Ричард Длинные Руки – вице-принц
Шрифт:
Я стиснул челюсти, а короли начали подниматься, словно слово Кейдана для них куда более весомо, чем мое. Как же, все венценосные и легитимные, а я всего лишь принц, да и то коронованный без соблюдения некоторых моментов, к отсутствию которых можно и придраться.
Гуляки за столами свое недовольство по поводу нашего ухода выразили глухим ревом, но слуги поспешно наполнили им кубки и чаши, погасив народное недовольство так, как делалось всегда со времен Древнего Рима.
Телохранители прошли по обе стороны группы королей, не позволяя беспокоить Их Величества, а на втором этаже слуги
Барбаросса откровенно осматривается, Найтингейл корректно ничего не замечает и смотрит только на меня, Херлуф кивнул одобрительно, мол, ничего так, никогда бы не подумал, что и у варваров есть что-то, а Кейдан даже бровью не повел, хотя в этом кабинете кресел прибавилось, а пару слишком фривольных картин я, в ожидании визита отца Дитриха, еще в первые же дни велел бросить в камин.
Комната для совещаний высших военачальников, так я ее позиционирую, светлая, чистая, удобная, с минимумом мебели, а высокие сводчатые окна дают массу света.
Они степенно расселись, все чисто по-мужски: раз кресел двенадцать, а нас пятеро, то каждый оставил справа и слева по свободному месту, у мужчин в крови насчет личного пространства.
— Тревожные новости, — сказал я бодро и возвышенно, — далеко на севере восходит грозная звезда Мунтвига! Это свирепый полководец, он соперничал славой с императором Карлом, великим завоевателем.
Барбаросса поинтересовался с истинно королевским величием:
— Нас это как-то касается?
— Очень, — заверил я. — Как доложили разведчики, император Карл услышал глас Божий, упрекающий его в грехах, раскаялся и, сменив корону на вериги, отправился пешком в монастырь замаливать свои якобы великие подвиги. Однако Мунтвиг моложе и амбициознее, собрал свои армии и двинулся в земли Карла, поспешно подгребая его оставленные королевства под свою длань.
— Бойкий юноша, — заметил Херлуф одобрительно.
Слуги быстро расставили кубки, я поглядывал украдкой на Кейдана, но тот даже бровью не повел, узнавая свое фамильное богатство.
Барбаросса первым ухватил поставленный перед ним кубок, выпил залпом почти половину, прежде чем сообразил, что это не совсем то вино, которое степенно отхлебывал внизу с простым народом баронов и графов. Рожа побагровела, закашлялся, с недоумением посмотрел в кубок.
Найтингейл, которому слуга налил из другого кувшина, подчиняясь моим едва заметным знакам, отпил с опаской, посмотрел на Барбароссу с непониманием, сделал глоток побольше, а потом присосался, как паук к толстой молодой мухе.
Херлуф смотрел то на одного, то на другого, а когда сделал глоток, тоже поперхнулся, сказал задушенно:
— Что за… вино… Продрало до печенок.
— Рад, — сказал я, — что и вам понравилось.
Кейдану подмывало налить чистого спирта, однако он предельно осторожен, наблюдает за всем и многое замечает. Слуга перехватил мой взгляд и наполнил бывшему королю Сен-Мари из того же кувшина, что наливал Найтингейлу.
Кейдан сделал глоток спокойно и с неподвижным лицом, явно готов ко всему, но я успел уловить тень изумления в глазах, такого изысканного вина здесь пока еще не знают, хотя монахи трудятся над развитием виноделия вовсю.
— Мунтвиг на землях Карла не остановится, — сообщил я. — Тем более что они достаются ему так легко.
— Насколько я понимаю, — пробормотал Барбаросса, — это где-то очень далеко на севере?
— Ваше Величество, — сказал я с мягким упреком, — далекое вчера может оказаться близким завтра. А то и сегодня.
Он кивнул с самым снисходительным видом.
— Продолжай.
— Мунтвиг, — напомнил я, — всегда соперничал славой с Карлом, хотя его известность больше гремела дальше к северо-западу от империи Карла. Не думаю, что и Мунтвиг вдруг уйдет в монастырь, это было бы слишком большой удачей, так что мы должны быть готовы к нападению на наши земли.
Барбаросса сказал медленно:
— А с каких пор Скарлянды и Варт Генц… ведь речь о них?.. стали нашими землями?.. Почему мы обязаны их защищать?
Херлуф поинтересовался:
— И вообще, что за Мунтвиг?
— Мунтвиг, — пояснил я, — как я уже сказал, был соперником Карла по славе, только шел западнее Карла, покорил несколько королевств, в том числе Бургант и Горланд, в королевстве Шумеш потерпел первое поражение, потом были еще неудачи. В конце концов ушел с войсками далеко на север, где захватил обширные земли и обосновался там.
— А теперь что с ним случилось?
— Увидел, — проворчал Барбаросса, — что нет Карла.
— Карл ощутил себя непобедимым, — сказал я, — и достигшим вершин славы. Но он в своем роде гений, ему мало было побед в войнах, он мог возжелать чего-то еще, более высокого.
Найтингейл хмыкнул.
— Заняться поисками Истины?
— Именно, — сказал я, — а Мунтвиг намного проще, потому опаснее. Он жаждет реабилитироваться после поражения, произошедшего из-за его чрезмерной самонадеянности, когда попытался захватить с наскоку крепость Эвергарт. Там он положил треть армии и вынужден быть отступить. Он не думает ни о каких монастырях, он постарается побыстрее прибрать к рукам остатки армии Карла, которой сейчас делать нечего и которая умеет только воевать, после чего, уж не знаю, остановит ли его Большой Хребет?
Барбаросса прорычал утомленно:
— Кто решил, что он пойдет так далеко?
— Там королевства, — объяснил я, — которые входили в империю Карла. Их осталось только подобрать!.. Кроме того, вполне возможно, до него уже докатились вести о сказочно богатой земле за Большим Хребтом, куда сумели проникнуть какие-то армландцы и куда, конечно же, он тем более войдет с легкостью!.. Ему наверняка рассказали и про берег моря, про флот, пиратов, острова… Это же мечта для завоевателя!
Херлуф взглянул на меня и обронил невинным голосом:
— Вам виднее, юный друг.
Они выслушали меня очень внимательно, люди такого ранга сразу трезвеют, когда речь о важном, а когда я умолк и ждал их реакции, долго сопели, переглядывались, двигали бровями, только Кейдан все так же смотрит мимо меня, а когда замечает, то в лице нет даже ненависти, словно перед ним пустое место.
— Ладно, — прорычал наконец Барбаросса. — Допустим, Мунтвиг в самом деле сильнее даже Карла. Но почему ты решил, что он не остановится до самого… ха-ха… Большого Хребта?