, и в сентябре и в начале октября 1917 года в России наблюдался спад массового движения и, напротив, рост черносотенной прессы, на что нередко ссылались оппоненты Ленина. Но он убедительно отклонял эти доводы. «Абсентеизм и равнодушие масс, – говорил Ленин на заседании ЦК 10 октября 1917 года, – можно объяснить тем, что массы утомились от слов и резолюций» [91] . Поясняя свою точку зрения, Ленин через несколько дней писал: «Да, массы сегодня не рвутся на улицу. Для восстания нужно не это, а сознательная твердая решимость сознательных биться до конца, это – с одной стороны. А с другой стороны, нужно сосредоточенно-отчаянное настроение широких масс, которые чувствуют, что полумерами ничего теперь спасти нельзя» [92] . (Выделено Лениным.)
91
Ленин В. И. ПСС. Т. 34. С. 391.
92
Ленин В. И. ПСС. Т. 34. С. 412–413.
Самые широкие массы, утверждал Ленин, готовы теперь к революции, и все последующие события показали, что Ленин был прав. Опираясь на письма и советы Ленина, Военно-революционный комитет Петроградского совета сумел составить четкий план действий, развернутую диспозицию предстоящего вооруженного восстания, которое было проведено точно в назначенные сроки и увенчалось полным успехом. С несколько большими трудностями и жертвами, но также успешно прошло вооруженное восстание в Москве. А во многих других крупных городах оказалось возможным обойтись без вооруженного восстания. Власть перешла здесь в руки Советов мирно, без стрельбы и без жертв.
Октябрьская революция была, по существу, первой большой революцией, в которой фактор стихийности не имел решающего значения. Эта революция была проведена организованно и четко почти в полном соответствии с заранее составленным планом. Таким образом получили подтверждение мысли и слова Ленина о возможности и желательности не только политически готовить, но также «планировать» и «организовывать» революцию. Оказалось, что революции, вопреки мнению Розы Люксембург, все-таки могут «поддаваться воспитанию».
Коль скоро Октябрьский вооруженный переворот в Петрограде не являлся результатом стихийного взрыва, то возникает вопрос – в какой мере действия и решения большевиков содержали в себе элемент риска и насколько была велика угроза их поражения?
Нетрудно убедиться, что в октябре 1917 года и в Петрограде и в Москве победа большевиков была практически обеспечена. Решение VI съезда РСДРП(б) о вооруженном восстании не было секретом для Временного правительства. В октябре 1917 года это правительство достаточно хорошо знало о подготовке большевиками вооруженного восстания; об этом писали тогда многие газеты. Не были известны лишь точные сроки и детали ожидаемого выступления большевиков. Но ни в сентябре, ни в октябре Керенский уже не мог повторить то, что ему отчасти удалось сделать в июле, то есть заставить большевиков отступить или уйти в подполье. Силы контрреволюции были еще очень велики, но они были разрознены, и Керенский не в состоянии был их объединить. После неудачи Корниловского мятежа Временное правительство утратило поддержку большинства генералов и офицеров, а также большинства буржуазных партий. Эти люди относились к Керенскому с нескрываемым презрением и не собирались защищать его от большевиков. Эти люди были уверены, что большевики не сумеют продержаться у власти более двух-трех недель и им на смену придет наконец твердая «русская власть». Газета «Новая Русь» называла в этой связи имена генерала М. В. Алексеева, епископа Андрея Уфимского, социалиста Г. В. Плеханова, народника Н. В. Чайковского, а также нескольких казачьих генералов. Одной из задач такого правительства должно быть «восстановление доброго имени генерала Корнилова, снятие с него всех обвинений и проведение его на святое место представителя всей Руси» [93] .
93
Новая Русь. 1917. № 27. 12 октября.
Сам А. Керенский между тем не хотел замечать тогда своей изолированности и слабости. Видный деятель Временного правительства В. Л. Набоков позднее писал: «За четыре-пять дней до октябрьского большевистского восстания я прямо спросил его (Керенского. – Р. М.) – как он относится к возможности большевистского выступления, о котором все тогда говорили. “Я был бы готов отслужить молебен, чтобы такое выступление произошло”, – ответил он мне. “А уверены ли вы, что сможете с ним справиться?” – “У меня больше сил, чем нужно. Они будут раздавлены окончательно”» [94] .
94
Анин Д. С. Революция 1917 года… С. 203.
Как известно, открытие Второго съезда Советов первоначально было намечено на 20 октября. К этому дню многие из деятелей Временного правительства ожидали и выступления большевиков. Командующий Петроградским военным округом Г. Полковников докладывал, что настроение Петроградского гарнизона склоняется в общем на сторону Временного правительства. Поэтому не следует опасаться активного участия войск в выступлении большевиков. Тот же полковник Г. Полковников на закрытом заседании одной из комиссий Предпарламента заявил еще увереннее, что никакие выступления допущены не будут. Все нужные меры уже приняты, и если большевики выступят, то их выступления будут ликвидированы с самого начала.
ЦИК отложил, однако, открытие съезда Советов на 25 октября, ожидая прибытия в столицу ряда опаздывающих депутатов. Никакого выступления большевиков 20 октября не произошло, да оно и не планировалось. Подконтрольная эсерам и меньшевикам газета «Известия ЦИК» писала 20 октября в статье «Ультиматум»: «Их (большевиков. – Р. М.) авантюра с вооруженным восстанием в Петрограде – дело конченое. В этой авантюре они оказались совершенно изолированными, были окружены со всех сторон и не корниловцами, а всеобщим негодованием всех демократов, и они уже сдаются» [95] .
95
Известия ЦИК. 1917. 20 октября.
Все это были, однако, иллюзии. Не только в Петрограде, но и во всех почти промышленных центрах страны большевики к началу октября 1917 года были сильнее своих противников и в политическом и в военном отношениях. Но Керенский понял это слишком поздно. Когда западный советолог Б. Вульф, беседуя в США с престарелым экс-премьером, задал ему вопрос – почему он не подавил большевиков сразу, как только они открыто объявили войну его правительству, Керенский ответил: «А какими силами я мог бы подавить большевиков?» [96]
96
Вопросы истории КПСС. 1972. № 9. С. 86.
Предположения Г. Полковникова оказались ошибочными. Хотя лишь часть Петроградского гарнизона поддержала большевиков, зато другая часть этого гарнизона решительно отказалась от поддержки Временного правительства и заявила о своем нейтралитете. Подсчеты советских историков показывают, что только в Петрограде накануне Октябрьского вооруженного восстания на стороне большевиков в вооруженных отрядах рабочих, матросов и солдат было не менее 300 тысяч человек. Временное правительство могло рассчитывать на поддержку к вечеру 24 октября всего лишь 25 тысяч человек. К вечеру 25 октября большевики стянули к Зимнему дворцу, где непрерывно заседало Временное правительство, около 20 тысяч красногвардейцев, матросов и солдат. Между тем во дворце и вокруг него имелось не более трех тысяч защитников, многие из которых к ночи покинули свой пост. Из-за подавляющего превосходства большевиков никаких серьезных боевых столкновений в столице 24–26 октября не происходило, и общее число убитых с обеих сторон составило всего 15 человек, а раненых было не более 60 человек [97] .
97
Ерыкалов Е. Ф. Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. Л., 1966. С. 303–304, 434, 435, 461, 462.
В критические часы вооруженного восстания 24 и 25 октября, когда все главные стратегические объекты города переходили в руки большевиков (телефон, телеграф, мосты, вокзалы, Зимний дворец и др.), Петроград в целом продолжал жить своей обычной жизнью. Большинство солдат находились в казарме, заводы и фабрики работали, в школах не прекращались текущие занятия. Не было ни забастовок, ни массовых демонстраций и беспорядков, которыми сопровождалась Февральская революция. Кинотеатры (тогда их называли кинематографами) были переполнены, все театры давали свои представления, публика гуляла по Невскому проспекту. Рядовой обыватель практически не замечал происходивших исторических событий и перемен, не прерывалось даже трамвайное движение – главный вид общественного транспорта в 1917 году. В одном из трамвайных вагонов поздно вечером 24 октября В. И. Ленин и охранявший его Эйно Рахья приехали в Смольный из квартиры М. В. Фофановой, где Ленин скрывался в последние дни перед Октябрем. Западный биограф В. И. Ленина Луис Фишер писал: «Все произошло так внешне спокойно, без жертв, без боев и беспорядков, что в Смольном, куда 24 октября вечером прибыл Ленин, царил энтузиазм. Первую ночь Ленин провел в Смольном, он лег поздно ночью, уже под утро, спать в одной комнате с Троцким. На следующий день в 2 часа ночи 26 октября был взят Зимний и Временное правительство было арестовано. Узнав об этом, Ленин снял парик и грим. Он выступил перед Петроградским советом, а потом отправился ночевать к Бонч-Бруевичу. Никаких часовых перед квартирой и никакой охраны не было. Как вспоминал позднее Бонч-Бруевич, “он запер входные двери на все цепочки, замки и крючки, привел в боевую готовность револьверы… Ведь только первая ночь наша – всего можно ожидать!”. Ленина поместили в маленькой спальной. Бонч лег в соседней комнате на диване. Ленин погасил электричество. Бонч тоже. Уже засыпая, Бонч услышал, как Ленин встал, включил свет и стал писать. Рано утром Ленин лег в постель и заснул. Проснувшись через несколько часов, он показался из комнаты, свежий и улыбающийся. “С первым днем революции”, – поздравил он присутствующих. Вскоре мы двинулись в Смольный пешком, потом сели в трамвай. Владимир Ильич сиял, видя образцовый порядок на улицах. В кармане у Ленина был “Декрет о земле”, написанный ночью. В этот вечер, после того как был принят “Декрет о мире”, Ленин прочел “Декрет о земле” перед съездом Советов, который принял его единогласно» [98] .
98
Фишер Л. Ленин. 1970. Лондон. На русском языке. С. 374–375.