Ричард Длинные Руки — вице-принц
Шрифт:
Он ответил со вздохом:
— Все передам, ваше высочество.
— С Богом, — сказал я.
Примчались первые разведчики от Шварцкопфа. Его Прославленная и Познавшая Радость Побед уже прошла из Мезины по границе с Турнедо и Бурнандами, вступила в Варт Генц. Я немного напрягся, как бы в Шварцкопфе не проявила себя злость и недоверие к вечно угнетавшим скарляндцев вартгенцам, однако тот даже не упомянул о местных, сухо и деловито сообщил, что двигается ускоренным маршем, усталых солдат сажает на телеги, через неделю-другую пересекут Варт Генц и выйдут на границу с Бриттией.
Гонец, типичный скарляндец по виду, молодой и весь жертвенный, с загорелым лицом и горящим взором, смотрит на меня с обожанием и восторгом, как на человека, что спас Скарлянды от поглощения Варт Генцем и пообещал сделать королевством.
— Отлично, — одобрил я, — теперь срочно отвезешь мой ответ и новый наказ…
— Да, ваше высочество?
— Пусть идет дальше, — велел я. — Вглыбь Бриттии. Это уже не Бриттия!
— Ваше высочество?
— Исполинское поле, — сказал я торжественно и мрачно, — грандиозной битвы! Да-да, я зрю ее в ближайшем будущем. И решится судьба многих королевств, и даже империй…
Гонец с готовностью подхватился, почти подпрыгнул от рвения:
— Разрешите выполнять?
— Не потеряй письмо, — сказал я строго.
Он сказал испуганно:
— Письмо?
— Ах да, — ответил я. — Приказ настолько важен, что передашь на словах.
Он ринулся к коню, с разбега прыгнул в седло и умчался, с каждым мгновением набирая скорость. Я вздохнул и повернулся к своему арбогастру, но вздрогнул всем телом: в двух шагах из ниоткуда появился высокий человек в плаще до земли и с надвинутым на лицо капюшоном.
Я сплюнул сердито, Бобик отпрыгнул в удивлении, никогда не видел от меня такого странного поведения.
— А ты чего молчишь? — сказал я раздраженно. — Не видишь, что Хреймдар меня чуть заикой не сделал?
Хреймдар откинул капюшон на спину, лицо улыбчивое, но в глазах изумление.
— Я так старался, чтобы меня никто не узнал, — проговорил он, — и как это вы?.. А ваша собачка меня просто помнит, как друга.
— Я мог бы с перепугу склеить ласты, — сказал я сварливо, — как ты здесь оказался? Снова мне что-то грозит?
В нашу сторону направились воины с обнаженными мечами, я помахал им рукой, и они направились обратно.
Хреймдар покачал головой.
— Нет, ничего. Во всяком случае, намного меньше, чем если бы оставались где-то во дворце, где не только защита, но и тайные лазейки, о которых часто не знают сами хозяева.
— Это мне уже знакомо, — пробормотал я. — Так почему здесь? Я уж и не спрашиваю как.
— Вы мудрый человек, — сказал он одобрительно, — несмотря на молодость. Правда, ваша мудрость, не в обиду будь сказано, заслуга вашего окружения, как я понимаю, где вы воспитывались.
— Обижаете, — сказал я.
Он развел руками.
— Просто до некоторых понятий доходят с возрастом, только с возрастом. И если вы говорите то, что на самом деле поймете, уж не обижайтесь, только лет через двадцать-тридцать, это значит, вы усвоили такие ценности со слов авторитетов, которым доверяете. Ваше высочество, я понял, что вы двинетесь через Бриттию навстречу Мунтвигу, а это значит, вам придется пройти через одно уникальное место, где мне очень хотелось бы побывать…
— Инстинкт исследователя, — сказал я осуждающим тоном. — Тут интересы королевств на волоске, вся судьба человечества на развилке, прогресс можно затормозить, а то и вовсе отбросить в пещеры, а вы все научничаете? Эх…
— Так вы пойдете через плато Синих Голосов? — спросил он.
— Не знаю никакого плато, — ответил я.
— Хотите покажу на карте?
Я спросил заинтересованно:
— А насколько ваши карты точны?
— Увы, — сказал он, — они ничего не имеют общего с… народными.
— А-а-а, — сказал я разочарованно. — В общем, мы спешим навстречу Мунтвигу, как и он спешит поскорее захапать побольше. У нас одни слезы, а не армия, но и Мунтвиг выслал далеко вперед только легкую конницу, что весьма уязвима без смычки с другими родами войск. Что у нас получится, только Всевышний знает. Так что нам будет совсем не до научно обоснованного, хоть и не оправданного будущей моралью грабежа древних могил, если вы это имеете в виду. Пусть они даже и принадлежат к чуждым нам культам.
Я перекрестился, глядя на него требовательно, однако он только наклонил голову, вроде бы из почтения перед Творцом, но креститься не стал.
— Как жена и Берхт? — спросил я.
Он кивнул:
— Спасибо, они в порядке. Я ценю, что вы поинтересовались о них в самом конце. Если я правильно понял ваш вопрос в такой постановке, то семейная жизнь весьма привлекательна, но не настолько, какой казалась, когда я встречался с сестрой королевы тайком, всякий раз рискуя жизнью. Так что все хорошо, жена и ее сын счастливы, а я… могу продолжать заниматься еще и своими исследованиями.
— Вдобавок к семейному счастью?
— Да, ваше высочество. Иначе оно не выглядело бы счастьем. Так мне позволено будет ехать с войском? Я постараюсь затеряться в арьергарде, чтобы не докучать вам и вообще не попадаться на глаза.
— Да-да, — сказал я, — мудрое решение. Ослы и ученые в середину!.. Прекрасная команда, не правда ли?.. Вы будете лететь с нами или вам нужно подобрать коня? Желательно, такого же интеллигентного?
— Ваше высочество, — воскликнул он обрадованно, — вы читаете мои мысли! Увы, лететь не смогу, даже одноразовое применение магии требует огромного ее расхода. Если не по мелочам, конечно… Хорошо бы, конечно, коня. У ваших людей почти сотня заводных.
— Хорошо, — проворчал я. — Эй, Алан! Найди коня сэру Хреймдару!
— Я не сэр, — сообщил Хреймдар.
— Тогда будете хворост таскать, — сказал я, — рыбу чистить и коней поить.
Он проворчал задумчиво:
— Да, что-то в этом сэрстве есть… С другой стороны, лучше хворост таскать и рыбу чистить, чем подставлять голову под чужие мечи или когти огров.
Глава 10
С утра в низинах лиловатый туман, даже солнце смотрит сперва сквозь него, странно огромное и красное, но пока поднимаемся, седлаем коней, короткое утро незаметно переходит в день.