Риданские истории
Шрифт:
Двое отделились от толпы и побрели через пляж в сторону автомобильной дороги. Джеф проводил их удрученным взглядом и вновь переключил свое внимание на странного старца.
– …поверьте, я знаю, о чем говорю, – упиваясь собственной речью, продолжал тот. – Мой сын, – его скулы затряслись, а глаза покраснели и заблестели от проступающих слез. – Мой единственный сын, – собираясь с духом, повторил он и снова вскинул сухую руку в сторону горных склонов, – не вернулся из тех проклятых мест тридцать семь лет назад, когда возвращался из Северной Кантаны домой. Потеряв над собой контроль от горя, я без страха бродил там в надежде найти его останки, но не нашел даже клочка его одежды. Нет могилы, нет праха, нет костей…
Он умолк, не в силах продолжать. Безумное выражение лица сменилось бессилием и обреченностью. В его глазах повисла тоска и отрешенность. К нему подошла какая-то женщина в длинном голубом платье и ласково обняла, успокаивающе поглаживая по плечу. Затем она повела его под руку прочь. Остальные люди переглянулись, пожали плечами и тоже начали потихоньку расходиться. Вскоре у ограждения остался лишь Джеф.
Он достал из кармана брюк часы на цепочке и взглянул на циферблат. Уже половина четвертого… Визит в школу придется перенести на завтра, время позднее. А вот прогуляться по кабакам и опросить завсегдатаев заведений в самый раз. Но куда же подевался Ник? Прождав еще битых пятнадцать минут, нервно пиная носком ботинка мелкие камушки, он решительно направился в ту же сторону, что и его напарник.
Солнечный диск застыл высоко в небе, нещадно раскаляя воздух и все вокруг до рекордной температуры. Ветер, дующий со стороны моря, слегка холодил кожу на лице, но этого было недостаточно. Еле заметная тропинка, бегущая на подъем вглубь горного хребта, высасывала последние силы, сбивала и без того неровное тяжелое дыхание. Джефу хотелось остановиться и закурить, хотя прошло уже несколько месяцев с того момента, как он познакомился с Мэри и дал ей обещание бросить вредную привычку. Мэри… Чем она так впечатлила его? Обычная простушка со светлыми волосами, собранными в коротенький хвостик. Печальные зеленые глаза, круглый маленький носик, на щеках еле заметные ямочки… В то утро она как обычно принесла ему за столик кофе и пару тостов. Почему именно тогда в нем вспыхнули чувства? Ведь он, Джеф, столько раз завтракал в этом дешевом кафе недалеко от своего полицейского участка и совершенно не обращал на нее никакого внимания. Может быть тот новенький с фирменным бейджиком на груди сиреневый халатик, который был одет на ней, заставил его оторвать безразличный взгляд от потускневшего от времени окна и обратить на нее? Джеф этого не знал. Все вышло так, как вышло. Дальше была первая прогулка в парке, несколько сеансов в кино и, наконец, незабываемая ночь в чистом номере отеля…
А потом как-то сразу внутри поутихло, угасло, как исчезает под утро пламя на огарке светившей всю ночь парафиновой свечи. Может и не стоило всего этого начинать? Внезапная приятная дрожь, пробежавшая между ними тогда в кафе, могла вполне оказаться лишь попыткой спасения двух уставших от одиночества людей, но не какими-то искренними высокими чувствами. Любовь с первого взгляда, кто придумал вообще это? Все-таки Ник прав, стоит поговорить о нас с Мэри прямо…
Пока Джеф размышлял о том, с чего начать разговор, тропа, петляющая вокруг скал, вывела его на открытое каменистое плато. Погруженный глубоко в свои мысли, он и не заметил, как далеко забрел вглубь горной гряды. И он до сих пор не нашел Ника Льюиса. Никаких следов напарника.
Вытерев большим носовым платком пот, застилающий и щиплющий глаза, он прислонил ко рту сложенные «домиком» ладони, и крикнул:
– Ник, черт тебя подери, куда ты пропал???
В ответ он услышал лишь собственное эхо, гулко отдаляющееся далеко – далеко на восток. Он сделал еще одну попытку. Но тщетно. Ник не отзывался.
«– Может он уже вернулся к машине? – с беспокойством подумал Джеф. – Зря я не дождался его там, ведь мы могли разминуться. Нужно возвращаться. И зачем я только поперся в эту глушь?»
Джеф хотел было уже повернуть назад, когда заметил перед собой россыпь темно-красных пятен на круглом валуне. Он мокнул палец в странные подтеки и растер по ладони. В этот момент им все больше стала овладевать тревога. Поднеся руку ближе к лицу, он уловил легкий запах железа. Это была чья-то кровь…
Машинально приняв напряженную стойку, Джеф тихонько достал из кобуры пистолет и снял с предохранителя. Затем не нащупав рации на ремне, он с досадой вспомнил, что оставил ее в служебном автомобиле. Возвращаться обратно, чтобы вызвать подкрепление? На это уйдет слишком много времени, а любое промедление может стоить жизни Нику. Вот только что здесь произошло? И Ника ли это кровь? Возможно, это кровь какого-нибудь суслика или мыши, угодившей в клюв стервятнику. Но есть одно коварное «но». Что, если с напарником случилось что-то ужасное?
Джеф прислушался. Ни единого звука, даже ветра не было слышно. Он оглядел подошву плато рядом с валуном и заметил еще горстку красных капель. Пружинистым шагом Джеф стал осторожно пробираться по кровяным следам все дальше вдоль пребывающих в величественном молчании высоких остроконечных скал. Теперь следы его вели не вверх, а наоборот, вниз по горному склону. И чем дальше он спускался вглубь забытых Господом мест, тем больше крови попадалось ему на пути.
Сейчас в висках стучало так, словно в мозгу разрывались снаряды. Во рту давно пересохло, как пересохло русло узкой речушки с названием Ланки, что текла в те далекие годы детства Джефа недалеко от ранчо Харрисов, где он вырос. Волосы на голове Джефа вымокли от пота, и крупные жирные капли стекали по щекам и шее, превращаясь в мокрое пятно под рубашкой. Ноги гудели от напряжения, а руки, крепко сжимающие револьвер, вздрагивали при каждом шелесте жесткой колючей растительности под редкими дуновениями ветра, каждом шорохе скатывающихся под откос мелких камушков.
Впереди у подножия громадной скалы Джеф увидел зияющее темное отверстие, напоминающее вход в пещеру. Кажется, следы крови вели именно внутрь… Джеф нервно сглотнул сухой застрявший в горле ком и вытер тыльной стороной ладони пот с лица. Да, так и есть, еще одна красная лужица совсем рядом с проходом… И в этой крови было что-то еще, округлое, небольшое. Пока Джеф не мог разглядеть, что именно. Он крепче сжал пистолет и тихими осторожными шагами стал подбираться к пещере, озираясь по сторонам, готовый без разговора выстрелить в любого, в ком почувствует опасность.
Из темного проема не доносилось ни звука. Джеф Харрис бросил осторожный взгляд на кровь и его чуть не стошнило. Тот маленький еле различимый предмет оказался… человеческим глазом! Радужная оболочка синего цвета и расширенный до предела мертвый зрачок. Цвет глаз Ника тоже синий! На какое-то время от отвращения и ужаса Джеф даже потерял дар речи, он словно окаменел, не в состоянии сделать ни единого шага. Простояв в полном оцепенении с минуту, пялясь на вырванный с мясом глаз напарника, он понемногу приходил в себя.
«– Боже, что происходит? Нет, этого просто не может быть, – его мысли метались в голове и никак не могли найти связь с происходящим. – Я просто схватил крепкий солнечный удар, и сейчас я лежу без сознания на пляже рядом с ограждением. Все это мне только снится во сне. Скоро вернется Ник и вытащит меня из этого кошмара…»
В этот момент его беспокойные мысли оборвал глухой нечеловеческий стон, донесшийся из глубин горы, который пробежал противными мурашками по коже Джефа. «– Ник еще жив! – внутри полицейского промелькнула хрупкая надежда о спасении. Затем он снова покосился на лужу крови и поморщился. Мертвая часть тела Ника смотрел на него в упор, как будто осуждала за то, что Джефа не оказалось рядом, когда он был нужен. – Я должен перебороть страх и войти внутрь, чего бы это не стоило. Джеф, соберись, – говорил он себе, – ты же давал присягу своей стране. Сколько раз ты лез под пули. Нужно сделать всего лишь несколько шагов вперед. Давай же…»