Рифейские горы
Шрифт:
– Сволочь ты, Кэйдар!- Кэйдар в ответ лишь рассмеялся.- Ты - урод, ни на какие чувства не способный. Ты можешь только больно всем делать... Завёл себе толпу девок, чтоб они ублажали твою персону, твоё тело. А ведь сам не любишь ни одну из них, и не любил никогда. И они тебя не любят. Боятся, ненавидят или терпят в наде-жде на будущие привилегии, если повезёт, и ты получишь себе наследника. Но ни одна из них тебе искреннего чувства не дарила. Ты же, наверняка, и не знаешь, что это такое, когда женщина по любви тебе отдаётся...
– Это не твоё дело!- В
– Ты же жалок и несчастен. Тебя Создатель в чувствах обделил. Даже варвару этому больше повезло, он знает, что это такое, когда любят... А ты же... Ты...
– Замолчи! Хватит этой чуши!- Кэйдар резко взмахнул рукой.- Не обо мне речь вообще, понятно тебе! Это ты завела себе немого урода для ублажения...
– Он не урод!- встряла Айна.
– Замолчи! Не перебивая меня, женщина! Теперь я буду говорить!
Ты тешила своё вожделение с этой безъязыкой тварью, утоляла своё любопытство, позорила свою семью, подло обманывала мужа, а теперь прикрываешься какими-то чувствами. Любовь! Ах ты, какая важность! Я так тебе скажу: существует долг и ответственность, а остальное... Остальное - бред и ерунда!
Я... я просто не могу себе представить, чтобы ты,- смерил Айну взглядом с головы до ног,- и эта скотина! Как можно вообще?! Как те жрицы безотказные из храма Желания. Как шлюха портовая,- Айна только смаргивала каждый раз, проглатывая обвинения молча, и смотрела в сторону, демонстративно отказываясь его слушать.- Раб пользовал тебя!! А ты?! Что ты получила при этом?- выбросил руку, пальцем указывая на её живот.- Вот этого вот ублюдка?!
– Полегче, братик!- Айна рывком перевела на Кэйдара глаза, оскалилась, как дикая кошка, готовая броситься в атаку.- Это мой ребёнок, во-первых, и кто его отец - тебя меньше всего касается.
– Касается, ещё как касается! Это касается всех аэлов. А ублюдка на троне я тер-петь не намерен.
– А ты сам - кто? Разве твоя мать не была рабыней? Ты сам - ублюдок!- Кэйдар дёрнулся, будто его хлыстом огрели, шагнул на Айну с занесённой рукой. Но сдер-жался, неимоверным усилием воли сдержался.
А Айна продолжала, отступив на шаг, живот только руками закрыла, оберегая самое дорогое для себя:
– Варна - мать твоя, кочевница и варварка. Вайдарка дикая. Что она умела? Скакать верхом на лошади! Стрелять из лука! Несдержанная и бешенная... Она родила себе подобного. Тебя, аэла-полукровку.
– Если отец - свободнорождённый, то и его ребёнок получает те же права. Про мать в законах не сказано ни слова. Ты сама про это знаешь. Поэтому не стоит об этом. Если отец - раб, от него родится только раб. Слышишь, сестрёнка? Ты вынашиваешь раба. И если он всё-таки родится, я, пожалуй, оставлю его слугой при обеденном столе. Подавать тарелки и подливать вино...
– Ты к нему и пальцем не прикоснёшься! Это мой ребёнок! Мой - и ничей больше!
– Отец-Свидетель, знакомая песня!- Кэйдар усмехнулся, глядя
– Что Лидас?- Айна плечом дёрнула небрежно. Она уже устала стоять, да и ноги в последние дни стали отекать к вечеру. Села на край ложа, сложив руки на коленях. Посидела немного в полном молчании под прямым взглядом брата.- Пускай знает всю правду. Пусть все знают! Я не боюсь. Мне уже нечего терять.
Всё её возмущение, весь гнев, вся сила перешли в тупое отчаяние. Когда уже труд-но и не хочется смотреть вперёд. Когда смерть начинает казаться решением всех проблем. Кэйдар будто ждал этого момента, предложить свой ход развития событий он мог лишь в эту минуту, когда Айне уже будет всё равно.
– А если Лидас ничего не узнает? Если никто ничего не узнает?- Айна подняла на него глаза, взглянула удивлённо и настороженно.- Кроме нас, конечно же. Кто-нибудь ещё знает про эту связь?
Айна отрицательно двинула подбородком вправо-влево.
– Разве твоё молчание не будет решением твоей проблемы? Разве этим ты не сбе-режёшь честное имя своей семьи?
– Что ты хочешь от меня? Молчания?- Айна никак не могла понять, к чему он кло-нит, но Кэйдар уже повёл свою игру.
– Если Лидас и наш Отец ничего не узнают, я не трону твоего ребёнка, обещаю,- он легко, без всякого усилия дал это обещание, так как был уверен, что его собственный ребёнок утерян не безвозвратно. Виэлийку поймают рано или поздно, даже волно-ваться не стоит. Ты наследуешь власть. Какая тогда будет разница, что там родится у твоей сестры? И от кого? Пускай радуется и нянчит своего выкормыша.
– А он? Ты отпустишь его?- Айна с надеждой чуть вперёд подалась, даже улыбну-лась, хоть и слабенько.
– Ну, ты даёшь!- Кэйдар подбородком повёл, усмехнулся.- Хватка у тебя, сестрёнка. Хочется всё - и сразу. Нет уж, милая, что-нибудь одно выбирай.
– Что для тебя жизнь одного невольника? Да и Лидас спросит по возвращении, что стало с его телохранителем?
– Ты за это не волнуйся, найду, что сказать.
– Отпусти его, слышишь!- Айна смотрела на него снизу глазами, полными мольбы.- Кэйдар, ну, пожалуйста! Ведь ты же можешь.- Отец Всемогущий! Твоя сестра тебя просит! Просит впервые в жизни. Она, привыкшая только приказывать! Неужели и вправду привязалась? Если готова смотреть вот так, с ожиданием, с надеждой. Если готова ждать от тебя всего одно слово. Невиданное дело!
Её этим рабом можно так связать, что она больше и слова тебе поперёк не скажет. А можно, и вправду, просто пожалеть. Чтом бы она при этом ни говорила.
– Я ведь только жизни ему прошу, Кэйдар. И тогда никто от меня ничего не узнает. Никогда, слышишь!- Она так резко вперёд подалась, будто упасть хотела к его ногам. Кэйдар аж отступил на шаг.
– Жизнь обещаю!- сдался, чуть не выкрикнул, останавливая её.- Жизнь, не больше!
– Его стоит только отпустить, он сам уйдёт к своим. Ты его никогда больше не увидишь...