Ричард Длинные Руки – эрбпринц
Шрифт:
Сулливан осведомился почтительно:
— Где ее императорское высочество принцесса?.. Они изволили в сопровождении принца Сандорина и группы молодых лордов отбыть на соколиную охоту.
Я прошипел:
— Почему, когда приезжают от Мунтвига, она всегда оказывается где-то далеко?
Альбрехт пробормотал с загадочным видом:
— У меня есть предположения…
— За такие предположения я с вас шкуру сдеру, — пообещал я.
— Ваше высочество, — сказал Мидль сочувствующе, — вам все равно не удалось бы ее сбагрить вот
Я ответил сквозь стиснутые челюсти:
— Помню. Созовите военачальников, нужно уточнить детали. Мы должны действовать очень быстро.
Клемент напомнил с гордостью:
— Быстрее нас не двигалась еще ни одна армия!
Глава 4
В обозе стучат молоты, полевые кузницы работают на остановках без отдыха, так же шорники заменяют истрепанную кожу, сотники и десятники снуют между повозками беспрерывно, поторапливая, проверяя, как выполняются их заказы и поручения.
Выступление армии запланировано на завтра; я ночью поднимался в звездное небо и придирчиво просматривал все внизу, стараясь не пропустить ни одного значительного скопления войск.
А утром сам Норберт ворвался во двор на горячем коне, бросил поводья слугам и быстрыми шагами вбежал в комнату.
— Ваше высочество!
— Барон, — ответил я, — что-то случилось?
— С лагерем все в порядке, — успокоил он, — у меня несколько странная новость…
— Ну-ну?
— В поместье графа Унтемара, — сказал он вполголоса, — что сравнительно недалеко, мои люди обнаружили настоящий храм Сатаны. Замаскированный, правда, но огромный и богатый. Не одно поколение им пользуется, я бы сказал!
Я буркнул:
— Не думаю, что сам Сатана ведает, что вытворяют от его имени и чего добиваются. Хотя если смотреть в корень, то и сам Господь вряд ли позволил бы Церкви говорить от своего имени, как она делает…
— Ваше высочество?
Я пояснил:
— Так что все путем, все на одно лицо, всем придется отвечать перед Иисусом на Страшном Суде.
Он переспросил:
— А как поступим мы?
— Интеллигенция, — сказал я с тоской, — дай им что-нить особенное: фигу в кармане показать королю или поклоняться Сатане, чтобы показать себя свободными и не страшащимися гнева Господнего… Даже и не знаю, это вроде бы не наше королевство. Вообще-то мы должны бы сообщить местным властям, а те примут меры…
Он спросил остро:
— А если и власти туда ходят?
— В том-то и дело, — согласился я. — Эти черномессианцы могут не страшиться Всевышнего, он в самом деле добр и милостив даже к тем, кто плюет на ученье, но я — не Господь…
— Да, ваше высочество… Ой, я не это хотел сказать! Что передать сэру Випперу? Это он сейчас окружил там все.
— Передай, — велел я, — что для демократического государства,
Он вскрикнул обрадованно:
— Будет сделано!
— И пусть отправит донесение отцу Дитриху, — распорядился я. — Количество жертв можно слегка… чуть-чуть завысить. Так это раза в три-четыре. Можно в пять-шесть.
Он кивнул с довольным видом, поклонился и быстрыми шагами вышел из шатра. Через мгновение донесся стремительно удаляющийся стук копыт.
Все любят жечь, подумал я мрачно. Особенно людей, что-то в нас есть эдакое, конкурентное, что ли… Животные одного вида только рычат друг на друга, а мы все выискиваем новые методы, как истреблять друг друга.
Хотя, с другой стороны… может быть, только потому люди и продвигаются так стремительно в развитии? Погибают не только самые прямолинейные люди, но и негибкие системы, громоздкие системы управления, неверные устройства общества…
Через полчаса Норберт вернулся и указал на поднимающийся недалеко за лесом столб черного дыма.
— Все исполнено, ваше высочество.
— А люди?
Он отмахнулся.
— Побросали в огонь. Не стоит специально разводить костер, когда этот зря пропадает.
— Разумно, — согласился я.
— Выступаю сейчас, — сказал он, — с вашего позволения, конечно. Здесь земля очень плодородная, городов много, а уж сел и деревень так и вовсе видимо-невидимо. Приходится на все оглядываться.
— С богом, — сказал я. — Но только не ввязывайтесь в бои, как все чаще делаете! Для этого есть тяжелые войска.
Он кивнул.
— Да, конечно. Это бывает редко, только чтобы не дать врагу уйти. Не стоит, чтобы о нас разносили сведения. Ваше высочество?
— Барон, — ответил я.
Он поклонился и унесся на своем легконогом жеребце, сильном и выносливом, что может мчаться галопом полные сутки, потом отдохнуть час, напиться, и снова можно в галоп…
Утром после двухчасового марша увидели высокую пологую гору, на вершине которой старинный замок, а у подножия большой город Зарликс. Из распахнутых ворот толпами выходят и выезжают на телегах крестьяне, все с женами, детьми и нажитым добром направляются в сторону темного и густого леса, куда вряд ли сунутся злобные захватчики с Юга.
Большинство дорог забиты богатыми повозками. Зажиточные люди торопятся убраться подальше с пути грозной армии южан, но простолюдины бесстыдно таращат глаза, удивляясь стройным рядам наглецов, посмевших в ответ на справедливые и законные притязания их императора править миром, самим явиться в его земли.
Альбрехт пустил коня рядом, я покосился на его невозмутимое лицо, слишком невозмутимое, даже подчеркнуто нейтральное.
— Ну, граф, что вам не так снова?
— Ох, ваше высочество, — ответил он крайне почтительно, — все так…