Ричард Длинные Руки – принц императорской мантии
Шрифт:
– А где рукавицы?
– спросил я.
Он отмахнулся:
– Для рукавиц там дальше три отдельных стола. И еще семь шкафов, для тех, что попроще.
Я с колотящимся сердцем рассматривал изящные перчатки древнего героя, почти понимая, что они собой представляют, чувствуя их огромные возможности, но кто знает, осталась ли в них древняя мощь, или же это только бесполезное железо.
– Нет, - ответил я с сожалением, - если нельзя захапать все, то лучше выбрать то, что наверняка пригодится в бою.
– Кстати, - сказал он, - самое главное я еще не упомянул.
– А что главное?
– Это церковное имущество, - напомнил он строго, - вы обязуетесь вернуть его сразу же после битвы. Согласны?..
– Разумеется, - сказал я поспешно, - сразу же и привезу.
Он сделал отстраняющий жест:
– Не нужно. Оно у вас исчезнет, как только закончится битва. Достаточно вашего согласия, которое вы только что высказали. Что с вами?
Я сказал осторожно:
– Вижу, нужно прикусить язык и быть поосмотрительнее. А то вот так ляпнешь что-то…
– Не ляпайте, - посоветовал он.
– Здесь, - спросил я, - как везде в верхах, все фиксируется?
Он посмотрел внимательно:
– Не знаю, о чем вы, но каждое ваше слово чем-то обязывает вас.
В конце помещения показалась в стене простая дверь из темного дерева. Кардинал-викарий замедлил шаг, перекрестился, я обратил внимание, что руки дрожат, а самого его вообще трясет.
– Кардинал, - сказал я настороженно, - кардинал Чиппелло!
Он проговорил вздрагивающим голосом:
– Сейчас-сейчас… Минутку, это пройдет…
– Здесь опасно?
– спросил я.
Он помедлил, кивнул:
– Для слишком уж ревностных христиан… Но вы не такой, верно?
– Ревностный, - заверил я, - но не слишком. Когда ревностный с головы до ног - это чересчур. Мне такое нельзя, я за люд и будущую поступь прогресса отвечаю.
Он сказал со вздохом:
– Но все же соберитесь, помните о своем великом предназначении… или о своих великих обязанностях, что вам ближе.
– Готов, - ответил я бодро, хотя под ложечкой противно заныло.
– Человек был создан Господом ни к чему не готовым, но способным всему обучиться.
Он взглянул косо:
– Вы способны?
– Человек на все способен, - ответил я смиренно и перекрестился.
– Не знаю, хорошо ли это - быть способным на все… Но верю, Господи! Я такой доверчивый…
Он приложил обе ладони к двери и некоторое время стоял с закрытыми глазами. Дверь после недолгой паузы дрогнула и отворилась вовнутрь, выказывая, что строилась еще дикарями, не знакомыми с правилами безопасности.
Комната пуста, лишь посредине легкий столик, а на нем, почти занимая целиком столешницу, массивная книга, от которой я сразу ощутил идущее мне навстречу радостное тепло.
Книга в темном переплете из кожи неведомого зверя, только страницы словно бы не страницы, а срез тщательно отполированного металла, что немыслимо для манускриптов, где как страницы ни подгоняй, все чуть короче или длиннее соседних.
Кардинал прошептал молитву, я чувствовал себя странно, словно незримый зверь, заполняющий собой всю комнату, с интересом обнюхивает меня, причем - целиком, даже внутренности, мысли и чувства.
– Кардинал?
– спросил я шепотом.
– Это Книга Разиэля, - ответил он с благоговением.
– Ангел Разиэль стоял рядом с престолом Творца и записывал все, что там говорилось и обсуждалось. Когда Адама и Еву вышибли из рая, Разиэль тайком дал им эту книгу, чтобы лучше понимали Всевышнего и могли вернуться, найти правильную дорогу.
– Здорово, - сказал я.
– Однако херувимы, - продолжил он молитвенно, - глубоко обеспокоенные поступком Разиэля, выкрали книгу у Адама и бросили ее в море. Творец, понимая мотивы Разиэля, не стал его наказывать и даже пенять, просто велел Рехабу, князю морей, поднять книгу с морского дна и вернуть Адаму.
– Не размокла, - сказал я.
– Хороший материал. Или недолго пролежала?
– От Адама, - продолжил он, не слушая меня, - эта книга перешла к Еноху…
– Который стал Метатроном?
– уточнил я, не упустив возможности щегольнуть эрудицией.
– Там, на небесах?
– Но книга осталась на земле, - сообщил он значительно, - потом Ной из нее черпал инструкции, как строить ковчег… в общем, она и есть главное сокровище Ватиканской библиотеки.
Я охнул:
– Так что же вы… Как можно отказаться от возможности знать все, о чем говорит Творец? И что задумывал? И что получалось?
Он посмотрел на меня с грустью:
– Ну да, конечно, узнаю юношеский пыл. Но подумайте сперва, к чему это может привести. Нет-нет, в самом деле подумайте, представьте!
Я помотал головой:
– Простите, отец, просто не имею времени. Я спешу. Просто сам не знаю, как спешу!..
Он подтянулся, произнес почти как молитву:
– Его святейшество папа позволяет вам открыть книгу на нужной странице. Там есть малое имя Творца. Если его произнести, будет разрушен целый мир.
Я спросил опасливо:
– А если большое?
– Рухнет вселенная, - ответил он кратко.
– Но папа решил довериться вам. Подойдите ближе.
Сам он остался на месте, а я сделал осторожный шаг к столику. Неведомый зверь насторожился, снова обнюхал меня, я почти увидел недоумение в глазах, которых вообще-то нет, недоверие, однако я шагнул еще и оказался перед столом с книгой Разиэля.
От массивного переплета пошел мягкий свет. Я замер, не смея дышать, Книга открылась, а страницы начали перелистываться все быстрее и быстрее. Донесся легкий шелест, точно это не бумага, я иногда замечал повисающие в воздухе странные буквы, словно отмеряющие главы, за это время успевало, как понимаю, пролистнуться несколько сотен тысяч страниц, если не миллионов, явно Разиэль в самом деле записывал все подряд, не отделяя важное от неважного, хотя для потомков все выглядит важным и священным, как реликвии старины, которые сами по себе ничего не представляют.