Риэго
Шрифт:
Затем надо будет привлечь К движению и остальные части экспедиционной армии. А после этого, укрепившись на острове, восставшие предпримут наступательные операции против Севильи и Мадрида — главных оплотов тирании.
Наступило утро 1 января 1820 года, одного из славных дней в истории Испании.
Риэго с группой близких ему офицеров выходит на площадь Лас-Кабесаса-Де-Сан-Хуан. Здесь он стоит с минуту, подняв голову вверх и испытующе глядя на затянутое тяжелой пеленой небо. Уже трое суток оно изливает на окрестные холмы и долины непрерывный зимний дождь. Глинистые
Риэго направил часть солдат на оцепление Кабесаса, дав им строгий наказ не выпускать из деревни ни души до следующего утра. Этим он сумел помешать распространению вестей о восстании и использовать преимущества внезапного нападения.
«Расправа оккупантов с партизанами» (Ф. Гойя).
«Неизвестно за что!» (Ф. Гойя)
Офицеры-заговорщики вывели астурийцев и построили их на площади в шеренги. Ударили в церковный колокол. Тотчас сбежались все жители деревни.
Краткая речь Риэго к местным жителям и солдатам была полна энергии:
— Граждане Лас-Кабесаса-де-Сан-Хуан! С этой минуты испанский народ поднимается на борьбу за священные права, похищенные у него в 1814 году деспотическим королем, неблагодарным Фердинандом. Мы приложим все наши силы, чтобы сбросить с народа постыдные цепи! Вся нация вскоре направит своих представителей в кортесы, и они установят новые органы власти. До тех пор призываю повиноваться моим распоряжениям, ибо я — полномочный член революционной хунты. Я назначаю временными алькальдами Кабесаса сеньоров Беато и Сулуэта.
Слова Риэго ошеломили жителей поселка. Но когда прошло первое изумление, раздались громкие приветственные крики. Рафаэль жестом прекратил шум и, повернувшись к собратьям по оружию, сказал им:
— Солдаты, мое сердце полно участия к вам! Я не могу допустить, чтобы вас услали на прогнивших кораблях за океан. Вам пришлось бы покинуть здесь ваши семьи в нищете и угнетении. Вы должны, хотя бы ценою собственной жизни, освободить их от ига, под которым они томятся вот уже шесть лет! Вас шлют в далекие края с гибельным климатом, вести в колониях бесчестную, бесполезную для Испании войну. Эта война могла бы давно закончиться, если бы испанский народ был хозяином своей судьбы. Солдаты, я поведу вас на борьбу за свободу народа. Да здравствует конституция!
— Да здравствует конституция! — прокричали в ответ астурийцы.
Надо было выступать немедля из Кабесаса, чтобы опередить стремительностью действий стоустую молву.
— Только что родившаяся революция, — обратился к своим офицерам Риэго, — если она не хочет погибнуть, вынуждена состязаться в быстроте с самим богом времени!
— Двинулись на Аркос-де-ла-Фронтера.
Сразу же на восставших ополчились стихии. Солдаты вязли по колени в глине, мокли под назойливым холодным дождем. Шли не только днем, но и почти всю последующую долгую ночь. Изнурительный марш привел батальон за два часа до рассвета следующего дня к хутору Тераль. В четверти лиги от него лежал Аркос — цель
В Терале несколько единомышленников, офицеров из главной квартиры, уже ожидали прихода батальона. Они стали отговаривать Риэго от немедленного нападения на Аркос: в городе находится конвойный батальон. Следует выждать подхода севильцев, чтобы иметь достаточные силы на случай вооруженного противодействия конвойных. Астурийцам одним не справиться с ними.
В ожидании севильцев батальон расположился у нескольких хижин хутора.
Медленно тянулись минуты. Кругом нависала непроглядная сырая мгла, царило полное безмолвие. Снедаемый тревогой, Риэго выслал дозорных в сторону Вильямартина с приказом предупредить его свистом о приближении севильцев. Напряженно вслушивался он в редкие звуки, доносившиеся из мрака ночи. Сигнала все не было.
Что могло случиться с севильцами?
Запели петухи, предвестники позднего январского утра. Где-то вдали проскрипел крестьянский воз. Еще полчаса — и все дело погибнет.
Риэго стал советоваться с офицерами из Аркоса. То, что он предложил, могло еще спасти положение. Они хорошо знали все дома, где квартировали старшие офицеры штаба. Пусть каждый из них возьмет по нескольку солдат и нападет на штабных врасплох. Если одновременно захватить всех старших офицеров, главное будет сделано.
Небольшие отряды рассыпались по улицам Аркоса, а Риэго во главе пяти рот, построенных в тесную колонну, вошел вслед за ними в город, образовав как бы тыл, который должен был прикрыть отступление в случае неудачи. На холме, господствовавшем над Аркосом, поставили в резерве сильную группу стрелков.
Разбуженный ударами прикладов в дверь, Кальдерон пытался оказать сопротивление. Но направленные на его грудь штыки заставили генерала отдать шпагу и последовать за арестовавшим его офицером. Внезапность нападения быстро привела к покорности и других генералов.
Охранявшие главную квартиру солдаты конвойного батальона растерялись и не оказали сопротивления. В одном только месте завязалась перестрелка, стоившая жизни двум солдатам.
Уже через час после начала операции астурийцы отошли в Тераль и увели с собой все командование экспедиционной армии. Тем временем успевшие прийти в себя офицеры конвойного батальона собрали своих людей и с минуты на минуту угрожали атакой. Когда охранники готовы были уже перейти к враждебным действиям, показались, наконец, долгожданные севильцы. Не решившись дать бой превосходным силам, конвойные прислали к Риэго парламентеров для переговоров о сдаче.
Первый удар завершился успехом. Риэго удалось обезглавить армию и получить в свои руки некоторую силу.
Однако это только начало. По всей округе разбросаны многочисленные гарнизоны — 20 тысяч солдат. К тому же из трех батальонов, которыми располагает теперь Риэго, он, в сущности, может вполне положиться только на своих астурийцев.
Но время колебаний прошло. Да и по самой своей натуре Риэго «предпочитал либру действий целой арробе размышлений» [30] . Он сменил гражданские власти Аркоса, затем привел к присяге конституции новые свои пополнения и жителей города.
30
Испанская пословица (либра и арроба — меры веса).