Ричард Длинные Руки – эрцфюрст
Шрифт:
Слуга распахнул двери, я вошел в зал красивый и подтянутый, молодой и весь брызжущий энергией, готовый в поход на край света хоть сейчас за честью, славой, доблестью и всякой мелочью вроде добычи.
В зале уже стоят приглашенные, приближенные и просто допущенные. Я прошел к возвышению, где два трона, на меньшем сидит милостиво улыбающаяся Розамунда, улыбнулась и мне, очень красиво и благосклонно.
Я вознамерился сесть, но задержался и произнес с улыбкой государя-победителя:
— У нас радостное событие: закончена война, что длилась сотню лет! В лоно королевства
Я сел, в зале кричали «Ура», «Слава», «Виват», «Да здравствует», еще что-то, не разобрал.
Розамунда наклонилась ко мне и шепнула с лукавым видом:
— И что вам сказал ваш секретарь?
Я буркнул:
— Все они быстро соображают, где меня можно обижать. Но и я их насквозь вижу, так что я ему, конечно, не поверил. Ваша была идея?
Она горестно вздохнула.
— Моя… Обычно у меня получалось.
— Я крепкий орешек, — сообщил я с гордостью.
Церемониймейстер провозгласил торжественно:
— Его светлость граф Саксен-Гот, чрезвычайный и доверенный посол королевства Кельтулла!
В зал вошел упитанный господин, одетый ярко и вычурно, розовощекий, хотя и немолод, выглядит приятно и располагающе.
Он поклонился просто и с достоинством, что понравилось, не пытается перенимать моду этого королевства к вычурным прыжкам и ужимкам.
— Граф Саксен-Гот? — произнес я.
Он поднял голову и взглянул живыми веселыми глазами.
— Ваше высочество, я счастлив увидеть воочию человека, о котором говорят так много… Примите дары от Его Величества короля Фердинанда в знак уважения и почтения к вашим великим заслугам.
Я не стал спрашивать, о каких заслугах речь, уже то, что я есть, такое счастье для всех, уже великая заслуга и вообще все хорошее.
По знаку посла подошел его помощник, с поклоном подал ему красивый ларец. Посол открыл и показал мне, не прикасаясь к устроившейся там на красном бархате изящной чаше из голубого кварца, выточенной с дивным умением, а еще в основании ухитрились вкрапить целую россыпь мелких бриллиантов.
— Дивно красиво, — признал я. — Спасибо, я тронут. Очень искусные люди живут у вас, нужно будет с вами установить хорошие торговые связи. Только… где ваше королевство?
Он ответил с вежливой улыбкой:
— Мы располагаемся от вашего Турнедо западнее, между нами четыре королевства.
— Ого!
— Однако, — продолжил он с улыбкой, — весть о ваших подвигах докатилась и до наших земель…
— Королевство Кельтулл? — сказал я задумчиво. — Ах да, но там же Долины Скачущего Кота!
Он посмотрел на меня несколько странно, проговорил с запинкой:
— Да… так было… Но вот уже семьсот лет, как там королевство Кельтулл…
Я охнул:
— Правда? Как время летит, как время летит… Ну что ж, добро пожаловать в наш маленький уютный мирок на берегу теплого моря. Полезных ископаемых у нас, к счастью, нет или почти нет, зато море, солнце, можно не думать о зимней одежде и всю жизнь ходить в белых штанах… Вот настроим летних дворцов, будем сдавать в аренду северным королям и очень богатым магнатам… Представляете, там у вас лютая зима, а вы всего лишь проезжаете на эту сторону Великого Хребта, а здесь — чего никак не ожидали! — жаркое лето… Мы собираемся на этом хорошо заработать, так и передайте своему королю и его близким.
Он поклонился.
— Спасибо, обязательно передам.
Отступил, его место сразу же занял высокий худой человек с непроницаемым лицом, настолько сдержанный и церемонный, что вполне мог бы служить дворецким, а то и церемониймейстером.
— Ваше высочество…
Я улыбался, кланялся, сэр Жерар надул, сказав, что будут всего трое новых послов, но вывернется, дескать, в самом деле всего трое новых, а остальные — старые, привычные, но по этикету и они должны раз в год представать перед мои очи и подтверждать, что да, все по-прежнему, отношения крепнут и развиваются, даже если это не совсем так.
Последним был красивый и надменный вельможа, слишком статный и крепкий для дипломата, я увидел в нем бывалого воина, сменившего рыцарский панцирь на роскошный камзол дипломата.
— Ваше высочество, — сказал он учтиво, — мои поздравления от моего короля в связи с громкими победами! Позвольте преподнести вам в дар от нашего королевства.
Он красиво повел кистью в воздухе, двое слуг торопливо поднесли ему ларец из редких пород дерева. Посол откинул крышку и бережно достал изящный кинжал в дорогих ножнах, отделанных драгоценными камнями.
— Из кузницы гномов нашей страны, — произнес он торжественно, — этот кинжал не сломать, не согнуть. Даже затупить никому не удастся.
— Красивая вещь, — признал я. — Что за королевство, в котором делают такие прекрасные вещи?
— Эбберт, — произнес он громко и торжественно. — Королевство Эбберт, ваше высочество!
Я застыл на миг, затем спросил сдавленным голосом:
— А король там… все еще Харбиндер?
Он ответил со всем почтением:
— Да, король правит сурово и уверенно.
Я покачал головой.
— Я не приму этот дар. А к Харбиндеру скоро приду сам. Не с кинжалом, а с длинным мечом.
Он отшатнулся.
— Ваше высочество!
Я проговорил медленно, ярость вскипела так моментально, что я едва успевал душить ее в себе, пока не начали лязгать зубы:
— Это проклятое королевство… будет уничтожено!.. Город Вифли, где все жители отказали в куске хлеба и глотке воды жаждущим странникам, будет стерт с лица Земли! А то проклятое место, где он некогда стоял, будет вспахано и предано проклятию!..
Он побледнел, несмотря на стойкость воина, а я поднялся во весь рост и сказал громовым голосом, раскатившимся по залу и даже коридорам:
— А король Харбиндер не найдет себе убежища не только в Эбберте, но и нигде на белом свете!.. Я сказал!..
Он поклонился и, не смея поднять взгляд, попятился, а там исчез, словно испарился.
Отец Дитрих приблизился ко мне, взял за руку и крепко сжал.
— Сын мой, — сказал он настойчиво, — на тебе лица нет. Господи, да тебя всего колотит! Что вызвало твою ярость?