Ричард Длинные Руки – ярл
Шрифт:
— Естественный отбор, — пояснил я. — Может, я все-таки сегодня и уеду, кто знает? Я должен посмотреть…
— На короля?
— На обстановку.
Глава 7
Часа через два к замку подскакали на взмыленных конях трое всадников, богато одеты, поджарые, крепкие, явно не из свиты, а из тех, кто всю эту свиту обслуживает. Они прокричали, что посланы вперед, чтобы приготовить комнаты для короля и его гостей, им открыли врата, леди Изабелла возразила, что в этом замке все ее гости, в том числе и король Кейдан, а комнаты она уже велела приготовить, однако уполномоченные короля достаточно твердо и бесцеремонно заявили, что только они могут определить, подходят королю и его приближенным помещения или нет.
Еще через полчаса с башен, а потом и со стены увидели яркую кавалькаду всадников, похожую на горсть гонимых ветром по однообразно зеленой, но весьма запятнанной свежепромытыми проплешинами долине цветов. Вслед за всадниками несколько десятков измученных и забрызганных грязью до кончиков ушей коней тянут две повозки. Те постоянно застревают, десятка два человек то и дело слезают с коней и начинают выталкивать повозки из липкой грязи.
В свите, по моей прикидке, не меньше полусотни человек, да еще неизвестно, сколько в повозках. Одна из повозок вообще гигантская, словно передвижной вагончик, под нею тяжело вращаются по восемь колес с каждой стороны. Возможно, лимузин этого времени. Если так, то в нем едет сам король. С бабами и шампанским.
Во дворе переговариваются в радостном и тревожном ожидании леди Изабелла, леди Бабетта, Джулиан Дейз и Мартин, за их спинами толпится челядь, по случаю приезда короля спешно одетая в самое чистое и новое.
Первыми во двор въехали и буквально взяли все под охрану, словно во враждебном замке, крепкого вида рыцари. Каждый распоряжается тремя-пятью прекрасно вооруженными воинами, но явно не рыцарского звания, однако видна их выучка, что и понятно: королевские телохранители! Я наблюдал без протеста, хотя и не нравится, что тебя рассматривают как возможного противника, однако это правило любых бодигардов: подозревать всех. А я, кстати, совсем не смотрюсь безобидной овечкой. Меч при мне, молот у пояса, лук за спиной, у ноги замер громадный пес, наверняка боевой, так что никаких обид, ребята. Если бы меня упустили из глаз, это выглядело бы диким непрофессионализмом.
За моей спиной послышались взволнованные голоса:
— Король, смотрите, король!..
— Его Величество едет…
— Смотрите, какой на нем плащ!.
— А конь, а конь!.. Чистый зверь!
Я наконец сообразил, что моложавый мужчина, рослый и крепкий с виду, хотя сильно раздавшийся в талии, что едет на рослом коне в окружении пышно разодетых вельмож, и есть тот, на кого указывают пальцами. Щеки короля явно тоже в согласии с выпирающим животом начали отвисать, хотя он старательно прикрыл их, а также крохотный подбородок — пышной бородой, пегой и неопрятной, будто постоянно вытирает о нее сальные руки. Впрочем, чего это я так зло, он же с дороги, и под дождем мок, и по такой грязи едва не тонул, пока я заглядывал в глубокий вырез платья леди Бабетты.
Короля играет свита, однако и в самом короле чувствуются сила, властность, крутой нрав. Достаточно высокого роста, он сперва оглядел всех во дворе с высоты седла, затем слез, небрежно опершись о головы подбежавших вельмож. Я держался в сторонке, однако меня накрыло, словно холодной волной, знакомым ощущением, когда некто пытается заглянуть ко мне вовнутрь. Я зорко всмотрелся в сопровождающих короля, колдуном может быть любой, одетый как охотник, вельможа или даже слуга.
Все они казались яркими цветами только с высоты стены, а здесь видно, что цветы — только от пояса и выше, а ниже одинаково серые от толстого слоя дорожной грязи и глины. Кони — вообще вывалявшиеся в грязи носороги: масть можно определить только по кончикам ушей, да и то не у всех.
Рядом с королем встал, настороженно поглядывая по сторонам, грузный человек в просторной одежде, похожей на сутану. В левой руке длинный посох, смахивающий на епископский, даже архиепископский, но, как и сутана, только смахивающий. На шее толстая золотая цепь с массивным амулетом на груди в виде зеленой жабы, еще одна цепь, на ней амулеты и талисманы помельче, эта до самого пуза, объемного и при ходьбе сдвигающегося направо и налево.
Справа от короля очень рослый и массивный рыцарь в полных доспехах, только голова остается непокрытой, суровое обветренное лицо, жестокий взгляд, квадратная челюсть — сразу видно полководца, что больше проводит времени в дальних лагерях, чем вот так в королевской свите.
По коже сыпануло морозом, тут же исчезло. Я постарался ничем не показать, что ощутил прощупывание, но как бы невзначай повернулся, попутно мазнув взглядом по толпе, мышцы напряглись, с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть так, что на мне зазвенит все железо, как в огромном будильнике.
Над епископом, так я его пока назвал, колышется, словно столб дыма над горящим нефтехранилищем, непроницаемый черный столб. Он показался мне таким плотным, словно из черного дерева, только что не блестящий, лишь присмотревшись, различил стремительное движение частиц, взбегающих от его плеч и головы по столбу ввысь.
Если в Каталауне над колдунами я видел только зловещие черно-красные облака, похожие на созревшие нарывы, вширь столько же, сколько и ввысь, то здесь жуткий столб, при виде которого мурашки по всему телу, седалищный нерв первым ощутил невероятную мощь, заключенную в этом столбе.
Остальные спутники короля ничем особенным не отмечены, разве что у каждого либо амулет, либо талисман, каждый окутан недоброй мглой, но сами люди — нет, обычные самодовольные проныры, что умеют оттереть от правителя дельных людей, захватить все должности, все чины и привилегии.
Леди Изабелла выступила вперед, низко поклонилась. Мне показалось, что тот, кого я определил в главнокомандующие армией, чуточку подобрался и постарался втянуть живот, но втянул ли, в кирасе не видно.
— Ваше Величество, — произнесла она таким радушным голосом, которого я у нее еще не слышал, — позвольте приветствовать вас в нашем замке и заверить, что он в полном вашем распоряжении!
Король рассматривал ее с интересом, герцогиня все еще яркая и красивая женщина, перевел взгляд на Дженифер и Даниэллу, по леди Бабетте лишь скользнул взглядом, снова обратил взор на герцогиню.
— Вы все такая же красавица, — сказал он, — как и в прошлый раз… Нет, вы явно похорошели! Или отсутствие супруга так сказывается?
Придворные подобострастно заржали, герцогиня слегка улыбнулась.
— Ваше Величество, в присутствии мужа я выгляжу получше.
Король кивнул.
— Мы сейчас приведем себя в порядок… а потом встретимся на пиру в нашу честь. Здесь вода отыщется?
Вперед выступил Джулиан Дейз, угодливо поклонился.
— Ваше Величество! В покои уже натаскали горячей воды. И еще принесут, так что позвольте показать вам…