Риэго
Шрифт:
Риэго будто забыл о своем противнике. Он тихо, раздумчиво, словно самому себе, прошептал:
— Революция требует прямоты, честности, незапятнанного имени. Ни солдаты, ни народ не пойдут за теми, кто…
— Впредь, Риэго, спорить с тобой никогда не стану. Как глава хунты, прошу и тебя отказаться от такой бесполезной траты наших сил и времени.
— Да, наши споры ни к чему не ведут. Скоро, Кирога, каждый из нас на деле покажет, чего он стоит…
Но при каждой новой встрече споры снова загорались. Примирить эти несходные характеры было невозможно.
ЧАСТЬ
ВТОРАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды.
Рукою чистой и безвинной
В порабощенные бразды
Бросал живительное семя…
I
ВОССТАНИЕ НА ЮГЕ
В середине 1817 года Риэго был отчислен от экспедиционной армии. Покинув Кадис, он в течение двух лет кочевал по гарнизонам Испании. И повсюду он вступал в подпольные революционные хунты.
Все новые удары обрушивались на головы врагов реакции.
В Валенсии генерал Элио потопил в крови попытку восстания расквартированных там полков. В Мурсии инквизиция разгромила масонскую организацию.
Риэго было только тридцать четыре года, но выглядел он много старше своих лет. Бледное, похудевшее лицо бороздили преждевременные морщины, волосы на темени сильно поредели, под глазами легли землистые тени.
Постоянные переезды с места на место, нищенская жизнь, постылая служба, тяжелые разочарования… Чувствовать в себе столько ненависти к душителям свободы и испытывать такое унижение от собственного бессилия! Вера Риэго в конечное торжество освободительного движения подвергалась жестоким испытаниям.
В самом начале июля 1819 года Рафаэль снова оказался в Кадисе, в экспедиционной армии.
Он застал своих старых товарищей по тайной военной хунте в- состоянии крайнего возбуждения: они готовились уже через несколько дней начать восстание. Риэго сообщили, что главнокомандующий экспедиционной армией граф Лабисбаль и дивизионный генерал Сарсфильд примкнули к патриотам.
Риэго не был включен в состав революционной хунты, так как он еще не вступил в командную должность, и поэтому не мог быть полезен восстанию.
Ранним утром 9 июля Риэго поспешил на Пальмовое поле, где выстроившиеся полки ждали прибытия генералов. Лабисбаль должен был приехать из Кадиса, а Сарсфильд — из Хереса-де-ла-Фронтера. Было условлено, что они провозгласят перед войском конституцию 1812 года и объявят поход на Севилью и Мадрид.
Ожидать пришлось долго, все истомились от зноя. Наконец со стороны Хереса показалась скачущая карьером кавалерия
— Да здравствует король!
Почти одновременно с ним прибыл и Лабисбаль. Он стал обходить батальоны и, задерживаясь перед каждым из них, бросал:
— Да здравствует король!
Напрасно Кирога и его сообщники ждали второй здравицы: «Да здравствует конституция!» — генералы изменили данному слову.
Лабисбаль приказал своим адъютантам отобрать у офицеров-заговорщиков шпаги. В тот же день он отправил Кирогу в монастырь Сан-Агусто. В тюрьмы попали и остальные члены хунты — О’Дали, Арко-Агуэро, оба брата Сан-Мигель.
Формально непричастный к заговору, Риэго остался на свободе. Приняв командование Астурийским батальоном, он с головой ушел в подготовку нового пронунсиамиенто, намеченного в этот раз на 1 января 1820 года.
Риэго держал в своих руках все нити заговора: вербовал новых офицеров в революционную хунту, договаривался с вождями кадисской ложи Верховный капитул, вел переговоры с кадисскими купцами. Он старался получше узнать каждого из солдат своего батальона.
Кирога, сидя в тюрьме, все же находил пути, чтобы поддерживать связь с членами революционной хунты, давать распоряжения Риэго. Тот с большой готовностью признавал прежнего главу хунты руководителем нового заговора. Но всю тяжесть трудного и опасного предприятия Риэго нес на своих плечах.
«Час пробил!» — эти слова он повторяет себе каждый день. Пять лет лелеял он надежду своими руками нанести сокрушительный удар самодержавному режиму. Неизбежное свершится!.. Ничто уже не в силах помешать этому. Возможно, что патриотов ждет поражение. Но постыдной слабости с его стороны враг не увидит.
Задуманный Риэго план был так же прост, как и смел. Главная квартира экспедиционной армии помещалась в глухом городке Аркос-де-ла-Фронтера, в восьми лигах от Кадиса. Там находился новый главнокомандующий граф Кальдерон и его штаб.
Из-за эпидемии желтой лихорадки, вспыхнувшей в районе Кадиса, батальоны экспедиционной армии были расквартированы подальше один от другого, в небольших поселениях западной Андалузии. Риэго со своим батальоном стоял в шести лигах к северу ot Аркоса, в Лас-Кабесасе-де-Сан-Хуан. Недалеко от Кабесаса, в Вильямартине, квартировал Севильский батальон, с которым Риэго установил тесную связь.
По мысли Риэго, оба батальона, Астурийский и Севильский, должны напасть на Аркос, захватить Кальдерона и его штаб. В это же время Кирога, освобожденный друзьями из тюрьмы, поднимет Испанский батальон в Алькале-де-Лос-Гасулес, лежащей к югу от Аркоса, и Королевский батальон в расположенной поблизости Медине-Сидония. С этими силами Кирога прорвется через мост Суасо [29] на остров Леон и с налету захватит Кадис.
Таким образом, революционеры овладеют хорошо защищенным от нападения с суши островом и лежащим на нем богатым портовым городом.
29
Мост Суасо соединял остров Леон с материком.