Ричард Длинные Руки – эрбпринц

Орловский Гай Юлий

— Ваше высочество?

— Отомстить Харбиндеру, — сказал я, — можно под знаменем общей защиты высших христианских ценностей. Дескать, я наказываю короля и его народ, что гнали нас через всю страну, не давая ни крошки хлеба, ни глотка воды!.. Это бесчеловечно, это противно всем божеским законам. Если это правильно подать, то еще и выиграем на своей жестокости, что будет воспринята, как необходимая кара, а мы — как орудие божественной воли… Вон как судьба Содома и Гоморры, вроде бы и жестоко, все-таки погибли не только содомиты, но и

их жены, и дети, но… народ считает, что Господь поступил верно?

Он помолчал, посмотрел на меня несколько странно, после паузы сказал:

— Тогда проиграем с Сакрантом.

— Почему?

— Пока будем драться с Харбиндером, Сакрант подготовится к обороне.

Я ответил со вздохом:

— Столицы всегда защищены хорошо. Как стенами, так и войсками. А весть о нашем приближении уже долетела к сакрантцам. Как бы ни двигались мы быстро, гонцы скачут быстрее, чем наши волы тащат обоз.

— Тогда…

Я понизил голос:

— Если повернем на Эбберт и начнем долгую войну с королем Харбиндером, в Сакранте несколько успокоятся.

Он подумал, кивнул.

— Понимаю. Но… в чем наша выгода?

— Эбберт, — сказал я, — Эббертом, но главная наша цель — Сакрант. А в Сакранте — Генхаузгуз.

Он сказал медленно:

— Если захватить столицу, удельные лорды Сакранта поднимут головы? И объявят свои владения самостоятельными?

Я зло ухмыльнулся.

— А когда было иначе?

Он поинтересовался с беспокойством:

— Но нам же такое на руку?

— В данном случае, — ответил я мрачно.

— Ваше высочество?

Я покачал головой.

— Прости, мне трудно думать о Мунтвиге и его непокорных лордах, если уже летом Багряная Звезда всю поверхность Земли превратит в потоки кипящей лавы!

Он вздохнул и замолчал.

Глава 3

Днем редко удается ускользнуть от телохранителей и обязательной свиты, зато ночью случается поптеродактелить всласть, хотя, конечно, не злоупотребляю. Только разведка, только вид с высоты, поиск вражеских армий, плюс уточнения для карты: вот там проход в горной цепи, вот там слишком широкие и точно непроходимые ущелья, а вон та дорога, по которой идем, почему-то упирается в обширное болото, откуда только и взялось, и почему без моего ведома…

Сегодня ухитрился умчаться на Зайчике в сопровождении Бобика днем, их спрятал в овражке, а сам взлетел и жадно направился в сторону Пекланда, осматривая его, как орел, и запоминая, где что расположено.

Само по себе королевство гористое, а это значит, множество независимых от короля кланов, баронств, графств, и вообще владений, лорды которых забрались достаточно высоко в горы и контролируют единственную к ним дорогу от любого захватчика, будь это собственный король или чужеземные войска.

Ирам в плане дорог тоже не подарок, мы и там проходили по узким ущельям и преодолели вброд сотни мелких рек, топали по берегам больших

озер, удивительно чистых и прекрасных, пробирались через болота, если мне удавалось высмотреть участки, где рациональнее замостить срубленными деревьями, чем обходить огромные пространства.

Примерно то же самое и в Пекланде, да и почему должно быть иное, даже люди те же, точно так же прячутся, а воинственные бароны заперлись в своих горных замках и объявили, что будут драться до последнего.

Норберт посмеивался, очень они нам нужны, это же прекрасно, что все убираются с дороги, как только видят, что у нас не отряд, не войско, пусть даже большое, а целая армия.

За ночь земля ощутимо подмерзает, утром зеленая трава блестит не от росы, а от инея, что вскоре истаивает, но воздух остается сухим и холодным. Колеса, правда, все так же увязают в грязи, но скоро грянут настоящие морозы, а здесь они суровее, чем у Большого Хребта. Тем более на той его стороне.

В Пекланд вступили без боев, и так же без них удалось миновать почти треть королевства. Это еще и потому, что я сам всячески избегал проходить вблизи крупных городов, но вскоре Норберт доложил, что в неделе пути нам дорогу загораживает большая армия.

— А обойти?

Он покачал головой.

— Там практически одна дорога. Справа и слева горы, и так почти сотню миль.

— Пекландцы?

Он снова покачал головой.

— Разведка сообщила: вооружение обычное для армии Мунтвига… С другой стороны, откуда у пекландцев что-то особое?

— Значит, — сказал я, — ядро армии шло нам навстречу из Сакранта…

— Или из краев, — согласился он, — что за Сакрантом. Конечно, пекландские войска тоже здесь все. Во всяком случае, королевские.

— Это не слишком много, — заметил я, — если бароны решили воздержаться.

— Кто-то воздержался, — ответил он осторожно, — кто-то нет… Но сражение нам предстоит серьезное.

— Мы успеем приготовиться, — ответил я твердо, хотя сердце тревожно застучало. — Чуть притормозим, чтобы подтянулась пехота Макса. Обоз, надеюсь, мунтвиговцы оставят себе на сладкое.

Он кивнул, придержал коня, давая мне возможность остаться с государственными мыслями, но на его месте тотчас же очутился Зигфрид, за ним держится его немногословный оруженосец Скарлет.

Я посмотрел на нее, спросил у Зигфрида:

— Слушай, а как принцесса?..

— Аскланделла? — спросил он.

Я поморщился.

— Слава богу, у нас только одна.

Он торжествующе улыбнулся.

— Есть еще Лиутгарда!

— То свой человек, — отрезал я. — А эта… как она обходится без тысячи фрейлин и служанок?

Его улыбка перешла в ухмылку.

— Плохо вы знаете принцессий быт, ваше высочество!.. Их с колыбели учат, как не уронить себя в глазах всех прочих. В том числе обучают простейшей магии, чтоб в случае необходимости обходиться без слуг вообще. У них фрейлины больше для важности.